Александр Зевайкин - Граф Арки

Переборов оцепенение, главарь заставил себя кивнуть и прошептал:

— Нельзя все предусмотреть.

Поганка так и не понял, относится это к цыганке или к ним ко всем. Не время теперь раздумывать. Надо шевелить ногами, да побыстрее.

Через полчаса они сидели в овраге и переводили дыхание.

— Как ты думаешь, они могут пустить собак по следу? — спросил Шорох.

— Если есть хоть одна натасканная собака — нет ничего проще. За ней пойдет вся свора.

— А эти?

— Едва ли. Эти работают на охрану территории. Хотя все может быть. На такую свору должен быть штатный псарь. А то и два. Им жрачки готовить… — ответ Поганки звучал малоутешительно.

Они немного помолчали, думая каждый о своем, и Поганка наконец-то спросил:

— А что у вас случилось на кухне?

Главарь поморщился, но все же ответил:

— Они накормили нас Змеем.

Против всех его ожиданий Поганка воспринял эту новость абсолютно спокойно, только сказал:

— То-то мне мясо показалось подозрительным.

Его было очень трудно вывести из себя.

— Пошли, — недовольно обронил Шорох и, не глядя на спутника, стал карабкаться вверх по склону. Временами невозмутимость Поганки его бесила.

Они продирались по кустам, что росли вдоль проселочной дороги, изредка выглядывали, чтоб окинуть взглядом белесую пустынную ленту дороги, все еще надеясь поймать попутку. И в конце концов удача улыбнулась им. Они заметили зеленый «Москвич», медленно карабкающийся по косогору.

— Берем, — решил Шорох.

Поганка как-то странно поморщился и качнул головой:

— А может, не надо?

Главарь пристально посмотрел в его выцветшие глаза и до хруста стиснул зубы.

— Я сказал — берем!

— Ладно, — с неохотой согласился Поганка, сплюнул и вышел на дорогу, помахивая рукой.

— Эй, земляк, подбрось до Барановки.

Машина плавно остановилась. Тут же вылетел из кустов Шорох, распахнул правую переднюю дверцу и, плюхнувшись на сиденье, уткнул пистолет в бок водителя.

— А ну из машины! Пошел, пока цел!

Бородатый мужичок в кепке, надвинутой на самые глаза, поспешно закивал и вышел из машины.

— Мочи! — рявкнул Шорох.

Поганка ударил мужика ножом в живот. Тот захрипел, согнулся пополам и, сделав несколько шагов от дороги, рухнул в густую траву.

— Надо оттащить подальше, — предложил Поганка, вытирая лезвие лопухом.

— И так не видно, — махнул рукой главарь. — Садись быстрее. Едем.

Он пересел за руль и… Ключа в замке зажигания не было.

— Ключа нет, — сказал он Поганке. — Когда только успел вытащить? Пошарь у него…

Поганка шагнул в густую траву, доходящую ему почти до пояса, нагнулся, что-то поднял и замер.

— Что там? — в нетерпении выкрикнул главарь. — Ключ? Ключ нашел?

— Его здесь нет, — странным голосом ответил Поганка.

— Ключа? — переспросил Шорох.

— Мужика, — пояснил Поганка, протягивая ему накладную бороду и кепку.

— Давай напрямую. Некогда возиться, — в запале решил Шорох, дернул рычажок замка капота, вылез из машины и приподнял крышку. Под ней было пусто. Ни двигателя, ни аккумулятора, ни радиатора, ни чего другого. Пусто.

Шорох медленно поднял взгляд на товарища. Тот все еще держал в руках бороду и кепку и как-то подозрительно щурился.

— Эта машина из замка. Помнишь, мы видели ее в зимнем гараже, когда осматривали мансарду.

— Но как она?.. — Шорох осекся на полуслове. До него только сейчас дошло, что он не слышал гула работающего двигателя. — Но как она?.. — повторил он свой вопрос.

Поганка не ответил. Он смотрел на дорогу, по которой бежала огромная белая собака с бурым пятном на боку.

Достав пистолет, Шорох выстрелил, но секундой раньше собака метнулась вправо, и пуля прошла мимо. Она вихляла так быстро, что главарь не мог прицелиться. Он выстрелил наудачу и опять промахнулся. Вместо третьего выстрела раздался сухой щелчок: патроны кончились. Шорох отлично помнил, как эта собачка вырвала горло Гвоздю. Еще он помнил, как застрелил ее. Так что же?

— В машину, — скомандовал он.

Поганку уговаривать не пришлось. Он нырнул в заднюю дверцу и захлопнул ее. От удара машина вздрогнула и медленно-медленно покатилась назад.

— Тормоз, — подсказал Поганка.

Шорох отчаянно жал на педаль, но от этого ничего не менялось. Ручной тормоз тоже не работал.

— Скорость, скорость включи, — не унимался Поганка.

— Знаю, — огрызнулся главарь, — тише надо было хлопать.

Рычаг скоростей болтался туда-сюда совершенно свободно, и Шорох сразу понял, что коробки передач, как и двигателя, в этой машине нет. Обернувшись, он посмотрел на Поганку. Тот лишь пожал плечами. Они прокатились мимо собачки, сидящей на обочине и невозмутимо наблюдающей за людской суетой.

Главное — удержать машину на дороге. А там, в низине, она сама остановится. Дорога понемногу забирала влево. Шорох крутанул руль, но машина не среагировала. Она продолжала катиться все быстрее и быстрее. Прямо к оврагу.

— Что же это за?.. — Шорох дернул ручку, но дверь не открылась. «Здесь ничего не работает», — внутри неприятно похолодело. Перебравшись на соседнее сиденье, он попытался отрыть вторую дверь, но вновь безуспешно.

— Дверь, — главарь обернулся к товарищу, — открой свою дверь.

— Бей лобовое стекло. Двери не открываются, — ответил Поганка, не шелохнувшись.

Шорох ударил рукоятью пистолета: стекло пошло трещинами. Ударил еще, еще, потом ногой. Стекло выгнулось и наконец-то упало на капот. Шорох протиснулся в освободившийся проем, оттолкнулся от руля и по капоту скатился на землю.

— Поганка! — крикнул он, вставая, но машина, задрав нос, уже соскользнула в овраг. Кувыркаясь, ударяясь о выступы, подлетая, как мячик, пущенный с лестницы, «Москвич» летел с пятидесятиметровой высоты. А там, в нем, Поганка.

Шорох огляделся по сторонам. Направо, метров через двести, овраг заметно мелел, склон становился положе, и главарь побежал туда. Кувыркнувшись раза два или три, он плюхнулся в ручей, перемазался глиной и, матюкнувшись от всей души, заспешил обратно к машине. Было такое ощущение, что машину жевал кто-то большой и голодный.

— Поганка, — прошептал главарь, подобравшись к бесформенной груде металла.

— М-м-м, — простонал тот в ответ.

Кое-как через выбитое, покореженное окно задней дверцы ему удалось вытащить еще живого Поганку. Тот смотрел на спасителя неподвижными блеклыми глазами. В груди у него булькало и хрипело, изо рта сочилась кровь.

— Оставь меня… Шорох… Я отходняк играю…

— Что ты за человек, Поганка? Мы еще поживем…