Гоар Маркосян-Каспер - Вторая Гаммы

— Нет.

— А сколько у тебя снимков?

— Почти тысяча.

— И ни единого случая… — протянул Патрик. — А ты часом не ошибаешься?

— Не думаю, — сказал Артур. — Другой возможности просто нет.

— Черт знает что!

Маран прошелся по помещению, потом повернулся к Дану.

— Садись за пульт, займись зондом. Артур, отправляйся к своему томографу… — он запнулся и добавил: — После завтрака, конечно. Просканнируйте жителей соседнего острова, всех подряд. Я хочу знать, что здесь происходит с деторождением.

— Еще одна вымирающая раса, — сказал Патрик уныло. — Спятить можно. Единственная надежда, что Артур все же не там ищет.

Поскольку Артур уже исчез в камбузе, возражать было некому, и Патрик со вздохом занялся делом. Еще вчера потихоньку взяли пробу материала, из которого были сделаны плоты водолеян, небрежно брошенные хозяевами на песке, они оказались донельзя легкими, можно запросто поднять одной рукой, но чтобы соскоблить с края немножко неведомого пластика, пришлось снабдить анализатор алмазной головкой, однако состав добытой с таким трудом пыли оказался не по зубам не только полевому, но и стационарному анализатору, установленному в орбитолете. И теперь Патрик уговорил Марана сделать еще одну попытку, тот после некоторого колебания послал к плотам Мита, что же касается самого Патрика, он сел за компьютер и принялся проверять исправность систем анализатора.

Поэт и Маран уселись за стол и обложились страницами с текстом вчерашней «пресс-конференции», пытались, наверно, выжать из него что-нибудь еще, Дан сначала прислушивался, потом работа поглотила все его внимание. Он запрограммировал специализированный зонд, отослал на соседний остров и стал надзирать за его передвижениями, а появлявшиеся на экране «портреты» аборигенов переправлять Артуру, томограф стоял в лаборатории, и общались они через «комы». Время от времени Дан, не удержавшись, в очередной раз спрашивал, не нашлось ли чего, хотя прекрасно понимал, что, обнаружив искомое, Артур немедленно поднимет шум. Но тот произносил только разочарованное «нет».

Дан не следил ни за временем, ни за окружающим, только за постоянно растущим числом обследований, но, когда Маран вдруг вскочил и пошел к двери, он все же повернул голову. Машинально бросив взгляд на монитор, отслеживавший окрестности, он увидел, как от леса к орбитолету идут трое весьма решительно вышагивающих водолеян. Уж не собираются ли они захватить их кораблик, подумал он нервно.

— Не беспокойся, Дан, — сказал Поэт ободряюще. — Они не выказывают никакой враждебности.

Дан понял, что Поэт уловил его эмоции, и почувствовал, что краснеет. Удивительно все-таки устроен человек! На Безымянной, где местные лучники вполне могли превратить его в какого-нибудь святого Себастьяна, или где ничто не мешало вставшему с левой ноги Бетлоану распорядиться отрубить, допустим, пленнику голову… как конкретно кочевники казнили, ему, к счастью, узнать не довелось… неважно, прирезать, задушить, что угодно, и однако никакого страха он не испытывал, а тут, где никто их убивать, по крайней мере, до сих пор, не пытался, он вдруг струсил…

Маран вышел навстречу аборигенам, коротко «переговорил» с ними, потом все четверо поднялись по трапу. Маран пропустил гостей вперед, и невольно поднявшийся с места Дан увидел, как в кают-компанию степенно вошли друг за другом два туземца с желтыми глазами и один с синими, значит, если кто-то из троих был Прдлактл, то последний, который нес «лексор», что чрезвычайно обрадовало Дана.

Шедший первым посмотрел на него и небрежно бросил:

— Эту работу можно прекратить.

Дан вопросительно взглянул на появившегося в дверях Маран, тот кивнул.

— Закругляйся.

Дан беспрекословно повернулся к пульту, дал зонду команду возвращаться и, прежде чем выключить монитор, проверил цифру. Число наблюдений. Двести тринадцать. Не так много, но почти половина населения, тот остров был меньше, и жило там не более пятисот аборигенов.

Гости тем временем разбрелись по орбитолету, один прошел в лабораторию, другой в камбуз, третий осматривал каюты, Маран им не препятствовал, а молча стоял, дожидаясь окончания экскурсии. Наконец водолеяне вернулись в кают-компанию. Маран предложил им сесть, а когда туземцы выбрали себе места по вкусу, подал знак садиться своим и сел сам, показав Поэту на стул рядом с собой. Получилось внушительно, Дан с усмешкой вспомнил, что в дипломатии, кажется, есть такое понятие: круглый стол.

— Кржистрн. Главное лицо нашего архипелага, — сообщил Прдлактл, указывая на одного из аборигенов.

Правитель, подумал Дан, интересно знать, наследственный или, говоря по-земному, демократически избранный. Прдлактл, «услышавший», наверно, его мысль, немедленно разъяснил:

— У нас нет правителей в вашем смысле слова. Но иногда приходится принимать решения. Вот как сейчас.

— Мне предстоял самый трудный выбор в моей жизни. Вступать в вами в общение или нет? — Теперь «говорил» несомненно другой, Дан понял, что мысль, как и голос, имеет индивидуальные особенности, наверно, попривыкнув, можно будет не только различать ментальные поля, но и определять автора. — В конце концов я пришел к выводу, что мы можем быть полезны друг другу.

— Мне кажется, вы уже немало для нас сделали, — сказал Маран, глядя на аборигена, которого Прдлактл представил как Кржистрна. — Теперь, видимо, наша очередь. Если это в наших силах, конечно.

— Посмотрим, — ответил тот кратко. — А пока я намерен удовлетворить ваше любопытство. Мы знаем, что вас волнует. Мы перебрали все записи, какие имеем, и нашли одну… — Он подал знак Прдлактлу, и тот положил свой прибор в центр стола.

Начало записи было сделано из космоса, с околопланетной орбиты, линяло-синий океан сразу показался Дану знакомым, но день был облачный, и континенты плохо видны. Потом астролет, очевидно, пошел на посадку, либо использовались свермощные декодеры, во всяком случае, поверхность планеты стала приближаться, выделился большой материк… Эдура! Без сомнения, они видели континент таким, каким он был до страшной войны, превратившей его в пустыню, очертания те же, но вместо щебня, песка и оплавленных участков — горы, реки, леса, луга, дивный мир, созданный для процветания. Одного того, что их соплеменники сделали с этим миром, достаточно, чтобы быть проклятыми навеки, подумал Дан. Он не смел поднять глаза на водолеян, украдкой посмотрел на сидевшего рядом Патрика и увидел, что тот прикусил губу до крови. Конечно, они видели в эдурском хранилище древностей карту материка с обозначением водных артерий и населенных пунктов, но карта есть карта, условность, а теперь перед ними проплывали реальные реки, полноводные равнинные и бурные горные, голубые озера, заснеженные вершины, зеленые леса и луга, не было только городов, счастливый мир, на который еще не успела ступить нога разрушителя, гордо именующего себя человеком…