Валерия Чернованова - Враги поневоле

В свете факелов сверкнул занесенный клинок, а мгновение спустя светлое платье Шанталь окрасилось кровью. Слабые пальцы разжались, выпустив браслет на волю. Алессандр было кинулся к сестре, но не успел сделать и шага. От сильного толчка стены подземелья угрожающе задрожали, по каменному полу зазмеилась глубокая трещина; и комната вдруг раскололась на две части. Крик старика, отраженный от стен прерывистым эхом, заглушил грохот камней, градом посыпавшихся откуда-то сверху. Перед глазами все завертелось, словно жернова мельницы, и некая сила потянула меня к земле. Кажется, я потеряла сознание. А когда очнулась, почувствовала, что что-то удерживает меня и не дает подняться. Осколок огромного камня придавил край моей юбки, превратив в свою пленницу. Вокруг стоял неимоверный гул. Казалось, земля разверзлась и готова поглотить все живое. Я подняла голову к потолку, расчерченному множеством трещин на странные геометрические фигуры. Вот одна из них, словно кусочек мозаики, покинула свое основание и стремительно полетела вниз. Я прикрыла глаза с намереньем никогда их не открывать и не видеть, что творится вокруг. Чей-то стон, раздавшийся совсем близко, заставил меня вернуться к действительности. Неподалеку, прислонившись спиной к полуразрушенной стене, с закрытыми глазами сидела Ядира, не подавая признаков жизни. Чуть поодаль, на самом краю образовавшейся расщелины, лежала Шанталь. Ее лицо, бледное, словно у восковой куклы, сейчас выражало спокойствие и умиротворенность. Ей одной не было дела до мировых скорбей и страшных противостояний. Мой взгляд остановился на Алессандре. Тот из последних сил сопротивлялся натиску мага, стремившегося во что бы то ни стало сбросить юношу в зияющую пропасть, края которой продолжали медленно расползаться. Я похолодела. Вот старик с несвойственным его возрасту проворством увернулся от удара и толкнул Алесса. Пытаясь удержать равновесие и не упасть, д'Оран ухватил иллюзиониста за рукав, увлекая того за собой. Оба полетели вниз. Я было устремилась на помощь Алессандру, но так называемый капкан прочно держал меня, не давая сделать ни шагу. Очнувшаяся Ядира металась на краю пропасти, не зная, что предпринять. Два человека, близкие ей, теряли последние силы, цепляясь за острые камни. Наконец она протянула руку. Я опустила голову в страстной молитве: только бы Ядира сделала правильный выбор. И Всевышний услышал меня. Вытащив д'Орана, девушка вновь склонилась над бездной, но было поздно. Новый водопад камней поглотил последние крики приспешника тьмы. Ядира помогла Алессандру подняться. Казалось, смерть отца не слишком ее опечалила, по крайней мере, внешне она не выглядела расстроенной.

— Скорее! Мы должны выбираться отсюда! — Девушка устремилась к выходу, но Алесс ухватил ее за руку, удерживая на месте.

— Я не могу допустить, чтобы ты осталась и продолжала творить зло. Слишком много жизней загублено по твоей вине… Под воздействием сильного толчка земля снова пришла в движение. Ядира хотела крепче ухватиться за Алессандра, пытаясь найти в нем опору, но неожиданно д'Оран разжал пальцы, и бездна поглотила девушку, как совсем недавно ее отца. Алесс замер в оцепенении, из которого его вывел мой пронзительный крик. Только тут д'Оран увидел, что я никак не могу вырваться из каменной ловушки. Стоило отдать ему должное, он был на удивление хладнокровен и, в отличие от меня, не растерялся. Даже не сделал попытки сдвинуть огромный валун. С силой дернув край моей юбки, отчего та затрещала по швам, потянул меня за собой. Непрекращающийся камнепад преследовал нас, словно намереваясь стать нашей гробницей. Огненные вспышки слепили глаза, сбивая с пути. Внезапно в открывшемся пространстве замелькали последние предрассветные звезды. Повеяло свежестью, и мы, наконец, осознали, что выбрались из подземелья, оставив позади беснующуюся стихию. Бежали по горячей земле, боясь остановиться и перевести дыхание. В какой-то момент перед глазами все затянулось пепельной дымкой, и серый сумрачный свет погас…

