Петр Кузнецов - Сегодня настает всегда

Доктор Никитин накинул поверх халата хорошо скроенное драповое пальто и по инерции прихватил кожаный портфель, дополнявший образ необходимой важностью. Сейчас в этой важности особой нужды не было, но действие уже давно стало привычкой. В конце концов врача, для хорошей карьеры в обществе, всегда должны воспринимать посланцем другого мира. Для этого характерная — как с ребенком — манера говорить с людьми и «эспаньолка», «конкистадорская» бородка с усами. Последние месяцы, когда доктор Никитин работает с ГубЧК, этот импровизированный статус «посланца иных миров» стал, для некоторых людей, принимать более чем прямолинейное и не самое позитивное значение. Поначалу приглашение от не последних людей в городе он счел лестным для себя. Доктор Никитин всегда симпатизировал революции. Для России, сидевшей на огромных природных сокровищах, состояние отсталой, полуколониальной империи, тратящей богатства на как можно более устойчивое закостеневание в прежнем статусе было движением против направления развития человечества. С детства он зачитывался книгами Жюля Верна о технических достижениях и предполагал, что их упорная, по примеру работы железнодорожных инженеров, реализация в жизни страны даст небывалые всходы. Достаточно посмотреть на карту мира, чтобы понять, что Романовы просто гробили потенциал огромной страны. Люди с детства скованы необходимостью большую часть активности направлять на такие будничные вещи, как постройка и отопление жилища, прокормление семьи. Вспомнить хотя бы его жизнь в детстве в деревянном доме с нужником в отдельной будочке на улице! Читаешь книжку при керосинке, одеваешься по-зимнему, выбегаешь во двор, второпях справляешь нужду, бежишь обратно, раздеваешься. Сколько времени впустую! Если представить себе просторные квартиры в высоких, хорошо отапливаемых домах, возможность работы для каждого на новых фабриках — как резко сможет развернуться скованный средневековьем человек! Но некоторые люди — из за капиатала, закостенелых мозгов — не приняли революцию. Как было во время Парижской Коммуны, они все могут повернуть вспять, и тогда все жертвы окажутся напрасны. Однако теперь доктор Никитин старался больше браться за частные заказы и меньше бывать в особняке на Малой Покровке. В этот раз он тоже, после звонка из комиссии, с неохотой оделся, выключил электросвет в квартире на Варварке, запер дверь и медленно стал спускаться по лестнице. Надо было идти вниз, но Никитину казалось, что нехитрый спуск по лестничным пролетам дается очень тяжело — словно приходиться продираться через пластилин. Словно воздух внезапно затвердел. Поначалу на дознания, попадали все больше сомнительные личности — мелкие скупердяи-лавочники, малодушные проститутки, сомневающиеся во всем молодые военные. Когда таких раскатывали на мотивы сопротивления революции, по крайней мере казалось, что дело делается правильное. Но потом пошли все больше уверенные в себе, цельные персонажи. Дознание скорее напоминало вымещение злобы мелкой личности за собственные прошлые обиды. Ясно, что на человека доносят, ясно что напраслину, ясно что тот не стесняется признаваться в своих сомнениях относительно успеха дела революции. Многих доктор Никитин отлично знал, и сомнение незаметно распространялось и на него самого, предательски растекалось по крови. Он был в шаге не только от регулярного пьянства по вечерам, но и от того, чтобы начать принимать морфий. «Взять просто и уехать. Хотя бы в деревню, подальше. Врачи везде нужны». На прошлой неделе попался приказчик фабрики Лебедевых, которого доктор Никитин знал как отличного работника, которого обожали рабочие. В дела, которыми тот заправлял, никогда не боялись вкладываться и отдельные купцы, и кредитные товарищества. Приказчик был сам в шаге от того, чтобы сделаться фабрикантом. И вот — идиотский донос, похоже от завистливого и бестолкового приказчика соседней же фабрики, художественный оговор. А этот — даже не уделяет внимание оправданию себя, защите. Говорит: я настолько в деле, и дело это такое большое и рискованное, что мне не страшно в любой момент оставить эту землю. Я буду уверен, что минуты не прожил зря, и только забот убавится. Каким количеством новых энтузиастов можно заменить такого человека? И можно ли? Для этого мотивации внутри него самого и его дела, тем нужны внешние точки опоры. И как они поступят в сложной, критической ситуации? Будут ждать «правильного» распоряжения инстанций — и все провалят. И что за работнички подобрались в комиссии? Настоящие шакалы, чем сильнее, ярче была личность — тем абсурднее обвинения, тем остервенелее — в расход. «Кого новая власть выращивает в этих расстрельных командах?» - спросил недавно доктор Никитин руководителя комиссии - «Все понимаю, Михалыч, но ты пойми ситуацию. Назад уже дороги нет, кто-то должен расчищать путь в будущее. Поверь, такие ненадолго». «Нет ничего более постоянного, чем временное» - подумал про себя Никитин.

Сегодня еще сложнее. Вчера схватили Якова. Этот никогда не с массой, всегда в стороне — чего бы то ни стоило. Если представить себе, что масса просто окажется «за все хорошее, и против всего плохого», тот будет «за плохое» просто из любви к искусству. Не повезло человеку со временем. Или со страной. Был за революцию, когда все изнывали в патриотическом угаре, в начале войны. Говорил «все равно не будет работать, не получится вам из всех, кого вы записали в инородцы, сделать правильных, полезных для империи людей из своих державных фантазий», «посмотрите, какой лук выращивает мордва и какой русские — вот вам и ответ, какие люди нужны этой земле», «Балканы? Братья славяне? Да вы совсем сбрендили, Иваны, не помнящие родства! Половина же из татар, половина из финнов, а сами скоро братьев начнете в Африке искать». Это патриотам. А сейчас все та же толпа пошла по линии социальной справедливости, так ему неймется: «Кого вы вообразили «людьми труда»? Я больших, чем фабриканты, и не видел», «Победите буржуазию — придется летать на ведрах с гайками вместо самолетов. Кто вам хорошие машины сделает после этого?», «Почитайте Маркса и переделайте жизнь в Южной Америке или еще лучше в Африке — тогда я поверю, что здесь получится. Вообразили себе «европейскую страну»! У них там легче в водолазный костюм залезть, чем здесь на улицу выйти зимой», «Новое общество, новый человек! Главное не выступай против власти. Так соберите всех лоялистов, дайте им отапливаемое жилище и похлебку — и получите цивилизацию слизней». Сестра хоть в юродивые с такими талантами подалась, а братца куда? В геологическую экспедицию? Вчера как задержали, так устроили ему расстрел холостыми, в слабой надежде, что одумается, он сразу продолжил глумления. Еле удержал мерзавцев, чтобы не замучили на месте.