Наталья Турчанинова - Иногда они умирают

– Красотка, – одобрительно произнес Джейк, провожая кайлатку взглядом.

Дик тоже промычал что-то лестное, соглашаясь с боссом. Тисса спросила с жадным любопытством:

– Как на ней держатся все эти камни? Неужели каждый раз, выходя из дома, приклеивает их заново? Надо будет попробовать сделать что-нибудь подобное. Мне тоже идут сапфиры.

А я вспомнил, как несколько лет назад, разбирая архив Уолта, нашел в нем фотографию, вырезанную из какой-то старой книги. Изображение было черно-белым, не очень четким, но даже на нем можно было различить сотни драгоценных камней, покрывающих руки, шею и лицо местной красавицы, массивное золотое украшение, лежащее на ее лбу естественно, словно часть кожи, и тяжелые серьги, свисающие с мочек ушей. На оборотной стороне снимка почерком моего друга было записано размышление о том, как кайлатцы высоко ценят женскую красоту и стремятся подчеркнуть ее природной красотой камней.

Как выяснилось в дальнейшем, он не слишком далеко ушел от истины. Украшать женщин здесь умели…

Мои спутники еще некоторое время обсуждали кайлатку, но скоро эта встреча была забыта, потому что стали возникать мелкие трудности, значительно тормозящие наше продвижение.

Сначала трекинговая палка Тиссы перестала держать нагрузку, и та никак не могла отрегулировать ее высоту.

Джейк с Диком попытались уйти вперед, недовольные тем, что Тисса задерживает поход, но я велел им остановиться и ждать. Очень неохотно мужчины подчинились.

– Разболтался винт, и сломалась система амортизации, – сказал я, осмотрев палку. – Где ты покупала снаряжение? Здесь?

– Да, – ответила она с досадой, вытирая потный лоб. – И мне сказали, что это самое лучшее. Я несколько раз спрашивала – действительно ли они надежные, если нет, я могу заплатить больше! Почему было не сказать сразу?!

Закручивая развинтившееся крепление, я думал о том, что Уолт говорил мне как-то: «Кайлатцы настолько деликатны и вежливы с иностранцами, что у них считается неприличным отвечать им «нет», какой бы вопрос те ни задали. Поэтому, если хочешь услышать правильный ответ – задай правильный вопрос».

Помню, я как-то спросил двух милых девчушек, сидящих на изгороди и провожающих трекеров любопытными взглядами, доведет ли меня левая тропа на развилке дороги до Лобче. И действительно ли она короче. Вместо того чтобы сказать честно: «Нет, лучше не ходите туда», они отвечали, преданно глядя мне в глаза: «Непременно доведет, дааджи, уже через час будете на месте».

От ночевки на продуваемом всеми ветрами склоне меня спасло только то, что левая тропа показалась мне чересчур крутой, а я слишком устал, чтобы карабкаться по камням, и решил пойти более ровной, хотя и длинной дорогой.

Надо было видеть злобное разочарование, исказившее лица девочек. Они-то хотели, чтобы я лез вверх по склону, обдирая колени, и не успел добраться до селения даже к утру. Зачем? Просто потому, что им показалось это очень забавным.

И такой случай был не единственным, когда вместо искреннего «нет», кайлатцы с удовольствием говорили мне лживое «да», ожидая, что глупый иностранец поспешит выполнять их советы.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Тисса, наблюдающая за мной. – Вспомнил еще одну из своих многочисленных историй?

– Вроде того, – ответил я. – Возьми мою палку. Твою починить не удастся. А мне они вряд ли понадобятся.

Она кивнула, довольная тем, как легко разрешилась эта небольшая неприятность, и снова направилась вперед.

Но мы не смогли пройти и несколько десятков метров, как нас остановило новое непредвиденное обстоятельство. У Дика разболелось плечо.

– Почему ты не сказал сразу, что у тебя недавно была травма? – спросил я мужчину, усевшегося на камень и массирующего руку.

– Потому что тогда ты бы не согласился вести нас, – отозвался он хмуро.

– Согласился, но принял необходимые меры. Выпей это. – Я вытряхнул на его ладонь таблетку обезболивающего и протянул бутылку с водой. – Хорошо, что мы решили не идти сразу к Намаче. У тебя будет возможность отдохнуть в Монджо.

– Да все со мной нормально, – отмахнулся он, видя неудовольствие на лицах Джейка и Тиссы.

– Если не сможешь идти, – заметил мужчина, – тебе лучше остаться в Монджо, подождать, пока мы вернемся. Или пойдешь обратно. Дорогу ты уже знаешь.

– Никто никуда не пойдет один, – сказал я, прежде чем гневно покрасневший Дик успел огрызнуться в ответ. – Я обещал, что доведу до перевала всех, значит, доведу.

– Даже если тебе придется тащить кого-нибудь из нас на себе? – с любопытством спросил Джейк.

– Не придется меня никуда тащить! – воскликнул Дик, не дав мне ответить, и поднялся на ноги. – Хватит уже об этом. Пошли.

Начался подъем по склону. Людей, идущих в ту же сторону, что и мы, больше не было. Все вышедшие на тропу этим утром обогнали нас, и теперь нам попадались только редкие встречные трекеры, возвращающиеся в Пхандинг. Еще время от времени попадались местные жители, спешащие по своим делам. Тропа почти опустела.

Мне нравились такие периоды затишья, когда не нужно глотать пыль, поднятую десятками ног и копыт. Становится слышен ветер, летающий по склонам, плеск воды как будто приближается, начинают раздаваться голоса птиц.

Но сегодня ветер с ледников стал как будто холоднее. Неприятное предчувствие… тень предчувствия касалась волос на моем затылке и шептала нечто невнятное на ухо. Я не мог понять, о чем предупреждают меня горы, и поэтому не знал, как реагировать.

Окидывая взглядом склоны, заросшие лесом, я надеялся увидеть на них хоть какую-то подсказку, но кайлатская ольха и пластинчатые дубы оставались немыми.

Мои спутники стали заметно нервничать, оказавшись практически наедине с горами. А быть может, им передалась моя настороженность.

– Постойте-ка, – сказал вдруг Джейк. – Мне надо передохнуть.

Он снял кофр с фотоаппаратом с таким видом, словно тот весил несколько десятков килограммов, положил его на землю под искривленный ствол кедра, растущего у тропы, а сам опустился рядом.

– Как вы себя чувствуете? – спросил я его.

– Нормально, – отозвался он, прислоняясь затылком к дереву, и закрыл глаза. – Просто устал.

– Джейк, может быть, ты отдохнешь, когда мы доберемся до места? – осторожно спросила Тисса, поглядывая на облака, стелющиеся по склонам.

– Я сам знаю, когда и где мне отдыхать, – ответил тот ровным голосом, и девушка, пожав плечами, обменялась быстрым взглядом с Диком.

– Нам еще долго идти? – спросил меня он.

– Тем темпом, как сейчас, – еще часа три.

– Три часа? – громко переспросил атлет, явно стремясь таким образом подстегнуть шефа.