Лана Синявская - Проклятие Гиблого хутора

Ничего не изменилось.

Только моя душа превратилась в холодный кусок льда.

Чтобы хоть немного согреться, я вышла на дорогу, прямо под солнечные лучи, стараясь не смотреть на Кривой дом.

– Привет.

Вздрогнув, я обернулась, отвесив челюсть от удивления. Прямо напротив меня, облокотившись на новенькие кованые ворота, стояла… Эльза.

– У тебя глупый вид, – заметила она, – словно ты увидела привидение.

Она была не так уж неправа.

– А ты разве… как же? … Где?… – промямлила я.

– Проблемы с речью? – проявила Эльза участие, крепко замешанное на сознании собственного превосходства. Но разве это имело значение? Увидев Эльзу живой, я расплылась в широкой улыбке, не в силах поверить своему счастью. Я улыбалась, потом меня разобрал смех и я ничего не могла с собой поделать.

Эльза смотрела недоверчиво, потом неуверенно спросила:

– Ты вечером в спортлагерь пойдешь?

– Зачем? – блаженно улыбнулась я, глядя на нее с умилением.

– Ну, Юрик и Вилли дают первый концерт. Не думаю, что оно того стоит, но мы решили сходить посмотреть.

– Мы? – переспросила я, задохнувшись от радости. Вилли! Юрка! Они тоже здесь! То напоминало сон, но на сей раз – счастливый.

Эльза решила проявить терпение и пояснила:

– Мы – это Ян и я. Разве ты забыла, что мы встречаемся?

– О, нет! Я так рада! Так рада! Только мне казалось… Я не знала, что он любит… Музыку!

– Конечно, он ее любит. Не уверена, что в таком исполнении, но, впрочем, можешь сама у него уточнить.

Эльза помахала кому-то рукой. Я обернулась. По тропинке шел Ян. Его лицо, как всегда ничего не выражало, но я готова была расцеловать это бледное, прыщавое лицо.

Выслушав напоследок предложение Эльзы как следует отдохнуть, я, слегка огорошенная, вернулась на свой участок, зашла в дом и плашмя плюхнулась на кровать.

Как это могло случиться? Эльза, Вилли, Юрик и Ян оказались живыми и, похоже, ничегошеньки не помнили о прошлой ночи. А вдруг ее и вовсе не было и все это только ночной кошмар? – подумала я с надеждой.

Стянув через голову футболку, которую оставалось только выбросить – настолько она была грязная, – я бросила ее на пол. Следом полетели брюки. Упав на пол, они издали странный звук, будто что-то разбилось. Я удивленно подняла брови – что за черт?

Придерживаясь рукой за спину, я медленно нагнулась – это далось мне с большим трудом – и осторожно обшарила карманы. В одном из них лежали острые осколки. Я вытряхнула их на стол.

Боже мой, во что превратилась хорошенькая статуэтка собачки – единственное доказательство моих приключений на Острове! Головка, лапы хвост – все было по отдельности. Только «бархатная» подушечка осталась невредимой, не считая небольшой трещины. Сквозь трещину я разглядела неяркий свет.

Заинтригованная, я поднесла осколок статуэтки к уху и потрясла: так и есть, внутри что-то лежало. От резких движений фарфоровая подушечка рассыпалась прямо в руках, а когда я раскрыла ладонь, то едва не ослепла.

Крупный камень размером с грецкий орех сверкал и переливался всеми цветами радуги. Даже моих скромных познаний в ювелирном деле хватило, чтобы определить – это бриллиант – самый крупный из всех, что я видела. (хотя, что я видела-то?)

– Кажется, мне удалось разбогатеть, – пробормотала я неуверенно.

В дверь постучали.

Я бросилась на стук, в чем была, но в последний момент опомнилась и наспех закуталась в старую отцовскую рубаху, сунув камень в нагрудный карман.

На крыльце стоял Роман.

– Привет, – улыбнулся он. – Твою машинку подогнали – стала лучше, чем новенькая. Я поставил ее возле дома.

– Спасибо, может, зайдешь?

– Нет, Я зашел попрощаться, – сообщил он. – Я уезжаю.

Вот те на!

– А ты в курсе, что Юрик и Вилли…

– В курсе. – Он снова улыбнулся. – Я рад, что хоть что-то закончилось хорошо.

– Но почему тогда…?

Наши глаза встретились. Его взгляд излучал почти обжигающее тепло, от которого таяли сосульки в моем сердце. Кажется, наступало глобальное потепление. Самые разные чувства теснились внутри меня. Наконец, верх взяла твердая решимость. Я выпрямилась и с деланным равнодушием поинтересовалась:

– Куда ты едешь?

– На Канарские острова, – признался он. – Пора сменить обстановку.

– Ты что-то прихватил на Острове? – предположила я с усмешкой.

– Да нет. Денег у меня и так было навалом. – Он вдруг резко тряхнул головой, отчего темные волосы упали на глаза, и спросил: – Слушай, если я позову тебя поехать со мной, ты сразу засветишь мне в морду или дашь время убежать?

Я подняла голову и изумленно посмотрела на него. Он это понял по-своему:

– Все ясно. – Он поднял вверх обе руки, признавая свое поражение. – Что ж, это твоя жизнь и выбор за тобой.

Я оставила это замечание без комментариев, прикоснулась к нагрудному карману рубахи, почувствовав прилив уверенности, и строго сказала:

– С детства считала себя очень рассудительной девушкой. Мужчины казались мне не заслуживающими доверия, и я быстро научилась распознавать все ваши уловки: и прямые, и скрытые. Всю свою короткую жизнь я отбивалась от парней, виртуозно оставляя их с носом. И куда меня это привело? Никуда! Теперь я собираюсь выяснить, что происходит с девушкой, если она не отказывает мужчине, который ей нравится. Так что… мы едем на Канарские острова…

– Я понял. Попытка не пытка, – кивнул Роман рассеянно. – Очень жаль, что ты … ЧТО?!!