…Занимался рассвет. Природа Олшира была величественна и торжественно-спокойна. О прежних потрясениях напоминал только пепел, круживший над маковым полем. Я медленно возвращалась к жизни. Лежа в высокой траве, в окружении алеющих маков, бездумно смотрела на серые пепелинки, вместе с нежными лепестками поднимающиеся в голубое небо, будто оттороченное оранжевой каймой, вытканной первыми лучами весеннего солнца. Приподнявшись на локтях, увидела Алессандра. Сорвав травинку, дотронулась до его щеки. Веки юноши дрогнули, но прошла целая вечность, прежде чем он посмотрел на меня. В его взгляде читалось столько нежности, столько любви, что мое сердце тревожно забилось, а на глаза набежали слезы.

— Все позади, — прошептал он, привлекая меня к себе. — Мы живы и снова вместе. А я орошала его рубашку слезами и не могла выговорить ни слова. Так много хотелось ему рассказать, так о многом спросить, вот только не знала с чего начать, слишком тяжелыми и запутанными были наши взаимоотношения. Алессандр первым прервал молчание:

— Ноэ, ты даже не можешь себе представить, что мне пришлось пережить! Браслет оказался не простой безделушкой, а настоящим исчадием ада. По его вине мое сердце разрывалось от боли, я часто терял контроль над собой и даже готов был убить свою сестру. — Его голос зазвенел от ярости и боли. — Почему так несправедлива судьба, почему она допустила, чтобы погибла Шанталь?! Даже страшно подумать, что могло бы случиться с тобой, не оставь ты в подарок мне этот злосчастный браслет. Хорошо, что ты не знала об альяри всей правды, — закончил он, еще крепче обнимая меня.

— Ошибаешься, — словно в бреду, прошептала я. — Он точно так же прежде мучил меня. Более того, мне было известно, что он свел в могилу твоего прадеда и мою мать. Слова и слезы лились ручьями, и я не могла их остановить. Алессандр смотрел на меня расширенными от ужаса глазами, не в силах что-либо сказать. Наконец, задыхаясь от гнева, он прокричал:

— Так ты все знала, все понимала, и подарила мне этот альяри?! В знак вечной и безграничной любви?! — Оттолкнув меня, вскочил на ноги. — Да ты в своей ненависти пострашнее Ядиры! Она, не задумываясь, разбивала жизни. Ты поступила точно так же. Если бы не ты и твой проклятый подарок, Шанталь бы сейчас была жива! Ее смерть на твоей совести! Я попыталась удержать Алессандра, остановить поток страшных обвинений, хотя понимала, что он имел основания так говорить. Д'Оран резко выдернул руку и с ненавистью посмотрел на меня.

— Не хочу тебя больше ни видеть, ни слышать. Я навсегда вычеркну твое имя из своей памяти!

Я беззвучно плакала, опустившись на уже остывшую землю. Казалось, серый пепел не только кружился в воздухе, но и проникал внутрь меня, обволакивая пеленой сердце, навсегда отгораживая его от жизни. Мне хотелось броситься к любимому, молить его о прощении или хотя бы о понимании, но вместо этого я продолжала сидеть и, словно оглохнув, не воспринимала окружающих звуков. Вдруг кто-то бережно подхватил меня под локти, поднимая с мокрой травы. Я вскинула глаза, надеясь, что Алесс вернулся, но увидела Логана с Кротчем. Они что-то говорили, о чем-то спрашивали. Но я их не слышала. Неотрывно глядела в ту сторону, где в окружении близких и слуг стоял Алессандр. Казалось, нас разделяла не узкая полоса макового поля, а бездонная пропасть, в которой совсем недавно мы чуть не погибли. Д'Оран тоже смотрел на меня. В какой-то момент мне почудилось, что он хотел сделать шаг навстречу, но это, наверное, было всего лишь игрой моего воображения. Глаза снова заволокло слезами. Я повернулась к Логану и уткнулась ему в плечо, как когда-то давно ища в нем спасение от разрывающих сердце страданий.