Юрий Соколов - Ретроскоп

И тогда…

Тогда у них должно начаться то же самое, что в последнее время происходит на Алитее.

Стейбус продолжил поиск и вскоре обнаружил то, что и ожидал. Домашний ИР, выполняя указания хозяина, послушно собирал в «Глобале» отчёты временщиков — теперь уже и официалов, и нелегалов.

Во второй половине двадцатого века на Земле в обиход вошёл термин «глобальное потепление» и участились природные катаклизмы. Точно так же, как на Алитее, учёные связывали климатические сдвиги и погодные аномалии либо с хозяйственной деятельностью людей, либо со сменой естественных циклов, либо с изменением активности светила своей звёздной системы. Они точно так же оказались бессильны построить достоверный долговременный прогноз развития событий в будущем. Но, в отличие от алитейцев, земляне были куда устойчивее к колебаниям климата, поэтому никто особенно не беспокоился.

«У нас ППУ начались лет за пятьдесят до изобретения ретроскопа, — подсчитывал Стейбус. — Блэк говорил, что это естественно. Если он прав, а сам процесс обратного влияния на обеих планетах проходил примерно одинаково, то земляне сделали свой первый ретроскоп где-то в начале двадцать первого века. А точнее?»

Точнее сказать было сложно, и Покс вновь попробовал связаться с королём временщиков уже проверенным способом. Про себя он окрестил его «призыванием святого имени великого Блэкбэда».

— Ну чего тебе? — недовольно отозвался тот. — Ты думаешь, что у меня нет занятий интереснее, чем отвечать на твои дурацкие вопросы?

— Я думаю, что тебе стоит относиться ко мне лояльнее, — парировал Стейбус. — Как-никак, ты всего лишь квартирант в моём сознании. Станешь возникать — обучусь изгнанию бесов и выселю тебя к чёртовой матери.

— Не так-то просто будет добиться желаемого результата, но если хочешь — попробуй, — ответил Блэкбэд. — И к кому же ты собираешься обратиться за наукой? К нашей троице великих или к своей бывшей подчинённой? Я слышал, она делает успехи у Мецената.

— Что ты знаешь про Лию? — быстро спросил Покс.

— Ничего особенного. Она работает вместе с двумя десятками ретроскопистов, которых набрал Меценат. Скоро выбьется в командиры. Способная…

— Ей ничего не угрожает?

— А что это ты так забеспокоился? Не строй из себя дурачка. Естественно, угрожает, да ещё как. Не стоило ей связываться с Ленорном и прочими. Кишка тонка.

— Ты можешь её предупредить? Я бы сам, но не знаю, где она…

— Предупредить — о чём? — перебил Блэкбэд. — Она в курсе всего, и гораздо лучше, чем ты. Давай, спрашивай что хотел.

— Мне надо знать, когда именно земляне создали ретроскоп и кто изобретатель.

— Не скажу. Правда, Стейб, не скажу. Ты ведь боец по натуре, сразу кинешься в драку. Не забывай, что я читаю твои мысли и знаю, что у тебя на уме. Да только ты глупый боец, вроде того парня, который сражался с ветряными мельницами. Открой я тебе личность изобретателя — ты, чего доброго, попытаешься ему помешать.

— Я не собираюсь…

— Конечно собираешься! — недовольно возразил Блэкбэд. — Нет изобретателя — нет ретроскопа. Нет ретроскопа — нет Тёмного периода и Хаоса, история идёт естественным путём. Ты уже всё просчитал и воображаешь, что ничем не рискуешь. Ведь прошлое Алитеи — а значит, и настоящее — не изменятся. А вот будущее землян — очень даже! Сейчас у них совсем нет будущего. А без ретроскопа оно будет, да ещё какое! Величие Гегемонии, славные деяния, миллиарды счастливо прожитых жизней тех, кто не родился в результате хронокатастрофы. Признайся, что ты думал об этом.

— Я и тебе советовал бы задуматься.

— Восторженный невежественный чурбан! Хаос уже вписан в другую историю — историю Универсума — соображаешь? Это тебе не какая-нибудь песчинка, вроде Земли или Алитеи. Организм Мироздания успешно лечит себя, и впоследствии Хаос превратится просто в старый шрам на его теле; а ты сейчас хочешь расковырять едва затянувшуюся рану!

— Так ты не скажешь имя изобретателя?

— Нет конечно. А если захочешь найти его самостоятельно, это окажется трудней, чем тебе представляется сейчас. И тебе не удастся нейтрализовать саму идею. Дело в том, что на Земле ретроскоп изобрели почти одновременно сразу в трёх местах, и в двух случаях это были госразработки конкурирующих держав, ворующих технологии друг у друга. Представляешь, скольких людей придётся убрать? Почему ты решил, что у них там всё шло как на Алитее? Нет, на Земле эпоха свободных путешествий началась не сразу, исследования прошлого и будущего велись в засекреченных лабораториях, ретроскоп стал плодом коллективного труда сотен людей.

— Они сразу начали путешествовать в будущее тоже? — спросил Стейбус.

— Да, они оказались способнее нас, — ответил Блэк. — Ты вот решил, что в начале двадцать первого века у землян имелось всё необходимое для изобретения ретроскопа? Плохо думаешь о них — они уже имели и сам прибор. Но державы, ведущие исследования, вовсе не собирались пускать его в свободную продажу. Это случится чуть позже — перед самой катастрофой, и виноваты в ней окажутся не рядовые путешественники. Третий — независимый — изобретатель долгое время будет находиться под колпаком спецслужб собственной страны. В конце концов он найдёт способ обнародовать идею, и ретроскопы станут общедоступны. Но к тому времени вмешательство в прошлое и будущее, проводящееся в рамках поднятия уровня обороноспособности отдельных держав, уже станет привычным делом.

— Что произойдёт?

— Они станут действовать в нескольких областях, но наиболее заметны последствия разработки двух стратегических направлений. Первое — коррекция прошлого с целью изменения самого близкого будущего: устранение неугодных путём изменения событий жизни их предков, даже стирание целых родовых линий. Результатом станут многочисленные необъяснимые исчезновения людей по всему миру. Уже в двадцатом веке независимые исследователи Земли заметили, что таких случаев намного больше, чем это допустимо естественными причинами. Люди просто уходят из дома и не возвращаются. Самые разные люди, но в основном — с низким социальным статусом. Никто, конечно, не мог спрогнозировать, кем могли бы стать их дети. Это незаметные фигуры на общем фоне, но объединяет их одно — память о них стирается удивительно быстро. Был человек — и нету, а через несколько лет о нём перестают вспоминать даже близкие друзья… Обнаружить причину такой «забывчивости» сложно, если не знать, что все они стали жертвами хронопреступлений, с последующей зачисткой их поля влияния.