Дин Кунц - Душа в лунном свете

Тотчас же в комнату с миниатюрой из коридора входит что-то похожее по форме на кошку, пробегает к приоконному сидению, запрыгивает и моргает своими зелёными глазами. Когда Криспин касается кончиком пальца окна, кошка трётся мордой с внутренней стороны стекла, как будто жаждет контакта с ним.

Мальчик провёл более трёх лет в размышлениях об этой необычной репродукции «Терон Холла», и он не удивлён тому, что в этот раз только одна кошка приветствует его. Три кошки для трёх детей. Когда Мирабель умерла, только две кошки показывались Криспину до того, как Харли приковали к алтарю. Сейчас из троих маленьких ублюдков Кларетты остался только один, и поэтому кошка только одна.

Как кошки были каким-то образом уменьшены до трёх дюймов и заключены в уменьшенном «Терон Холле», так и три ребёнка были по-своему заключены в настоящем доме. Кошки являлись аватарами Мирабель, Харли и Криспина; и если кошки когда-либо совершат побег, то и дети смогут избавиться от их чар и тоже освободятся.

Сейчас, когда Мирабель и Харли мертвы, две кошки исчезли. Аватар — олицетворение первопричины. Если первопричина — в данном случае, ребёнок — уходит из жизни, аватар тоже должен уйти из жизни, если вы думаете о ребёнке как о всего лишь животном, машине из мяса.

Каждый ребёнок, каждое человеческое существо, тем не менее, больше, чем просто физический объект, что Джайлз Грегорио и его семейка из шоу ужасов прекрасно понимают. Эти апостолы тёмной стороны хотят не только невинной крови — извращение «Сие творите в Моё воспоминание»[34] — но также их души.

Когда ребёнка убивают во время ритуального акта, душа не будет осквернена навсегда. Ни одно действие с невинным не может вызвать проклятие.

Криспин уверен, тем не менее, что каким-то непостижимым образом Мирабель и Харли всё ещё живы, их души заключены в масштабную модель «Терон Холла», и это сейчас является самым важным.

Он выжил, а значит может освободить их.

Годы размышлений над этим объектом приводят его к заключению, что здешние души не имеют такую же свободу передвижения внутри конструкции миниатюры, какая есть у кошек-аватаров. Если они в плену, то должны быть в комнате, которую Грегорио считают наиболее важной — комната с алтарём за дверью в виде стального листа.

Единственный уровень «Терон Холла», не представленный в этой модели — подвал. Но он должен быть здесь, скрытый в презентационном постаменте, на котором сейчас находятся наземные этажи.

Когда Криспин заканчивает перебирать содержимое рюкзака, пёс слегка скулит, чтобы привлечь его внимание.

В южной части тридцатипятифутовой модели Харли энергично нюхает у свисающего верха пьедестала.

Отодвигая пса в сторону, Криспин шарит под этим выступом… и находит выключатель.

Двигатели урчат, конструкция поднимается из основания, которое её поддерживает, и дюйм за дюймом появляется подземный уровень. Так как высота потолка в подвале только девять футов, ставший полностью видимым подвальный этаж в масштабе один к четырём имеет высоту двадцать семь дюймов, и он представляется длинным сплошным цементным блоком..

Криспин спешит залезть в рюкзак, достаёт из отсека, закрытого на молнию, молоток-гвоздодёр и идёт вокруг к восточной стороне модели.

Если кто-то из оставшегося персонала находится на третьем этаже, то это наиболее опасный момент операции. Цемент основания, через который ему нужно пробиться, конечно, фальшивый, но верхние три перекрытия модели опираются на него, так что за искусственным бетоном должна быть какая-то конструкция. Шум, возможно, выйдет за пределы этой комнаты.

Он замахивается лицевой частью молотка, обрушивая его на стык стены подвала, и в это время обнаруживает, что звук, который он создаёт здесь, заглушается более сильным шумом от западной стены подвала настоящего дома, испытывающего те же самые повреждения, которые наносятся модели. Уменьшенный «Терон Холл» и реальный вздрагивают, и когда Криспин продолжает орудовать молотком, он слышит, как разваливаются на обломки огромные плиты в четырёх этажах под ним.

Он разворачивает молоток другой стороной, используя коготь, чтобы вырвать глыбы из стены. В то время как стонут опоры намного ниже в настоящем доме и когда скрипят и трещат полы на каждом уровне, он обнажает в модели комнату с алтарём.

Внутри тысяча мерцающих электрических лампочек в тысяче крошечных стеклянных держателях изображают свечи, которые он видел ночью, когда был убит его брат. После того, как отбросил в сторону перевёрнутое распятие, он оказывается позади алтаря. Он попадает в сатанинскую церковь, хватается за мраморный стол, который служит алтарём, и срывает восемнадцатидюймовую миниатюру с основания. Он кладёт её на пол и ударяет по ней дважды молотком, пока она не разлетается на кусочки.

В этот момент через дыру, которую он сделал в стене подвала, выбирается пучок того, что он поначалу воспринимает как белых мотыльков или бабочек, они слегка задевают его лицо, облетая его голову. Но затем он видит, что их белые крылья — белые одежды или халаты певчих, и что это дети, некоторые небольшие, около шести дюймов, самые высокие, возможно, двенадцать. Должно быть, их двадцать. Несмотря на то, что они появились для смеха или пения, они не произносят звуков, и их радость проявляется лишь в изысканном полёте, и они воспаряют вверх, устремляются вниз и танцуют над землёй.

Теперь они не принадлежат этому месту, а потому — свободны, и они не засиживаются, но быстро становятся прозрачными, исчезают в полёте, остаются только двое, те, которых заключили самыми последними.

Криспин опускает молоток и освобождает эту последнюю пару. Всего лишь на мгновение они находятся на его ладони. Это его милая сестра и любимый брат, выглядящие, как и раньше, только намного меньше.

Пёс, жаждущий видеть, стоит на задних лапах, передние лапы на постаменте модели.

Эта Мирабель и этот Харли в руке Криспина не имеют веса, но это самая тяжёлая вещь, которую он когда-либо держал.

Они не задержатся, и он не захочет их удерживать. Он только говорит:

— Я люблю вас.

Пара поднимается с его поднятой кверху ладони, и по изяществу их полёта и неожиданного золотому свечению прямо перед их исчезновением кажется, что они возвращают ему любовь, которую он выразил.

Различные вещи всё ещё ломаются глубоко внизу «Терон Холла», и модель трясётся и дёргается.

Подняв молоток, Криспин перебегает к передней части модели, где последняя из трёх кошек всё ещё сидит на приоконном сидении и смотрит с надеждой наружу.

Помедлив, он ударяет молотком по одному из маленьких окон, разрушая бруски и перекладины, разбивая оконные стёкла.