Георгий Гуревич - Здарг

Похоже на то, что небесные тела сами снабжают поля тяготения энергией за счет ущерба собственной массы. И чем крупнее тело, тем больше ущерб.

Не справедливо ли противоположное: если отнимать у тела часть массы, возникнет поле тяготения?

Возможно, именно это и делает ульдатрон.

Но тогда у Здарга в руках перспектива управления гравитацией.

И кто эту перспективу увидел? Вчерашний студент!

Здарг кинулся в работу, словно в воду с вышки прыгнул.

Проверки, перепроверки, справки, уточнения — новую теорию надо было примерить ко всем старым фактам. Здарг умел высыпаться за три часа, он работал и днем и ночью. Все равно диву даешься, сколько он провернул за считанные недели.

Кажется, что написать столько, просто под диктовку написать, невозможно. Похоже, что он вообще забыл про защиту. Но к счастью, не забыла верная Ридда. Она своевременно разослала тезисы, собрала отзывы, лично посетила всех влиятельных членов жюри и так называемых противников. Все было подготовлено заботливой Риддой, и на Их-Луну послана радиограмма с напоминанием: «Диспут в таком-то часу, не опоздай!» Здарг, увлеченный своими находками, ответил лаконично: «Буду. Привезу сюрприз!» Но Ридду, с ее обыденным мышлением, не насторожило слово «сюрприз». Она поняла по-своему: «Вероятно, умница Здарг нашел убедительное доказательство против гравитонов. Льерлю подготовлена приятная неожиданность».

И вот защита. На сцене с колокольчиком в руках благообразный председатель. Рядом Льерль — сухой, высокомерный, застегнутый на все пуговицы, чопорный. Тут же оппонент — толстый, с жирными губами, причмокивающими в ожидании банкета. Свою обязанность он выполнил, подготовил два замечания, микроскопические: о применении букв в формулах; теперь ждет награду за усилия. Члены жюри пьют чай в буфете, чтобы дружно проголосовать «за», когда кончится церемония.

Главное достоинство церемоний — краткость. Зная это, председатель скороговоркой произносит установленные обычаем самые необходимые слова: «выслушаем со вниманием…», «отнесемся с сочувствием к молодому абитуриенту, посвятившему себя благородному делу поисков чистой истины» и т. д.

Не забывает напомнить Здаргу, чтобы тот был краток, уложился в положенные пятнадцать минут. Затем абитуриент, взгромоздившись на кафедру, ерошит густые волосы, дергает себя за галстук, чтобы он съехал на сторону, и объявляет громогласно:

— Я повторять не буду, что написано в автореферате, это вы и сами читали. Нормальная ученическая работа. Там все правильно и ничего ценного для науки.

Председатель вопросительно смотрит на Льерля. Тот улыбается, снисходительно шепчет «молодо-зелено» и ногтем стучит по стеклу часов, дескать, пусть отговорит свое без помех, а что скажет — не имеет значения.

Здарг между тем трубным голосом своим излагал идеи, добытые на Луне: тяготение связано с ущербом массы, в поле тяготения энергия высвобождается, намечается путь к управлению гравитацией…

Льерль слушал, полузакрыв глаза, с сонным видом, руки сложил на животе, крутил большими пальцами. Но крутил все быстрее. Пока его беспокоила только формальная сторона.

Многие молодые сапиенсы на Вдаге воображают, что они сделают мировые открытия с кондачка. С возрастом это проходит. Но жалко, что этот зеленый юнец понес свою ахинею о всемирном открытии на защите, публично признался в легкомыслии. Тень бросает на руководителя — на Льерля.

Заметив, что пальцы крутятся все быстрее, председатель тронул колокольчик:

— Я попрошу вас держаться ближе к теме, абитуриент.

Здарг воззрился на него с недоумением:

— Но я же сказал, что тема моя ученическая, для серьезных ученых интереса не представляет. Сейчас я говорю о вещах гораздо более важных. Самая суть тяготения неизвестна, оно объясняется по аналогии, хотя аналогия, как известно, не доказательство. Электромагнитные силы передаются фотонами, отсюда сделан вывод, что силы тяготения обязаны передаваться гравитонами…

Льерль самодовольно улыбнулся. «Все в порядке: молодой новобранец обрушился на противника. Странноватую выбрал форму, но это даже и хорошо: внимание привлек».

— То же у геометристов, — продолжал Здарг. — Аналогия графическая. И комета, и артиллерийский снаряд движутся по параболе, но это же не означает, что комета выпущена из орудия. По прямым рельсам поезд идет прямо, на криволинейных заворачивает. Но это же не значит, что пространство криволинейно всюду, где тела движутся по кривой. И даже если криволинейно, надо еще спросить, какие силы его искривили, откуда пришла искривляющая энергия, какой лопатой выкопаны ямы тяготения. Не случайно геометристы просмотрели энергетику гравитации.

Председатель заерзал, Льерль покраснел, Ридда побледнела. Происходило неслыханное, почти святотатство. Молодой человек на трибуне покушался на основы основ, громил руководителя во время защиты. Назревал скандал. Неведомо как, телепатически наверное, слух о сенсации проник в буфет, коридоры, аудитории. Даже из соседних корпусов бежали любители зрелищ, злорадствуя: «А у Льерля-то! Провальчик! Наклад очка!» Председатель загремел колокольчиком:

— Ваше время истекло, абитуриент. Спасибо, мы выслушали вас (на самом деле оставались еще четыре минуты).

Теряя нить, Здарг замялся на мгновение:

— Но я еще не сказал самого главного. У меня тут план постановки опытов. Я прошу три минуты, чтобы зачитать.

— Три? Но не больше.

И пока Здарг, комкая слова, при общем шуме читал свой план, председатель договорился с Льерлем. И три минуты спустя:

— Мы выслушали вас, господин Здарг, и более не можем тратить на вас время, другие абитуриенты ждут. Обсуждать же ваш реферат мы не будем, поскольку вы сами заявили, что это ученическая работа, не представляющая для науки интереса. Работы, не представляющие для науки интереса, в этом зале не обсуждаются. Прошу вас уступить место следующему кандидату.

Кто был в отчаянии? Ридда, конечно. Она объехала всех членов жюри, рыдая умоляла простить неразумного «мальчика», позволить ему защищать другой реферат через три года.

От знакомого медика узнала, что иногда, в редких случаях, путешествие на Их-Луну вызывало психическое расстройство, записала Здарга на обследование, распустила слух, что он болен.

А тяжелобольной, похохатывая над собственными остротами, сочинял между тем гневное письмо министру науки, письмо, уничтожающее Льерля, жюри и всю постановку научной работы на Вдаге. Здарг был полон энергии, активной ярости, самонадеянно грозил вывести на чистую воду всю эту шайку-лейку околонаучных пиявок, привести их к единому знаменателю, вынести за скобки и сократить.