Лев рыжков - День крысы

 - Так пошли, мама!

 - Мы туда не доберемся, - Лиза развела руками с улыбкой, которую сама иногда ненавидела. Так она вынуждена была улыбаться, когда Димка просил игрушку, но на нее не хватало денег. Жалкая была улыбка. - Ты же сам видишь, что творится на улицах…

 - Мама, у нас получится! Я знаю! Знаю!

 - Димочка, сейчас не лучшее время для того, чтобы мечтать. Мы, на всякий случай на «Фрунзенской». К Москва-Сити мы можем добираться целый день…

 - Мамуля! - Димка даже топнул ножкой. - Я знаю, как нам туда попасть. Знаю! Пошли за мной, и ты сама все увидишь!

 - Ох, Дима…

 - Или у тебя есть какой-то другой план?

 Лиза, совсем уж в растерянности, выдавила на лицо улыбку в разы беспомощней предыдущей.

 - Нет, Димочка. Никакого другого плана у меня нет.

 - Так пошли!

 Сын легко и уверенно вел ее сквозь дворы. Где-то была стрельба. А в одном из дворов им чуть ли не прямо на голову посыпались осколки оконных стекол.

 Эти места Лиза знала лишь приблизительно. Они располагались достаточно далеко от их дома, и сюда они с Димкой забредали лишь изредка. Да и то, двигались по улицам. В сами дворы не заходили.

 Лиза сомневалась, будто Димка знает, что им делать. Хотя он был в своем роде уникальным ребенком. Можно сказать, что даже вундеркиндом. Например, он, совершенно играючи, угадывал вопросы, которые задавали в передаче «Что? Где? Когда?». Димка почему-то всякий раз знал, что лежит в «черном ящике». А вот знатоки - не всегда. Даже импозантный Друзь…

 Впрочем, на школьной успеваемости эта Димкина способность никак не сказывалась. Почерк у него был отвратительный и небрежный. Сам себя ее сын называл хорошистом. Хотя, если смотреть правде в глаза, Димка был скорее троечником.

 Он не всегда был таким выдающимся. Только сейчас Лиза припомнила, что угадывать сложные телевизионные вопросы ее сын стал, кажется, после того, как переболел тем самым «крысиным» гриппом.

 Хотя какое это имело значение сейчас?

 В одном из дворов они увидели, как к скамейке шатающейся, развинченной походкой приближается мужчина в черной униформе, с эмблемой охранного предприятия на рукаве. Еще вчера Лиза подумала бы, что он - смертельно пьян. Но сейчас видела, что тот просто истекает кровью. Кровь толчками выливалась из раны в животе. Наверное, мужику было очень больно, но он находился, как ни странно, в сознании. Левой рукой он размазывал кровь по одежде и время от времени подносил перепачканную ладонь к лицу, словно не веря.

 - Суки, - хрипло стонал мужик. - Сучары…

 В правой у него был пистолет.

 - Пошли, мама! - тянул Лизу Димка.

 Но Лиза не могла сойти с места. Она стояла и, как зачарованная, смотрела на раненого. Кто это, интересно, его так? Явно ведь не крысы. Кто-то из своих, людей. Но за что, Господи?

 Мужик в черном вдруг застонал и выронил оружие. Теперь он обеими руками держался за живот и глухо выл, должно быть, терзаясь от невыносимой боли.

 Пистолет - огромный, страшный и грубый - совсем не такой, не игрушечный, как в милицейских сериалах, лежал на заплеванной земле, среди пропитанного кровью тополиного пуха.

 - Мама, возьми, - неожиданно серьезно, по-взрослому, сказал Димка.

 - Да, - Лиза встряхнулась. - Да, да…

 Что же это на нее нашло? Уже несколько покойников за сегодня видела. Почему же этого так жалко? Впрочем, наверное, дело было не в жалости вовсе. Просто столько жути за один день… Который, к тому же, еще и не кончился…

 Но сынишка был прав. Лиза присела, подняла пистолет - страшный, мужской, тяжелый. Быстро развязала Димкин рюкзачок, положила оружие туда, на всякий случай под флаконы с аэрозолями.

 - Туда! - вдруг сказал Димка, и с совсем не детской силой поволок Лизу за собой.

 Через скамейки, детский городок, минуя мусорные баки, на которых, уже не скрываясь, совершенно безбоязненно, пировали крысы.

 Лиза шла следом за ним, совершенно бездумно, двигаясь, будто щепка, плывущая по воле волн. Она думала о том, что Димка как-то вдруг, как-то неожиданно, меньше, чем за день, повзрослел. Он ведь - уже не мальчик, а маленький мужчина, ощущающий себя вправе руководить и направлять слабую, уставшую женщину, которая, того и гляди, с истеричным облегчением хлопнется в обморок.

 Димка вел ее вдоль внутренней, обращенной во двор, стороны длинного семиэтажного дома давней, еще сталинской постройки.

 - Быстрей, мама! Быстрей!

 - Димочка, - вздыхала она на бегу. - А куда мы так торопимся?

 - Увидишь! Только надо торопиться, а то не успеем.

 - Да что ты несешь, маленький, - вздохнула она и вдруг спросила то, что подспудно и невысказанно интересовало ее: - Откуда ты об этом знаешь?

 Димка на мгновение остановился и провел свободной ладонью у себя перед лицом.

 - Мама, я это вижу… Вижу, да… Ну, как ответы к «Что? Где? Когда?».

 Он опять устремился вперед, чуть ли не срываясь на бег. Лиза едва поспевала за ним.

 Ее мысли усиленно заработали. «Что? Где? Когда?» … Способности угадывать ответы появились у Димки после… После гриппа… Который пришел, как говорили, от крыс. Которые…

 Да могло ли такое быть? Ведь и они тоже - словно поумнели. Ну, или обнаглели. И - Лиза сама это видела - стали нападать на людей, построившись в шеренги.

 «Да ну, - отогнала Лиза неожиданную, и от этого пугающую мысль. - Не может этого быть!»

 Но беспощадный внутренний голос отвечал, что - может. Что это уже есть…

 - Сюда, мама! - крикнул Димка, выволакивая ее на забитый брошенным транспортом Комсомольский проспект.

 Там, напротив громады МДМ, близ магазина «Медицинская книга», толпились люди. Разъяренные, напуганные, истошно орущие, толкающиеся.

 А в самом центре толпы стоял вертолет, медленно вращающий лопастями пропеллеров. Люди орудовали локтями, стремились попасть туда, к механической, гигантской стрекозе. Напор толпы сдерживали милиционеры. Лиза еще не видела их, но понимала, что долго они не простоят. Минута-две, и толпа просто сметет их.

 А над людьми разносился мужской голос:

 - Граждане, не толпитесь! Да не толкайтесь! Все успеем эвакуироваться! Соблюдайте организованность!

 - Да пошел ты! - крикнул кто-то из толпы.

 Лиза, не обладая и толикой Димкиных способностей, прекрасно понимала, что человек с мегафоном лжет. Что этот вертолет - быть может, единственный шанс унести ноги от разъяренных крыс для большинства этих людей. Да и для нее самой.

 - Пропускаем вперед женщин с детьми! - надрывался человек. - Женщин… Стариков…

 - Братва, да хули мы его слушаем! - вдруг раздался другой надсадный голос. - Хуй они о нас потом вспомнят. Пошли отобьем вертолет…