Вера Крыжановская - Законодатели

Чтобы дать понятие о тонкости эфирного тока, скажу только, что плотность атмосферы, сравнительно с ним, подобна платине по отношению к водороду, или самого тяжелого вещества – к легчайшему газу.

Все тела, животные, растения или минералы образованы были, в основном, из этого разжиженного эфира; значит, разнообразные виды, в которых проявляются силы материи, все имеют одинаковое происхождение, находятся во взаимной зависимости и способны, так сказать, претворяться одни в другие. Кто желает пользоваться этой эфирной вибрацией, тот может самым фантастическим образом действовать на всякую материю.

– Прости мне один вопрос, учитель, – нерешительно заметил Калитин. – Из сказанного тобою я понял, что вибрационная сила, которую используют наши друзья, обладает свойством разлагать или соединять атомы материи; но я видел нечто большее. Казалось, не ток какой-то невидимой силы, а рука художника высекала статую, рождавшуюся на моих глазах; а этого-то я не могу понять.

– Между тем это очень просто, как и действие всякой силы природы. Скала, как и всякая другая материя, состоит из отдельных частиц, находящихся в непрерывном движении и подчиненных действующим силам, среди которых наиболее видимое и быстрое влияние оказывает теплота; но эфирный ток, управляемый сознательной волей, еще более могуч и тонок. Внутреннее движение каменной или металлической массы делает ее доступной для мысли обрабатывающего ее разумного деятеля; когда же эта мысль сопровождается столь же гибкой, сколько и могучей силой эфирного тока, то материя подчиняется так же легко, как бы ею управляла видимая материальная сила. Материя оживляется временно проникающей в неё душой и покорно склоняется перед ее волей.

– Благодарю, я начинаю понимать, но не могу только дать себе отчета, куда деваются куски камня, отделяющиеся от стены. Я ясно видел глыбу больших размеров, которая, отделившись от скалы, тотчас же исчезла совершенно бесследно.

– Сила эфирного тока, оторвав от скалы нужную работнику глыбу, растворяет атомы, которые и рассеивает, разложив предварительно молекулы.

– Но скажи, ради Бога, во что же превращает их эта чудесная сила? – воскликнул Калитин, бледный от волнения и дрожа от любопытства.

– В эфир, который представляет общую для всего «протоплазму», – улыбаясь, ответил Дахир. – Добавлю, что способы пользования эфирной вибрационной силой бесконечно разнообразны. Она и убивает, как молния, но и излечивает различные болезни, способствует физическому организму в восстановлении истощенных сил с такой быстротой, что может даже вернуть человека к жизни, если только астральное тело его еще не отделилось окончательно; потому что звук собирает элементы, вроде озона, производство которого не во власти простой химии, зато обладающего необыкновенно живительными свойствами. Теперь я покажу тебе инструменты, которыми в настоящую минуту работают мои приятели; конечно, есть множество и других, но о тех мы поговорим после. Возьми сначала палочку; можешь без опасения прикасаться к ней, снаряды не заряжены.

Чуть не с суеверным почтением взял Калитин металлическую трубку и осмотрел ее. Она оказалась полой внутри, имела рукоятку со многими вставками, ключами или пружинами, и снабжена была механизмом для укорачивания или удлинения.

Дахир пояснил, что посредством ключей можно определить напряжение или направление силы, и, сообразно способу пользования, она могла и убивать и излечивать. Затем они приступили к осмотру второго аппарата. Как говорилось раньше, это было круглое полое кольцо, висевшее на крючке; внутри его было восемнадцать резонаторов, а на поверхности кольца виднелись иглы или вибрирующие стержни, расположенные кругообразно и в нисходящем порядке на трех наружных резонаторах, соединенных между собою металлическими нитями.

Посредине находилось другое полое кольцо, так сказать, барабан с видимыми для глаза двумя рядами кругообразных трубок, расположенных, как трубы в органе. В самом центре второго кольца помещался вращающийся диск, а к нижней части прибора был приделан небольшой пустотелый шар, откуда шли проводники силы.

– Когда аппарат находится в действии, диск вращается с невообразимой быстротой; и сила этого двигателя почти бесконечна. Сейчас я заряжу снаряд, а для этого достаточно только раз ногтем нажать одну из стрелок – вот так, – прибавил Дахир. – Теперь я покажу тебе некоторые действия мотора. Там, на стуле

около двери, лежит труп маленького животного; подвинь ближе, и мы разложим его на неощутимые и невидимые элементы.

Калитин еще рассматривал издали положенное им посреди комнаты животное, как вдруг огненный сноп сверкнул из аппарата и упал на труп, который взлетел в воздух, а затем исчез бесследно, не оставив после себя ни пылинки.

После этого Дахир положил три нитки на стекло микроскопа, и когда озадаченный Калитин увидал поразительное увеличение положенного под стекло предмета, маг прибавил:

– Помнишь тот аппарат, при помощи которого я показывал тебе разложение атмосферы нашей бедной умершей Земли? Так он был также заряжен вибрационной эфирной силой.

Обмотай я теперь заряженной нитью какой-нибудь предмет, весящий хоть тысячи килограммов, его без малейшего затруднения можно было бы поднять и перенести на другой конец сада. Наконец скажу тебе, что перенесшие нас сюда воздушные корабли были снабжены такими же машинами, которые, будучи поляризованы сообразно с надобностью, несли громадные тяжести, очень легко поднимались на воздух и, под действием эфирного тока, с неимоверной быстротой шли в любом направлении.

– Боже мой, как все, что ты говоришь, интересно! Но я предчувствую, что вы не откроете мне самую тайну получения и управления этой силой, – недовольным тоном произнес Калитин.

– Ты не ошибся, друг мой. Прежде чем получить в свое распоряжение эту грозную и опасную силу, ты должен будешь не только много поработать и поучиться, но кроме того дисциплинировать свою душу и дать доказательства умения владеть собой.

– Ох! доживу ли я до этого? – вздохнул Калитин. Лукавая, но веселая усмешка мелькнула на впечатлительномлице Дахира.

– На этот счет не бойся. Времени у тебя хватит, и я полагаю, что настал момент открыть тебе то, о чем ты и не подозревал. При первой нашей встрече я дал тебе выпить жидкость, которую ты считал ядом, и ты выпил ее, ожидая смерти, а между тем остался жить. Жидкость эта была первичной эссенцией, эликсиром жизни, который одарял на нашей бедной земле того, кто его пил, долготой планетной жизни. В нашем новом местопребывании мы снова стали смертными; но все-таки несколько тысячелетий