Наталья Александрова - Талисман египетской царицы

Арина тогда с лицом своим не совладала, а Ленка все заметила. А потом выяснилось, что Ленкин жених еще и дурак к тому же. Весь вечер какие-то сомнительные тосты говорил, анекдоты пошлые рассказывал. Арина до конца свадьбы не досидела, стала домой собираться. Тут Ленка ее и перехватила, пристала как банный лист – чем тебе мой муж не нравится? Видела, как ты на него презрительно смотрела! Да ладно, Арина говорит, потом поговорим, иди к гостям. Нет уж, Ленка руки на груди сложила, раз такое отношение, то я тебе сразу все скажу, потому как потом у нас серьезного разговора не будет. Ты, говорит, сначала своего заведи хотя бы не мужа, а просто сердечного приятеля. И тогда посмотрим, как ты на чужих мужей смотреть станешь! Но это, говорит Ленка, тебе не грозит, всю жизнь будешь одна как перст, никакой самый завалящий мужик на тебя и не взглянет.

Арина тогда прямо обалдела: столько лет они с Ленкой близко дружили, вроде бы никаких гадостей она подруге не делала – и вдруг такие слова незаслуженные. Ну, не будешь же на свадьбе ругаться, пожелала Арина Ленке счастья в семейной жизни и пошла домой. С тех пор уже несколько месяцев она вообще ничего про Ленку не знает.

Сзади раздался смешок. Арина очнулась от неприятных мыслей и осознала себя стоящей перед зеркалом. Да уж, ей это в больших количествах не рекомендуется!

В зеркале видно было, что рассмеялись две девицы – тоже, кстати, не первой молодости. Одна – весьма пышная, коротко стриженная блондинка, был при ней мужчина преклонных лет, вот уж про такого точно можно сказать, что он ей в отцы годится – пузатый, обрюзгший, волосы седые. И всегда они по палубе гуляли в обнимку, поначалу кое-кто из дам морщился, только этим двоим было глубоко плевать на косые взгляды и перешептывания за спиной. Иногда престарелый Ромео надоедал своей пышной Джульетте, и она общалась с одной из девиц из той большой и шумной компании. Вот и сейчас они проходили мимо вдвоем: эта, вторая, заметив Арину перед зеркалом, прыснула, а блондинка укоряюще покачала головой – неудобно, мол, услышит еще…

Арина прихватила пару мятных карамелек, что лежали в большой вазе под зеркалом (для тех, кто страдает морской болезнью), и пошла к месту сбора группы.

Сопровождающий не понравился ей еще в аэропорту. Он должен был встретить их группу и отвезти на лайнер. Его долго ждали, дама от турфирмы звонила куда-то и говорила в трубку тихо, отойдя в сторону. По прошествии часа ей надоело выбирать выражения, она пошла пятнами и орала в телефон, не стесняясь.

Наконец явился нагловатый молодой мужик в несвежих белых брюках и расстегнутой рубашке и в ответ на гневный рык дамы из турфирмы не подумал извиниться. Дама быстро сунула ему списки и удалилась едва ли не бегом.

Звали сопровождающего Ермолаем, это имя прочитали на карманчике рубашки, сам он и не подумал представиться.

Люди очень быстро сообразили, что целью сопровождающего было как можно меньше общаться с группой и как можно лучше отдохнуть за неделю круиза. Найти его при нужде было невозможно. Мобильный телефон не отвечал, портье за стойкой картинно пожимал плечами. Пока лайнер находился в море, сопровождающий усиленно прятался от группы русских туристов.

Появлялся он ненадолго перед экскурсиями, сейчас был как раз такой случай. Арина подошла, когда вокруг сопровождающего уже стояли люди. Сегодня он был в клетчатых шортах и оранжевой майке-алкоголичке.

– Экскурсия в Карфаген! – крикнул он зычно. – Читаю списки!

Арина не услышала своей фамилии, перед ней шли Дерябкины – муж и жена, а потом сразу Елкина.

– Простите, – сказала она, – а Дроздовская?

– Да погодите вы! – отмахнулся он. – Дайте список дочитать!

Потом он выслушал замечание от одной старушенции по фамилии Центер, разумеется, он прочитал фамилию как Центнер. Потом провел краткий инструктаж, который сводился к тому, чтобы туристы не разевали рты, любуясь на развалины Карфагена, а берегли кошельки и фотоаппараты. Местным нельзя верить ни в чем, даже если спросить, который час, – и то наврут. Особенно таксисты.

– Все поняли? – гаркнул он и ощерил в улыбке желтые зубы. – Тогда вперед!

– Ермолай! – Арина давно уже стояла рядом. – Ермолай, так как же со мной?

– Вы кто? – Он глянул непонимающе.

– Дроздовская, меня нет в списках…

– А я при чем? – Он пожал плечами. – Нет, значит, и не было!

– Но я оплатила экскурсию еще при покупке путевки! – возмутилась Арина. – Инна Михайловна сказала, что все в порядке.

– Не знаю такую. – Он отвернулся.

– Это сотрудница фирмы в Санкт-Петербурге, – Арина сделала усилие, чтобы голос звучал тверже.

– Вот с нее и спрашивайте! – нагло сказал Ермолай. – Автобус не резиновый, мест определенное количество, вас нет в списке, вот! – Он потряс перед ней листками бумаги.

– Это вы вчера, когда записывали на экскурсию, не проверили списки! – крикнула она.

– А ты докажи! – сказал он, наклонившись ближе.

К тому времени вся группа уже ушла, они остались вдвоем. Совсем близко было его лицо с маленькими наглыми глазками, Арине захотелось залепить ему пощечину или хотя бы расцарапать небритые щеки.

– Не смейте говорить мне «ты»! – прошипела она, потому что голос ей не повиновался. – Я с вами водку не пила!

– Чего-о? – прищурился он. – Да нужна ты мне, водку еще с ней пить! Ты на себя в зеркало хоть глядела?

– Я буду жаловаться, – сказала она не своим, а каким-то блеющим голосом. – На вашу некомпетентность и на ваше вопиющее хамство!

– Это – пожалуйста! – ухмыльнулся Ермолай. – Жалуйся куда угодно! Хоть в комитет по туризму, хоть президенту, хоть в ООН, хоть самому господу богу! Флаг в руки, барабан на шею, пропеллер в…

Тут рядом возникла давешняя важная и надутая пара.

– Ермолай… – протянула жена, как всегда не заметив Арину.

Чего они хотели, Арина слушать не стала, она развернулась и пошла прочь, стараясь проглотить комок в горле.

«Скотина какая этот Ермолай, – думала она, – знает, что я ничего не могу ему сделать!»

Положим, деньги за экскурсию ей в Санкт-Петербурге вернут, Инна Михайловна еще и извиняться станет, но сейчас-то что делать? Ей так хотелось увидеть Карфаген…

Арина подошла к стойке с рекламными проспектами и попросила дать ей проспект о Тунисе на русском. Молодой человек дежурно-вежливо развел руками.

– Инглиш? – не отставала она.

Он кивнул и сунул ей тоненькую голубую брошюрку. И тут же отвернулся, чтобы заговорить с двумя английскими старушками. Арина поняла, что это надолго, и пошла к выходу. И только на набережной развернула буклет и вместо английских слов увидела иероглифы. Этот паразит за стойкой дал ей японский проспект!