Ким Харрисон - На несколько демонов больше

— Но это же ад, — сказала я. — Надо, чтобы вам кто-нибудь сделал глушитель.

Лицо Форда стало непроницаемым:

— Вы думаете, вы смогли бы?

Я пожала плечами:

— Не знаю.

Карие глаза Форда затуманились, и амулет у меня на шее стал жемчужно-серым. Форд вздохнул и снова вернулся мыслями в здесь и сейчас.

Я не могла избавиться от мысли, как это ужасно — все время воспринимать эмоции от всех. Бедняга, подумала я, и амулет стал синим. Форд приоткрыл рот и подмигнул мне — ясно, что ощутив мою к нему жалость. Амулет покраснел, и мое лицо вместе с ним. Я потянулась снять его с шеи:

— Это нам ничего не даст.

Форд накрыл мои руки своими, остановил:

— Миз Морган, прошу вас, — сказал он очень серьезно, и ей-богу, я почувствовала, как амулет в наших руках согрелся. — Это всего лишь инструмент. На самом деле все мы можем прочесть по лицу куда больше, чем покажет этот амулет. Это про сто способ превратить в данные такую туманную материю, как эмоции.

Я вздохнула, мышцы всего тела расслабились, и проглядывающий между наших пальцев амулет стал нейтральносерым.

— Называй меня Рэйчел.

— Хорошо, — улыбнулся он, — Рэйчел.

Он убрал руки, и стало видно, что диск стал серебристо-пурпурным. Не гневно-пурпурным, как когда я вспомнила ОВ, а скорее лиловым. Я нравилась Форду, и когда я улыбнулась, он покраснел смущенно.

Дженкс захихикал, Эдден заворчал:

— Так будем мы работать или нет? — спросил он с некоторым нетерпением.

Отпустив амулет висеть так, чтобы я его не видела, я выпрямилась, вдруг обеспокоившись.

— Ты действительно думаешь, что Кистей жив?

Наморщив лоб, Эдден скрестил руки на груди и выпрямился, откинувшись на спинку стула.

— Не знаю. Но чем быстрее мы его найдем, тем лучше.

Я кивнула, повернулась на стуле и посмотрела на Форда, ожидая указаний. Когда погиб отец, мама водила меня к семенному психологу, но сейчас все было по-другому.

Форд так наклонился вперед вместе со стулом, что колени его смотрели в пол.

— Расскажи, что помнишь, — сказал он по-простому, сложив руки на столе.

Крылья Дженкса загудели тоном выше и затихли. Я сделала глоток, закрыла глаза, наслаждаясь ощущением горячего кофе. Было бы легче, если бы я не смотрела на амулет. Или в глаза Форда. Мне как-то не нравилась мысль, что он видит все мои эмоции.

— Я его оставила в квартире Ника, а сама поехала постирать его одежду, — сказала я, чувствуя легкий приступ головной боли. — До заката оставалось несколько часов, и надо было убрать машину, пока ее не выследили. Я собиралась вернуться. У меня глада открылись. Если Пискари не лгал, то я и правда вернулась.

— И что было потом, ты ничего не помнишь?

Я покачала головой.

— Помню только, как проснулась в кресле Айви. Все себе отлежала, нога болела.

И порез на губе изнутри.

Форд посмотрел на пальцы, которыми я зажала правую руку у плеча, и я заставила себя ее опустить. Даже до меня начинало доходить, что мое подсознание хочет мне что-то сказать.

— Не надо тогда пытаться вспомнить, — сказал он, и я почувствовала, как меня слегка отпустило. — Подумай про ногу.

Ты ушиблась, и такие вещи трудно полностью стереть. Кого ты ею ударила?

Я медленно, медленно выдохнула. Закрыла глаза, почувствовала, как пульсирует боль в ноге. Не кого, а что, — пришла внезапная мысль. Волосы упали ко мне в рот, застилая зрение, и потому я ударила в косяк двери, а не в ручку. Эта дурацкая дверь чертовски узкая, я не виновата. Пол еще качнулся, выбив меня из равновесия.

Я почувствовала, как отливает от лица кровь, и открыла глаза. Форд подался вперед, зная, что я что-то вспомнила, и глаза его будто требовали ответа. Амулет между нами засветился смесью пурпура, черноты и серости — гнев и страх. Я не помнила этой ночи, но Кистен мог быть только в одном месте, если там узкие двери и качающийся пол.

— На катере, — сказала я и встала. — Эдден, вези нас туда.

Мы мчались, превышая скорость, по мощеной дороге, прыгая на ухабах, оставленных прошлогодним морозом и снегоочистителями. Проселки за пределами Низин приходили в запустение по мере того, как росли города и глушь наползала на деревни. Эдден позвонил к себе в контору, и мы быстро выяснили, что катера Кистена возле «Пиццы Пискари» нет — но патрульный из ФВБ вспомнил, что видел подходящее под описание судно у причала старого склада ниже по реке.

Вот туда мы сейчас и мчались с мигалкой и сиренами, летели через окраины Низин и дальше, дальше, пока не оказались в тех краях, куда бы даже я после темноты заходить не стала. Не то чтобы здесь была неблагополучная округа — после сорока лет заброшенности здесь вообще никакой округи не было. Целые районы шли под бульдозер или оставались гнить, когда пережившие Поворот сбежали в города. Цинциннати не исключение.

Деревья смыкались над дорогой, и уже было ясно, что близко река — на поворотах в окне иногда мелькала серебристая вода. Я сидела радом с Эдденом, Айви с Фордом на заднем сиденье. Меня удивило, что она хочет ехать с нами, но потом я поняла, что ее прежние слова были сказаны, чтобы притушить надежду найти Кистена еще живым. Или уже неживым, или еще каким-нибудь.

С ней был Дженкс — изо всех старался отвлечь ее и успокоить. Но у него плохо получалось — если судить по черноте ее глаз и нервозности Форда. Может быть, не очень удачное было решение посадить их вместе, но я тоже ехать рядом с ним не хотела.

— Здесь! — воскликнула я, показывая на очертания заброшенного кирпичного здания, выглядывающего из громадных древних деревьев. Наверняка это было место, которое мы ищем — пока что уже полмили мы ничего не видели, кроме пустырей, обрамленных переросшими деревьями. Я пыталась успокоить нервы, одновременно прислушиваясь к своим ощущениям — не бывала ли я уже здесь. Но ничего знакомого не было. Жаркое утреннее солнце блестело на листьях и на воде реки, когда мы заехали на задушенную травой гравийную дорожку. При виде катера Кистена у меня сердце громко и болезненно стукнуло.

— Вон он, — сказала я, нашаривая ручку двери еще раньше, чем машина остановилась. — Вон «Солярис».

Я расстегивала ремень безопасности, а Дженкс уже оставил Айви и летал надо мной.

— Погоди, Рэйчел. — Я нахмурилась, когда он нажал кнопку и включил блокировку дверей. «Краун Виктория» качнулась, остановившись, и он поставил рычаг в положение парковки. Айви попыталась открыть дверь, но полицейскую машину изнутри не открыть, даже если бы Эдден и не заблокировал дверцы. — Я не шучу, — сказал он в напряженном молчании, нарушаемом лишь возбужденным жужжанием крыльев Дженкса. — Никто отсюда не выйдет, пока не прибудет подкрепление. В этом здании может быть кто угодно.