Ольга Морозова - Люди и драконы

— Вам так жаль Колдуна?

— Вы дура!

— Простите.

— Ладно. Она просила отвезти ее и спустить в обрыв на машине. Сжечь. Никто не должен знать. Девочку она просила передать тому дракону в Москве. Она просила это сделать вас. Тем более что вы, оказывается, его знаете. Я намерен выполнить обещание. Вечером я отвезу ее. Вы побудете с девочкой. Только прошу вас, не торопитесь ее отдавать. Я думал сегодня ночью над этим. Я хочу помочь возродить их род. Род драконов. Я ничего не знаю о том драконе, Василиса говорила, что он жесток и коварен. Мне хочется иного. Хватит бессмысленной вражды. Мы должны жить в мире.

— Что вы задумали? Мне это важно. У меня есть кое-что, я скажу вам позже.

— Я вырос в детском доме, родителей не знаю. Меня подбросили на порог. Назвали Павлом, в честь святого Павла. Дали фамилию Котов, потому что рядом сидел кот. В детском доме у меня была нянечка, я очень к ней привязался. Мы переписываемся. Она сейчас на пенсии, живет в глухой деревушке в Сибири. У нее домик, я как-то был там, навещал. Старушка живет одна, и ей тяжело. Хочу уволиться и поехать туда. Взять девочку, воспитать ее. С нее начнется род драконов. Пусть и перемешанный с людским. В деревне нам будет легче. Я могу ей рассказать, кто она такая. Она не будет знать страха.

— Хороший план. Но что я скажу Василию? Это тот московский дракон. Он очень влиятелен.

— Вы можете сказать, что девочка погибла с матерью в машине, если, конечно, согласитесь принять мой план. Я боюсь, что он воспитает ее в совершенно другом ключе.

— Я тоже этого боюсь. — Лариса махнула рукой. — Ладно, слушайте. Я беременна. От Германа, ее мужа, дракона. Аборт делать боюсь, рожать тоже. Может появиться яйцо, драконы так размножаются. Василий меня не оставит, конечно, им нужны дети. Но я не уверена в своей безопасности.

— Поехали вместе. Двое драконов. Прекрасно. Я не мог и мечтать.

— Я подумаю. Дракон так просто не отдаст свое дитя. Он может узнать, что мы его обманули. Он молниеносен. Он заподозрит, если я прекращу общение с ним.

— Мы можем что-нибудь придумать на первое время. Он же не знает о вашей беременности?

— Нет.

— Вот и хорошо. Не говорите. Подумайте. Василиса с Германом все равно мертвы. Возможно, он не будет интересоваться вами. Скажите, что выходите замуж. За меня. Вы имеете право выйти замуж?

— Думаю, да.

— Вот и хорошо. Даже если предположить худший сценарий, что он отберет девочку, о вашей беременности от дракона он не знает. Мы уедем вдвоем.

— У меня парализованная мама.

— Мы заберем ее с собой. Месяца через два, как устроимся. У вас есть на кого ее оставить на эти два месяца?

— У нее есть сестра. Если я попрошу, она приедет.

— Видите, как все хорошо. Вечером я уеду с Василисой в последний путь. Пару недель мне понадобится на увольнение и передачу дел. До моего отъезда вы должны решить.

— Хорошо. А насчет замужества вы пошутили?

— Нет, брак оформим хоть завтра, чтобы не было подозрений. Я пока еще в милиции работаю, нас быстро распишут, я договорюсь.

— Как-то все слишком стремительно…

— Так бывает, раз — и на 180 градусов. Главное не бояться. — Здесь Павел впервые улыбнулся. — Можете проверить девочку, а я пока сварю кофе. Вы не торопитесь?

— Теперь уже нет.

— Вот и хорошо.

