"НЕЙРОС". Часть первая "Коннект" - Павел Сергеевич Иевлев

Сейчас я тоже в дешёвой синтетике, и как по мне — разница невелика.

Что преподают, не слышно, а дверь, похоже, прозрачная в одну сторону — ученики нас не видят. На электронной доске пусто, учитель что-то рассказывает, оживлённо жестикулируя, дети его на удивление внимательно слушают. Полная добровольность образования имеет и свои плюсы. Кому не интересно, просто сюда не ходят.

— Зря ты не учишься, Дженадин, — говорю я. — Кери прав, из тебя бы отличный врач вышел. Поверь, я в этом разбираюсь.

— Зови просто «Колбочкой», я привыкла, — вздыхает она. — Ни хрена-то ты, вершок, в жизни не понимаешь!

— И чего именно я сейчас не понял?

— Вот представь, пошла бы я в интики. Сидела бы тут, по пять часов в день всякую нудоту слушала. Потом-то что? Допустим, закончила я школу. Даже, допустим, сдала выпускные тесты. Что дальше?

— Учиться на врача. У тебя отличная эмпатия и рука лёгкая.

— Учиться — значит не брать киберконтракт, а брать, наоборот, кредит. Учёба кучу токов стоит. Дают кредит не всем, но даже представим, что мне дали. Затем я ещё шесть или семь лет зубрю всякую нудоту, пока мозги не закипят, жру только бесплатную бурду, ношу только бесплатные шмотки, никакой дышки, никакого веселья, никакого траха, кроме как мозгов, и никаких, заметь, красивых сисек. Потому что денег нет. И вот я доучилась, мне под тридцатник, я старая, страшная заучка с красными глазами, всего капитала — невыплаченный кредит с накапавшими процентами. При этом на работу меня возьмут только на самую отстойную, потому что везде киберы. Кибера учить не надо, ему весь курс медицины в башку закачивают. А ещё у него импланты — острое зрение, точные руки, он сто операций проведёт, не устанет и не ошибётся. А меня задвинут в какую-нибудь жопу, на самые простые имплантации, куда киберов жалко поставить. Там я опять буду жрать бесплатную бурду и носить бесплатные тряпки, потому что кредит с такой заплаты выплачивать до конца жизни. А когда я его, наконец, выплатила, я уже стрёмная старуха под полтос, и деньги мне не нужны. А с контрактом я отпашу десять лет и даже не вспомню, перезагружусь — а у меня на счету денежки, в тушке импланты, вся жизнь впереди. Сиськи себе сделаю — и заживу весело! С деньгами и сиськами можно и замуж сходить, родить кого-то. Я бы хотела однажды родить. Небось не была бы такой же жопой, как мои родители, получше бы справилась…

— А где твои?

— В аренде, — ответила Колобочка коротко.

— А что же они не зажили весело, отработав аренду и тебя родив, а снова арендовались?

— Просрали все денежки, вот что, — сплюнула на чистый пол девушка.

— А ты не просрёшь?

— Нет! Я ж не дура.

— Знаешь, Дженадин, что-то у меня не сходится, — сказал я задумчиво. — Все ждут семнадцати, чтобы пораньше уйти в кибераренду, так?

— Раньше арендуешься — раньше перезагрузишься, — подтвердила она. — Сначала на десятку идут, это стандартный контракт. Отработал, тебе двадцать семь, ещё не старый, и, если контракт был не сильно говённый, то и здоровье в порядке. Киберов хорошо обслуживают. А ещё импланты — выносливость или сила, зрение, точность, ну или с чем там тебе повезёт. Даже мусорщики миоусилители получают, усиленный плечевой, ноги и таз. За свои токи их охренеешь купить, а так всё арендатор оплатит.

— То есть отпахал десятку, перезагрузился, а дальше живи да радуйся?

— Натурально так, — удивилась тому, что я не знаю элементарных вещей, Колбочка.

— Тогда где они?

— Кто?

— Ну, все эти тридцатилетние рантье?

— Тридцатилетние кто?

—Люди, которым не надо работать, и они живут в своё удовольствие? В нормальном распределении населения в возрасте от тридцати и выше должно быть процентов семьдесят навскидку. То есть заметное большинство. Огромная толпа счастливых бездельников. Где они все? Почему я их не вижу?

— Да я понятия не имею! — отмахнулась Колбочка.

— Слишком большой процент кадрового балласта для экономики любого типа, — продолжил я задумчиво. — А город и так не особо процветает. Вот ты лично знаешь людей, которые бы отработали аренду и теперь в потолок плюют?

— Нет, вроде не помню таких, — рассеянно ответила девушка, глядя мне через плечо.

— У ребят, которые с нами, родители в аренде, так?

— Конечно.

— То есть тоже не болтаются без дела, отработав десятку. Почему?

— Вот ты нудный, — сказала Колбочка, — прямо как интик. Вон, у Кери спроси, он такой же зануда. Эй, Кери, вали сюда, разговор есть!

***

По тому, как Кери посмотрел на Колбочку и на меня, я-взрослый сразу понял несколько вещей. Первое — он влюблён в Дженадин. Второе — у них было, но воспринимают они это по-разному. Колбочке просто по приколу потрахаться с интиком, а у Кери всё очень серьёзно. Третье — он сразу понял, что у нас с ней было тоже, люто ревнует, но будет терпеть, как терпел всегда, потому что у Колбочки много с кем было, а он неуверенный в себе слабак.

Я-подросток с удовлетворением отметил, что Кери меня очень боится. С разбитой рожей вид у меня самый что ни на есть криминальный, это факт. Похож на того, кто может вломить ботану просто за то, что тот слишком много о себе думает.

— Это наш новый прем, — радостно сообщила Колбочка. — Не смотри на его рожу, это фигня! Видел бы ты, как он размазал Пупера!

На лице паренька отразились сложные чувства — с одной стороны, он явно испытывает злорадство, что кто-то вломил Пуперу, от которого ему, возможно, не раз доставалось. С другой, это усилило его опасения по моему поводу — если я Пуперу вломил, то ему тем более не постесняюсь. С третьей, его шансы как парня Колбочки, против према выглядят совсем кисло. Но есть, кроме этого, что-то ещё, чего я пока уловить не могу. Какой-то скрытый фактор, заставляющий его бояться меня сильнее, чем просто главаря шайки уличных хулиганов.

Когда мы вышли из школы и свернули в подворотню, он огляделся с безнадёжным видом, вздохнул и спросил:

— Ты меня сейчас убьёшь, да?