Мэнли Веллман - «И косматые будут скакать там...»

Сьюзен выросла, отучилась три года в учительском колледже, но не закончила его, отказавшись от места в школе, чтобы можно было вести домашнее хозяйство и ухаживать за одиноким отцом. Забыв о приличиях, я глупо намекнул на возможность того, чтобы выйти замуж за какого-нибудь молодого человека из этого городка. Она весело рассмеялась.

— Да я перестала думать о замужестве еще в четырнадцать лет! — воскликнула она. Потом добавила: — Смотрите-ка, снег.

И правда шел снег. Я подумал о том, что пора возвращаться домой. К концу поездки мы совсем подружились, а когда я подвез ее уже во второй половине дня к дому, мы называли друг друга по имени.

Я обнаружил, что Герд капитулировал перед мягкой настойчивостью доктора Зоберга. От непринятия одной только мысли о сеансе он пришел к смакованию перспективы быть на нем свидетелем — раньше Зоберг не допускал его к своим таинствам. Слушая доктора, Герд даже подхватил от него пару метафизических терминов, которыми и украшал свою обычно простую речь.

— Насчет эктоплазмы, это разумно, — согласился он. — Если она существует, то существуют и призраки, так ведь?

Зоберг сверкнул глазами и вскинул подбородок с острой бородкой.

— А вот мистер Уиллс не верит в эктоплазму, и вы в этом убедитесь.

— Как не верю и в то, что появление эктоплазмы доказывает существование призраков, — прибавил я. — А вы что скажете, мисс Сьюзен?

Она улыбнулась и покачала головой.

— Правду сказать, я весьма смутно представляю себе, что происходит во время сеанса.

— Почти все медиумы говорят это, — глубокомысленно кивнул Зоберг.

Как только село солнце и опустилась темнота, мы приготовились к эксперименту.

Была выбрана столовая, как самая тихая, свободная от мебели комната в доме. Прежде всего я тщательно изучил ее, заглянув во все углы, простучал стены, осмотрел мебель, и все это под веселые насмешки Зоберга. Потом, к пущей его радости, я взял в руку большой кусок сургуча и заклеил двери на кухню и в гостиную, клеймя сургуч печаткой. Я также закрыл, запер на задвижки и запечатал сургучом окна, за которыми продолжал идти снег.

— Обо всем-то вы хотите позаботиться, мистер Уиллс, — сказал Герд, запаливая карбидную лампу.

— Просто отношусь к делу серьезно, — отвечал я.

Зоберг в знак одобрения захлопал в ладоши.

— А теперь, — продолжал я, — снимайте куртки и жилетки, джентльмены.

Герд и Зоберг подчинились и остались в одних рубашках. Я обыскал обоих с ног до головы. Герд держался равнодушно, а Зоберг был весел и как будто весь светился. Я убедился в том, что ни у кого из них при себе не было спрятано никакого инструмента. Моим следующим шагом было приставить кресло к двери в гостиную, припечатать сургучом его ножки к полу и посадить на него Герда. Он сел. Достав из сумки пару наручников, я надел их на его левую руку и на подлокотник кресла.

— Великолепно! — воскликнул Зоберг. — Не будьте же таким кислым, мистер Герд. А вот на мистере Уиллсе я бы наручники не испытывал — он когда-то был магом и знает все хитрости, как можно сбежать.

— Теперь ваша очередь, доктор, — сказал я ему.

Возле противоположной стены, напротив Герда, я поставил еще три кресла, облил их ножки у пола сургучом и запечатал его. Потом отодвинул остальную мебель и поставил ее у двери в кухню. Наконец попросил Сьюзен сесть в центральное кресло из трех, посадил Зоберга по левую руку от нее, а сам сел справа. Карбидную лампу я поставил на пол, около себя.

— С вашего позволения, — сказал я и достал еще несколько наручников.

Сначала я закрепил наручники на левой лодыжке Сьюзен и на правой — Зоберга, потом надел наручники на ее левую руку и на его правую. Левую руку Зоберга я прицепил с помощью наручников к стулу, что сделало его совершенно беспомощным.

— Ну и толстые же у вас запястья! — прокомментировал я. — Я и не знал, что они такие жилистые.

— А вы на меня еще не надевали наручники, — усмехнулся он.

Еще одной парой наручников я прикрепил свою левую руку к лодыжке Сьюзен справа от меня.

— Теперь мы готовы, — объявил я.

— Вы с нами обошлись точно с грабителями банка, — пробормотал Герд.

— Нет-нет, не обвиняйте мистера Уиллса, — снова защитил меня Зоберг и с беспокойством посмотрел на Сьюзен. — Вы вполне готовы, моя дорогая?

Она посмотрела на него, потом закрыла глаза и кивнула. Я, привязанный к ней с помощью наручников, почувствовал, как она расслабилась всем телом. Спустя минуту ее подбородок упал на грудь.

— Никто не должен разговаривать, — мягко предупредил Зоберг. — Надеюсь, эксперимент пройдет удачно. Уиллс, свет.

Свободной рукой я погасил свет.

Сначала наступила кромешная тьма. Потом, когда мои глаза попривыкли к ней, в комнате, казалось, стало светлее. Я видел глубокие серые прямоугольники окон, снег за ними, размытое очертание человека в кресле напротив меня, Сьюзен слева. Мой слух, точно тоже обострившийся, различил ее мягкое дыхание, словно она спала. Раза два ее рука дернулась, и одновременно дернулась моя рука. Мне показалось, будто она хочет привлечь мое внимание.

Прямо перед ней вдруг возникло нечто бледное и туманное. Пока я пытался рассмотреть, что это такое, я услышал то, что мне показалось тяжелым дыханием, — так дышит уставшая собака или какое-то животное. Бледный туман меж тем изменял очертания и плотность и становился все темнее, потом сдвинулся с места, освещаемый тусклым светом из окон, и мне на мгновение показалось будто я вижу нечто стоящее на ногах — какое-то уродливое животное. Что это — голова? А это что — уши с заостренными кончиками или же шерсть дыбом? Я решительно сказал про себя, что это всего лишь иллюзия, которая удалась, несмотря на принятые мною меры предосторожности.

Тень сдвинулась с места, и я услышал царапанье когтей по дощатому полу. Когти, а может, гвозди в подметках. Ведь на мистере Герде были тяжелые сапоги. Однако он наверняка сидит в своем кресле. И тут это нечто двинулось в сторону и, то ли ползком, то ли согнувшись, оказалось передо мной.

Хоть я и убедил себя в том, что это трюк, по спине у меня пробежал холодок. Нечто остановилось прямо передо мной и, точно гончая, поднялось на задние лапы, чтобы положить их на колени своему хозяину. Я почувствовал сильный запах, странный и неприятный, точно повеяло из клетки большого животного. И тут лапы оказались у меня на коленях — но это были не лапы. Я почувствовал, как кто-то стискивает пальцами мои ноги. Сопящий нос почти коснулся моего лица, и я увидел, как тускло блеснула темная влажная морда.

И в эту минуту Герд глухо произнес: