Антон Зырянов - Я живой!

«Ну что ж, — подумал я. — Даже лучше, чем я рассчитывал».

— Про «Пэбэшку» не забудьте, Лев Моисеич, — сказал я улыбаясь.

Звон разбивающегося стекла, грохот и Катин крик прозвучали почти одновременно. Я бросился наверх.

Когда вертолет опустился над Пятаком — импровизированной центральной площади «Оплота» — зевак набежало много. Сколько лет люди не видели таких чудес техники? Пять, шесть?

Огромный летательный аппарат завис над растрескавшимся асфальтом и из его нутра друг за другом выпрыгнули три поистине гигантские фигуры.

Облаченные в невиданную черную броню, странные, страшные воины напомнили старшему поколению жителей базы персонажей древней, но некогда популярной, можно сказать легендарной игры.

— Отведите нас к Деду, — бросил самый рослый из необычных гостей одному из чистильщиков, его голос был искажен динамиками диковинного герметичного шлема.

Вытянувшийся перед ним по стойке смирно молодой боец часто закивал головой и, немного подумав, неуверенно и неумело отдал честь.

— К пустой голове руку не прикладывают, — одернул его гигант, а один из его людей, самый мелкий из троицы (если к такому детине можно применить подобное слово) подавил смешок.

— Идите за мной, вас уже ждут, — выдавил из себя защитник Оплота.

Когда бронированная троица вошла в кабинет Васильева, Бер — старший группы — снял шлем.

— Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич, — сказал он хозяину с почтением. Лицо его, несмотря на крупные черты, тяжелую челюсть и выпирающие надбровные дуги, свирепым не выглядело. Мужественным — да, но не жутким. — Я Бер, старший спецгруппы.

— Док предупредил меня, что прибудут его особые… гхм… люди… — ответил Дед.

Бер про себя отметил, что Васильев не боится гигантов, хотя, командир знал это точно, старик видел их впервые.

— Но что люди будут настолько особыми, — продолжил Дед, — я не ожидал. Где ж таких выращивают-то?

— Мы здесь, чтобы забрать мутанта, — Бер проигнорировал панибратский вопрос Васильева, но продолжал говорить вежливо, с почтением.

— Я знаю, солдат, знаю… Он истек кровью и умер — лежал, не шевелился, не дышал… Мы слишком поздно узнали о том, на что эта тварь способна… Мы просто не успели его запереть… — видно было, что Дед переживал.

«Хороший командир, — подумал Бер с уважением, — переживает за своих людей».

— Много народа погибло? — спросил он, спокойно приняв изменившуюся ситуацию. Он вообще редко паниковал. Чуть реже, чем никогда.

— Он порвал на части двоих. — Васильев со злобой ударил по столу кулаком. — И девку утащил…

— Девку? — Бер склонился над столом, за которым сидел Дед, и оперся на него мощными руками, отчего старое дерево жалобно затрещало. — Какую девку?

— Не знаю… Она у частника остановилось с хахалем своим… Они, вроде, его и завалили. Наверное, в логово свое потащил, там и сожрет.

— Он жив?

— Кто? — не понял Дед.

— Хахаль её жив?

— А, этот… Жив, что ему станется, — Васильев поморщился, а потом посмотрел на собеседника со злым прищуром и сказал: — Я троих бойцов за ночь потерял, а этот жив…

— Нам нужно его допросить.

Кати в комнате не оказалось. Окно было вынесено вместе с рамой, повсюду валялись осколки битого стекла, как будто кто-то (или что-то) на большой скорости врезался в проем.

Когда я выглянул в образовавшуюся дыру, то, конечно же, ничего не увидел. Лишь неясный серый силуэт, тут же скрывшийся за углом ржавого вагончика с надписью «Кирпич».

— Что… Что здесь произошло? — спросил запыхавшийся Лев Моисеевич, который ввалился в комнату следом за мной.

— Он вернулся за ней. — сказал я и сел на край кровати, на которой только что лежала Катя. — Он жив…

Лев Моисеевич не обманул: новенький карабин и потертый «ПБ» он при мне передал одному из чистильщиков, и тот вписал его в мой бланк.

— Вы там поосторожнее, юноша. — Сказал оружейник, когда я покидал его дом. — Вы хороший человек… Есть ли смысл рисковать своей жизнью попусту? Если все, что вы рассказали об этом монстре — правда, наверняка Катерины уже нет в живых.

— Нет, Лев Моисеич, он её не тронет… По крайней мере, пока. Мне нужно просто успеть до этого самого «пока».

Я отдал свой бланк чистильщику на южном КПП. Боец незамедлительно выдал мне оружие (не пошел в оружейку, а принес из своей будки — видимо, Лев Моисеевич, добрая душа, подсуетился).

Что мне за дело до девчонки, которую я толком не знаю, с которой мне вряд ли что-то светит? Не знаю, наверное, эгоист внутри меня дал дуба. И это тревожный знак — в наши беспокойные дни герои долго не живут.

— Похер, — сказал я и вышел за ворота.

Мой путь лежал к торговому комплексу «Континент». Туда, где началась наша с Катей история…

Внешний мир встретил меня утренним туманом.

— Как ушел? — Внешне Бер был спокоен, но подчиненные знали, что за таким спокойствием обычно скрывалась холодная ярость.

Он коротко, без замаха врезал кулаком по старому ржавому ларьку с выцветшей надписью «Соки-воды», отчего несчастное сооружение развернуло, а на его боку образовалась внушительных размеров вмятина.

— Что мы имеем? — Бер дернул желваками. — Мутант — сбежал, свидетель — ушел. Доку это не понравится.

— Командир, ну хватит тебе, — попытался разрядить обстановку Кот, самый невысокий боец группы (всего-то двести тринадцать сантиметров, зато самый ловкий и быстрый). Командир посмотрел на бойца с такой злостью, что тот в страхе отступил на шаг и примирительно поднял руки. — Далеко уйти не мог… Найдем.

Вернулся Зевс. Он уже успел поговорить с частником, у которого останавливалась парочка, и спешил поделиться информацией с товарищами.

— Кажется я знаю, куда отправился наш рыцарь. Здесь недалеко — километров пятнадцать. Если поторопимся, нагоним нашего «Ромео».

— Бер, о чем это он? — спросил Кот озадаченно. — Его же, вроде, Сергеем зовут.

— Забей… — махнул рукой Бер. — Десять минут на сборы.

Некоторое время я не могла понять, что со мной происходит. Резкие толчки, в лицо упирается что-то горячее, теплое, воняющее потом. Я попыталась оттянуть это нечто руками, но не получилось, пришлось повернуть голову вбок, чтобы не задохнуться.