Уитли Стрибер - Сон Лилит

Но Лилит не ела хлеб. Просто не могла есть хлеб.

Она двигалась так же беззвучно, как и шакалы, – всего лишь тень среди других ночных теней. Кроме белевшей под опущенным капюшоном кожи и тигриного огня глаз, Лилит не являла этому миру ничего из того, что принадлежало ей.

Еще на расстоянии десяти лиг, задолго до того, как они приблизились к лагерю, ей уже стало известно о его существовании. Она раздула ноздри и вдохнула в себя запах крови, жареного мяса и фиников, а еще – столь любимый ею аромат человеческой кожи: Римляне мылись и натирали себя маслом – значит, там не римляне. Властительница замедлила шаг. Шакалы проскочили вперед и остановились на открытой возвышенности, их темные силуэты вырисовывались на фоне усыпанного звездами неба. Она направилась прямо к ним, зная, что оттуда увидит людей.

Ноздри заполнил сладкий молочный запах детей, кислый – мужчин с потными волосами, терпкий мускус женских тел, причем три женщины были молодыми, а две – старыми. При ее приближении животные скользнули в темноту. Лилит заглянула в середину каньона. Там, внизу, затерялись три светящиеся точки – костры, на которых готовили пищу. Она прислушалась: тихие голоса взрослых, резкие выкрики детей, потрескивание пламени и шипение сковородок. Однако к этим обычным человеческим звукам добавлялся какой-то странный шум. Он был очень слабым (наверное, его источник находился примерно на расстоянии тридцати или сорока лиг) и напоминал перестук колес или гул водопада.

Что сделают обитатели лагеря, если из ночной темноты появится знатная госпожа? Они, несомненно, сочтут ее за богиню, и в этом нет ничего плохого. Люди с должными почестями усадят ее в свою повозку, а потом долго будут рассказывать всем, как подвезли в город богиню.

Когда Лилит начала спускаться по склону, самец шакала три раза пролаял. Она остановилась в нерешительности. Почему прозвучало предупреждение там, где на первый взгляд не видно абсолютно никакой угрозы? Ее ноздри снова затрепетали: ничего, кроме костров, на которых готовится пища, и запаха человеческого тела. Она прислушалась. Голоса были такими же спокойными, как и окружавшая их ночь.

Властительница продолжила спуск и снова замерла на месте, различив знакомое тявканье. Из-за гор показалась луна; в воздухе ощущалась прохлада – древний как мир холод ночной пустыни. Прислушиваясь к себе, она поняла, что предупреждение проникло очень глубоко, заставив вибрировать какую-то внутреннюю струну. Но у нее не должно быть никаких сомнений, если она хочет сохранить четкий и ясный взгляд на окружающую действительность. Что, если Лилит нельзя приближаться к людям без проводника или охраны?

Пока она спускалась с горы, пламя костров становилось все ярче и отчетливее. Вскоре Властительница подошла настолько близко, что смогла различать человеческие существа. Судя по одежде, это были шумерские купцы, потому что у них намного больше полотна для одежд, чем у египетских, а чтобы продемонстрировать свое богатство, они облачаются еще и в длинные камзолы. Не самый плохой вариант для Лилит – караван находится слишком далеко от дома, поэтому исчезновение одного из купцов не вызовет немедленную тревогу. А может быть, это просто путешественники, которые следуют из Нубии на юг.

Женщины были закутаны с ног до головы, лица скрывались под покрывалами. Странно. Хотя, когда она последний раз была в Каире, женщины ходили по улицам в подобной одежде. Даже на детях были голубые штаны и белью рубашки, украшенные буквами и рисунками.

Лилит приблизилась к краю освещенной площадки. Один из мужчин играл на музыкальном инструменте и пел. Увидев ее, он прекратил свое занятие. Дети угомонились и теперь смотрели на нее испуганными глазами.

Настороженную тишину прервал голос Лилит, она говорила по-египетски:

– Отвезите меня в Фивы.

Сидящие у костра переглянулись. Маленький мальчик прижался к ногам отца. Властительница повторила свою просьбу, затем перешла на арабский:

– Пожалуйста, довезите меня до своего города.

– Мы, по милости Аллаха, скитальцы.

– Тогда к римлянам. Довезите меня до римлян.

Они начали переглядываться, что-то бормоча. Наконец заговорил самый старший, с клочковатой бородой и в грязном полотняном тюрбане:

– Вы имеете в виду развалины в Абу-Маммале? Вы туристка?

Некоторые слова Лилит не поняла.

– Я путешественница, – сказала она.

Властительница откинула капюшон. Раздался дружный вздох. Дети, прижавшись к взрослым, застыли в испуганных позах. Двое мужчин, не вставая на ноги, начали отодвигаться от костра.

Кислое дуновение страха предупредило ее о том, что у нее есть всего лишь несколько секунд, чтобы совладать с неожиданной ситуацией. Лилит, протянув вперед руки, повернула их ладонями вверх.

– Мне нужна ваша помощь.

– Это джинн, – прошептала одна из женщин. – Джинн ночи.

Самый старший мужчина жестом велел говорившей женщине успокоиться...

– Все в руках Аллаха. Хотите чаю?

Лилит подошла поближе.

– С удовольствием.

Она уже очень давно не оказывалась в подобной ситуации, но тут вдруг обнаружила, что испытывает намного большее удовольствие в компании этих существ, чем ожидала. Наверное, ее одиночество в пещере оказалось слишком долгим. Здесь, рядом с горящим костром, в лунном сиянии, Властительница чувствовала себя очень уютно.

Старик подошел к ней поближе, его глаза были опущены, а руки тряслись так, что, казалось, он вот-вот уронит чашку. Лилит посмотрела на пульсировавшие у него на горле вены: вряд ли они дадут сильную струю. Пожалуй, стоит сразу переключиться на главную артерию и единым усилием мышц живота осушить его.

Она приняла чай с легкой улыбкой.

– Спасибо.

– Да пребудет с тобой Аллах.

Пока она пила маленькими глотками чай, напряжение продолжало расти. Дети и женщины отошли к своим палаткам, и было слышно, как они там тихо переговариваются.

– Какой богатый джинн, – прошептал маленький мальчик, – посмотри, сколько золота!

– Это американка, – ответила женщина.

Незнакомое слово! Надо будет выяснить его значение.

Лилит осталась пить чай вместе с четырьмя мужчинами. По их глазам можно было определить, что они находят ее чрезвычайно красивой. Ее чары упали на них так же быстро, как перед утренней зарей опускается на землю роса. Однако люди передвигались, маневрируя так, чтобы оставить ей возможность отступления всего лишь в одном направлении – назад, что приведет ее к палаткам. Засада?

– Как мне попасть в Фивы? – спросила она.

– Дорога вон там, – старик указал на запад. – Можете сесть в автобус до Каира. Там есть туры в Фивы. – Список неизвестных слов пополнился еще двумя: «туры», «автобус». – Всего несколько километров.