Леонард Фолья - Плащаница из Овьедо

— Помогаешь мне, да? — весело сказал мужчина. Он открыл сумку, достал из нее пакет, слегка перетянутый шнурком, и вручил его Ханне.

Быстрая проверка показала, что это был вполне предсказуемый набор счетов, журналов и рекламы. Дойдя до крыльца, она увидела конверт с эмблемой «Партнерство ради Жизни» в верхнем левом углу. Девушка уже было опустила его себе в карман, когда неожиданно раздался сердитый голос:

— Ты что творишь? Решила всех соседей обогреть? Ты хоть представляешь, почем сейчас мазут? — В дверном проходе стоял Герб Риттер, облаченный в банный халат и пижаму. Его редеющие седые волосы были взъерошены после сна.

— Извините. Я лишь на секундочку выскочила.

— Дай мне это. — Герб выхватил пакет из рук Ханны, развернулся и направился в кухню, где занял свое обычное место во главе стола.

Ханна поставила перед ним чашку кофе и выжидающе замерла, наблюдая, как он просматривает почту, от которой его настроение только портилось. Ее письмо было последним. Одна сторона его торчала из пачки настолько, что она могла прочитать слово «Партнерство» на месте обратного адреса. Она протянула руку через плечо дяди и выхватила конверт.

— Эй, ты что делаешь?

— Я думаю, это мне. Мое имя на конверте.

— Кто же это тебе пишет? — спросила Рут.

— Никто.

— Письмо само себя написало?

— Это личное. Вы же не возражаете?

Возмущенный голос Рут эхом прокатился по лестнице:

— Сколько я еще должна повторять вам, девушка? В этом доме не будет секретов.

Ханна захлопнула дверь в свою комнату, собралась с духом и вскрыла конверт ноготком.

Прошло уже два дня после смерти священника., когда служитель получил указания из канцелярии архиепископа.

Его преосвященство и несколько гостей намереваются посетить Камару Санта сегодня вечером. После закрытия собора ему надлежит оставаться у входа в капеллу и в нужное время открыть двери и находиться на страже в течение всего времени, пока они будут там.

Необходимость такого визита служитель мог объяснить только кончиной священника, ведь полиция уже проверила все помещения и ничего подозрительного не обнаружила. Они сделали снимки тела, перед тем как забрать его в морг. Все реликвии в Камаре Санта тщательно осмотрели и проверили по спискам на предмет возможной кражи.

Служитель несколько раз рассказал властям о случившемся. Да и рассказывать было, в общем-то, не о чем. В тот день священник выглядел здоровым и без особого труда преодолел спуск в капеллу. Ему казалось, что они сделали друг другу пару замечаний, но ничего серьезного. Затем, двадцать минут спустя — да, он был уверен, что именно двадцать минут спустя, — служитель пошел за священником и обнаружил того на полу мертвым. Вот так все и было, более или менее.

Шелест мантий и перешептывающиеся голоса возвестили о прибытии епископа. Из троих гостей служитель узнал только самого высокого — тот был из Мадрида и, если память ему не изменяла, тоже епископ. Внешность двух других говорила ему, что они стоят на той же ступени церковной иерархической лестницы, что и гость из Мадрида. Их суровые лица подчеркивали серьезность происходящего.

Готовиться к особым визитам в Камару Санта, как правило, начинали за несколько недель до запланированной даты, и ему заранее сообщали, кто из гостей прибудет, чтобы можно было усилить меры безопасности, если потребуется. Было ясно, что об этом визите никто не должен был знать.

Служитель достал большой ключ и распахнул тяжелые двери, затем поспешил вниз по лестнице, на ходу пытаясь достать вторую связку ключей, чтобы открыть решетку Камары Санта. Тут он почувствовал, как по его спине струится пот.

— Теперь оставь нас, — пробормотал архиепископ и вошел в священную сокровищницу.

Единственное, что выдавало тревогу присутствующих, был жест одного из гостей, который потирал руки, словно пытаясь очистить их от прилипшей смолы.

Обрывки их оживленного разговора доносились до его ушей, но когда служитель добрался до главного входа, слова стали неразборчивыми. Одно слово, которое, как ему казалось, прозвучало несколько раз, было «не хватает». Не хватает? Чего не хватает? Они же там все осмотрели и проверили по спискам.

Минуты тянулись так медленно, что служитель то и дело с силой тряс свои карманные часы, думая, что они остановились. Он не видел особой причины, чтобы рассказать, что отлучался со своего поста, дабы сопроводить одинокую женщину из собора. Теперь он задавал себе вопрос, не прознал ли кто из них о его проступке? Чем дольше он ждал, тем сильнее сомнения терзали его сердце.

Прошло полтора часа, когда он наконец услышал свое имя и устремился к решетке Камары Санта. Став еще более суровыми на вид, епископ и его гости молча поднимались по ступенькам. Уже на входе, когда он закрыл массивные двери и повернул ключ в замке, служитель обнаружил у себя за спиной архиепископа.

— Ключи, — приказал тот и протянул руку.

Сердце служителя екнуло. Сейчас он лишится своей должности! А на что же кормить семью? При сложившихся обстоятельствах ему не было прощения, но все-таки… Он отдал обе связки.

— Нет, только от Камары Санта, — произнес архиепископ. — Боюсь, что вам придется ее закрыть до получения следующих указаний. Мы сообщим прессе, что сейчас там необходимо провести ремонт несущих конструкций. Вы уполномочены говорить туристам то же самое.

Спрятав ключи под мантию, архиепископ бросил «Buenos noches»[6] и последовал за своими гостями.

От радости у служителя подкосились ноги. Несмотря ни на что, достаток его семьи спасен. Конечно, он должен был охранять священника во время его пребывания в капелле, но ведь на нем также лежала обязанность сохранить и уберечь собор и все его богатства от посетителей, припозднившихся и неуспевших вовремя покинуть святые стены. Как бы то ни было, он отлучился всего на минуточку.

Тут ему стало понятно, что до тех пор, пока он будет держать язык за зубами, нет необходимости рассказывать кому-то о странной женщине. Как и старый священник, воспоминания о необычных событиях того дня он заберет с собой в могилу.

— Вот так на смену моему безграничному горю пришла моя величайшая радость. Жизнь всегда преподносит нам сюрпризы, правда? — Тут Летиция Грин достала бумажный платок и легко промокнула выступившие в уголках глаз блестящие слезинки. — День, когда я забрала Рики из больницы, стал самым счастливым в моей жизни. Казалось, что жизнь вот-вот закончится. Я и Хэл — это мой муж — были на грани развода. Я и не думала, что мы это выдержим. Не думала, что смогу все пережить.