Даша Пар - Мёртвая бабочка

– Даже не думай об этом, – внимательно наблюдая за тем, как я вновь поднимаюсь с пола, сказал он, – иначе я велю этой девушке покончить с собой.

В результате, мне пришлось наблюдать за тем, как он питается. Знаете, со стороны это казалось романтично, даже невинно. Просто молодой человек, целующий девушку в шею и не знающий, что в губы целоваться намного приятнее. И девушка, со страстью прижимающая его к себе. Я поняла, что сделала ещё один шаг по направлению уничтожения себя в тот момент, когда девушка негромко вскрикнула. Он прокусил ей шею и из кабинки стали доноситься едва слышные сосущие звуки. От отвращения меня передернуло, и я отвернулась, прижавшись лбом к стене. Я сдалась, я позволила ему это с ней сделать. И пускай я знаю, что она выживет, что с ней всё будет хорошо, но будет ли хорошо для меня? Или я своим маленьким умишком подсознательно ищу оправдания для того, что происходит? Вампиры это другой вид, которому, как и человеку нужно питаться. Люди убивают свиней, чтобы есть их мясо, не брезгуют и дельфинами, этими нежными, невинными созданиями. А чем вампиры хуже? Почему им нельзя убивать и есть людей? Только потому, что люди разумны? Это сильный довод или слабый? Где здесь проходит та грань, после которой всё смешивается? От обреченности вновь и вновь обдумывать эти слова, я бессильно ударила рукой по стене.

– Не стоит так переживать, – за моей спиной раздался ироничный возглас Константина, – я же не убил её.

Когда я повернулась, то увидела девушку, которая спокойно отмывала в раковине свою шею. На её футболке было едва видно пара капель крови.

– И что теперь? – устало спросила я.

– Мы отправляемся дальше.

Теперь в наших отношениях появились новые грани. Константин по-прежнему со мной не разговаривал, но заставлял каждый раз, когда я только начинала испытывать голод, он уводил меня в укромное место и поил своей. А затем заставлял смотреть, как он восстанавливается после этого. По его словам, я должна привыкнуть видеть это, чтобы удачно повторить потом самой. А также научиться видеть в общественных заведениях места, где можно спокойно поесть. И, разумеется, как правильно выбирать себе обед.

Разумеется, меня тошнило ото всех его объяснений, когда он нисходил ко мне с ними. И каждый раз я пыталась вызвать его на диалог, пыталась объяснить ему, что так нельзя. Что если мы и вынуждены питать человеческой кровью, то почему обязательно пить её из шеи? Почему нельзя делать переливания. На мои вопросы вампир только тихо посмеивался, лишь изредка выказывая более сильные эмоции. После того случая в аэропорту, он больше не бил меня. Но легче от этого не становилось. Всё в нем, от его гладких, черный волос до аккуратных, выглаженных брюк вызывало во мне глухую злобу. Я ненавидела его так сильно, что каждый раз, когда мы останавливались на ночлег, представляла себе, как проткну его грудь осиновым колом, как в фильмах. Или отрублю ему голову. Иногда я вспоминала, как проделала это с метаморфом. Тот странный, хлюпающий звук, появившийся в момент, когда я мечом отрубала ему голову… мерзко и так просто. Знаете, это было как в фильмах, легко и незамысловато. Мне всегда казалось это чем-то из разряда вымысла. Что так не бывает, не бывает с одного раза и… нет головы. Но, похоже, фильмы не лгут. Для вампиров, конечно, или для очень сильных мужчин и острых тяжелых мечей.

А бывали ночи, когда я тихо плакала в подушку, вспоминая выражение лица Алисы, когда ей свернули шею. У неё было такое детское, невинное личико в тот момент, что мои всхлипывания переходили в рыдания. Каждый раз Константин после этого подходил ко мне и тормошил, ему не нравилось, когда я плакала. Я видела, каких усилий ему стоило не ударить меня из-за слез. Вместо этого он просто смотрел на меня тяжелым, немигающим взором, пока я не успокаивалась и не засыпала.

Этот странный бег закончился в один не слишком прекрасный день, когда мы оказались в захудалой стране, выживающей за счет кучки древних артефактов и символов былого могущества, а теперь туризма. Мы оказались в столице этой мрачной, мокрой страны. Выходя из аэропорта, Константин сказал решающие слова для моего нынешнего нахождения.

– Следующий самолет и мы будем дома.

После этих слов я замерла от ужаса на месте. Домой… то, что для вампира было домом, для меня было будущим местом пыток. Я знала, что со мной там будет. Знала, что он будет делать, и догадывалась, о чем он будет со мной говорить. В конце концов, эти разговоры уже не одну ночь крутились в моей голове. Что же мне теперь делать? Бежать.

Как можно быстрее и как можно дальше. Единственная проблема была в том, что Константин ни разу за всё время нашего бега не выпускал меня из виду. Единственный раз, когда я осталась одна, это было в тот первый раз, когда он отправился на охоту. Больше никогда. Теперь же мне придется придумать выход из этой ситуации и как можно скорее, потому что завтра будет наш рейс, и дороги назад не будет.

Я открыла глаза и посмотрела на догорающий закат. Осталось совсем немного времени, прежде чем сумерки окончательно поглотят этот день, и наступит ночь. Мягко спрыгнув с дерева, я побрела вглубь парка, стараясь найти тихое местечко, чтобы провести там ночь. Главным критерием было быть как можно дальше от людей, от любых, случайных людей, потому что я не знала, как отреагирую, если встречу кого-нибудь.

Вновь вспоминая день своего побега, я в очередной раз поражаюсь той легкости, с которой мне удалось всё провернуть. Мне кажется, у меня всё получилось только потому, что вампир всегда знает, где я нахожусь. И вероятно сейчас он находится неподалеку от меня и наблюдает. Ждет, пока я не сорвусь и не убью кого-нибудь. В конце концов, по его словам мы закончили наш бег, все следы стерты, и охотники нас не найдут. Так почему бы не провести этот маленький эксперимент со мной? Когда я начинала думать об этом, мне становилось по-настоящему зябко, и я начинала судорожно осматривать окрестности, пытаясь увидеть его.

А ведь как всё, поначалу, казалось просто! Я вышла из номера гостиной, сказав Константину, что просто хочу спуститься вниз и выпить кофе, я даже попросила у него денег на это. Помню его взгляд и слова.

– Надеюсь, что ты не будешь делать глупостей.

Как только я вышла из гостиной, я сразу поймала машину и загипнотизировала водителя. Это оказалось совсем просто, достаточно было лишь вспомнить тот первый раз, когда я пыталась это сделать с Кириллом. Я велела водителю увезти меня из города как можно дальше отсюда и как можно скорее. Дальше всё было просто и сложно одновременно. Просто, потому что ловить машины и говорить водителям, куда было легко. Сложно было покинуть страну, не имея документов. На границах ведь дежурит много людей, не могу же я загипнотизировать всех! А самым сложным было, когда я оказалась в маленьком городке на другом конце страны, не имея ни гроша в кармане. Я помню, как стояла перед банком крови и жадно осматривала его, чувствуя первые позывы жажды. Но я так и не решилась войти внутрь. До сих пор я не понимаю, что меня останавливало, и чего я так боялась! Да, там много народу, да я понятия не имею, как и где хранят кровь, но чего мне стоило бы подкараулить какую-нибудь курящую медсестру и допросить её? Что меня останавливало?