Поздно вечером, когда уже стемнело, они с Ларисой вынесли Василису из дома и усадили в машину. Лариса надела на себя плащ Василисы, на тот случай, если кто-то чрезмерно любопытный будет смотреть в окно. Они усадили Василису на заднее сиденье, Лариса села спереди. Павел молил Бога, чтобы его никто не остановил. Через пару кварталов Павел высадил Ларису, она сняла плащ, накинула его на Василису и вернулась обратно.

Павел долго стоял над обрывом, следя, чтобы машина полностью выгорела. Это был очень безлюдный участок дороги, но мало ли что. Когда пламя погасло, он развернулся и пошел обратно пешком, собираясь выйти на более оживленную магистраль и остановить машину.

Лариса ждала его у Василисы дома. Они молча выпили по рюмке за покой ее души — все же они были люди и по другому поминать ушедших не умели. Павел включил телевизор. Передавали местные новости. Строгая дикторша бесцветным голосом вещала о последних событиях в городе: «В архиве университета произошел пожар. Обнаружен один погибший. Это заведующий архивом. Предположительная причина пожара — неосторожное обращение с электробытовыми приборами. Пожар удалось вовремя локализовать. Подробности данного происшествия выясняются». Она говорила что-то еще, но Павел выключил телевизор. Они налили еще по рюмке и, не сговариваясь, выпили за упокой души Колдуна.

— Лариса, вы подумали насчет девочки? Машину скоро найдут и выяснят, кому она принадлежала. Девочку будут искать. Сейчас я могу вмешаться, и мы напишем, что Василиса была с дочерью. Выяснять никто не будет, а вы подтвердите, что они уехали вдвоем. Мы быстро закроем дело. Если же нет, то могут развернуть никому не нужную деятельность.

— Ладно, пусть будет так. Думаю, для Василия не имеет значения, что мы с вами тут скажем. Меньше проблем. Он захочет ее забрать.

— Не будем сейчас об этом. Возьмите девочку себе, а я буду к вам приезжать и информировать вас обо всем. У вас около двух недель на раздумья. Как вы связываетесь с Василием? У вас есть его телефон?

— Да, но он обычно звонит сам.

— Хорошо, вы можете пока не звонить ему сами?

— Могу.

— Вот и договорились.

На работе Павел сделал все, как и обещал. Лариса дала необходимые показания, и они закрыли дело. Василий не объявлялся, и Лариса ничего не сообщила ему. Ей понравился Павел, и она очень хотела начать новую жизнь. Она побаивалась Василия, потому что совсем не понимала его намерений. Перед отъездом в Москву он сообщил ей, что его имя теперь Фрол Тимофеевич Драгунский и он очень богат и влиятелен. По опыту общения она знала, что бесполезно что-то спрашивать, и просто приняла это к сведению. Ей, в общем-то, было все равно, как его зовут. Со дня гибели Василисы прошла уже неделя, но она все не могла принять решение. Ни насчет себя, ни насчет Октябрины. Она взяла на работе отпуск за свой счет и целыми днями занималась девочкой. Павел заезжал каждый день, и она все больше к нему привязывалась. Он не решался спросить ее, а она молчала.

Вечерние новости Лариса просматривала ежедневно. Это было делом привычки. Ее работа была связана с политикой, и она просто обязана быть в курсе того, что происходит в мире, пусть эти знания и однобоки. Сводка о происшествиях привлекла ее внимание: «Погиб известный московский предприниматель Фрол Драгунский. Вчера поздно вечером его машина, в которой он находился с двумя телохранителями, по неизвестным причинам съехала с дороги, врезалась в дерево и взорвалась. Все пассажиры, находившиеся в машине, и водитель, погибли на месте. — На съемке с места аварии Лариса увидела только обгоревший остов машины. — Обстоятельства данного происшествия выясняются. Судя по силе взрыва и пожара, в машину была заложена взрывчатка. Есть версия, что это дело рук конкурентов. По факту данной аварии возбуждено уголовное дело». Дальше Лариса не слушала. Вот и все, конец ее метаниям. Все решилось само собой. Сегодня вечером она скажет об этом Павлу. Лариса даже почувствовала некоторое облегчение.