Виталий Полосухин - Черный зверь

— Что это значит? — напомнил Яворский.

— Это значит, что вы — мой отец.

Яворский сощурился. Дернул плечами. Растянул губы в улыбке и захохотал. Это продолжалось с минуту — Лиза терпеливо ждала. Наконец, отсмеявшись, Яворский посерьезнел и сказал:

— Я все помню. Двадцать пять лет прошло, а я помню, как сейчас, каждый наш день. Ты, наверное, давно все забыла — что для тебя четверть века. А я все это время жил одними воспоминаниями, надеждой найти тебя снова. Почему ты ушла, Лиза? Пусть я замечал, что время идет, а ты не меняешься, но ведь это никак не изменило бы нашей любви — ведь я взрослел, а ты оставалась все такой же молодой и красивой… Что может быть лучше? Неужели ты не могла из своей бесконечности уделить мне хотя бы лет тридцать? Или ты не любила меня?

— Вы мне не верите, — сказала Лиза, не обращая внимания на сказанное Яворским. — Тогда спросите у ваших хозяев…

— Они мне не хозяева!

— …спросите у них, какое отчество записано в моем паспорте. Вы ведь Борис, не так ли?

Глаза Яворского замерли. Он поднял голову вверх и, словно обращаясь к потолку, спросил:

— Это правда?!

Потолок не ответил. Но ответ Яворскому был не слишком нужен — он наконец понял, что это и есть то разумное объяснение, которое растворяет всю мистику, как восход солнца растворяет ночные страхи.

— А как же все остальное?.. Как же болезнь?..

— Болезнь остается болезнью. Которая передается по наследству.

Яворский все еще не хотел верить в то, что невозможное так и осталось невозможным.

— А как тебе удавалось скрываться от них? Как тебе удалось выбраться из клетки? Почему ты до сих пор жива, когда столько людей хотели тебя убить?

— Значит, плохо хотели. Извините.

— А все те, кровь которых ты пила? Мы умертвили их напрасно? Нам нечего было искать? Болезнь не передается через кровь?

— Да опомнитесь вы наконец. Вы — взрослый человек, ученый, профессор, а верите в вампиров из сказки.

Яворский медленно поднял руку, потянулся к шее и распустил узел галстука. Затем он расстегнул пуговицы на рубашке, подошел к Лизе, наклонился к самому ее лицу и произнес, глядя ей в глаза:

— Тогда ведь ничего не произойдет, если ты сделаешь это со мной? — Он подставил шею. — На же, пей!

Лиза обняла его за плечи, раскрыла рот и прижалась зубами к его шее. Яворский вздрогнул и закрыл глаза.

В дверь сильно ударили снаружи. Яворский словно не слышал этого, но Лиза, не отрываясь, взглянула в ту сторону. В дверь продолжали ломиться, послышался крик Жданова:

— Где ключ, черт вас дери!

— Заперто изнутри! — ответил кто-то.

— Так несите таран!

Лиза схватилась крепче за плечи Яворского и отняла рот. Из раны сочилась кровь.

— Что такое? — прохрипел Яворский, открывая мутные глаза. Лиза облизнула губы, обняла его и толкнула в сторону окна. Махая руками, пытаясь удержать равновесие, Яворский упал спиной на стекло. Секунду оно держало тяжесть двух тел, потом лопнуло на сотни острых кусков, и Лиза с Яворским провалились наружу, окруженные облаком сверкающих осколков.

В дверь позвонили. Коротко, потом еще раз. Не настойчиво, не робко. Равнодушно так позвонили. Я пошел открывать.

На пороге стояла Лиза. Ее лицо, шея, руки были покрыты порезами, разными по величине. Раны уже запеклись, и кровь из них не сочилась. Ее левая рука висела, прижатая к боку, пальцы были скрючены. Лицо Лизы не выражало ничего. Даже боли оно не выражало. Я посторонился, пропуская ее в квартиру, хотя она не делала попыток войти.

Лиза вошла. Когда я закрыл дверь, она сказала:

— Мне не к кому больше идти.

— Раны промыть надо, — сказал я.

— Ерунда, — сказала она, — через час буду как новая.

Она ничего не ела, только много пила, обычную кипяченую воду из стакана. А я все ждал, когда она попросит меня…

— Спасибо, я уже пообедала, — произнесла она вдруг. Я не то чтобы облегченно вздохнул — я уже бьи готов к этому, — но удивился тому, как она угадала мои мысли. Мне казалось, я хорошо их скрывал.

Она влила в себя, наверное, стаканов десять — больших, граненых. Когда она выпила всю кипяченую воду, которая у меня была, я налил новый чайник и поставил его на огонь.

— Как дальше жить будем? — спросил я.

— Дальше мы будем жить каждый сам по себе, — ответила она.

— Ну, это само собой. Что ты дальше собираешься делать?

— Оставаться у тебя я не собираюсь. Оклемаюсь и уйду.

— Куда?

— Туда.

— Тебя затравят.

— Выживу. Не в первый раз.

— Такое — в первый.

— А ты откуда знаешь?

— Интуиция. Я сторонник линейной теории времени.

Она подняла на меня взгляд.

— Так что же мне делать? — спросила она. Без иронии. Она действительно просила о помощи.

— Я помогу тебе.

Навигатор с трудом сдерживал волнение.

— Вы чертовски везучий человек, Денис. Чертовски везучий, — повторил он в сто какой-то раз. — Что вы от меня хотите?

— Переправьте ее за границу.

— Но граница перекрыта. Ее не выпустят.

— Так сделайте так, чтобы ее выпустили.

— У отдела длинные руки, простите за пошлость. Они ее достанут.

— Не достанут. Она скроется. Или вы по-прежнему хотите ее убить?

Навигатор вздрогнул.

— Хорошо. Я сделаю все, о чем вы меня попросите. Но просьба должна быть конкретной, а не абстрактной, вроде «переправьте ее за границу». Я помогу вам. Но я не могу убрать всех пограничников. И вывозить ее придется вам самому.

— Как-нибудь разберусь.

Я плохо представлял, как я это сделаю. Открывая дверь квартиры, я подумал: а что, если она уже ушла? Но она не ушла. Она спала. Я уже видел, как она спала, но не был уверен, что она в самом деле отключилась.

Я взял телефон и, стараясь ничего не задеть проводом, перебрался на кухню. Там я набрал номер Джулии:

— Привет, подружка,

— Привет-привет. Сколько лет, сколько зим.

— Вы мне нужны.

— Наконец-то.

— Вот так-то, — облегченно закончил я свою речь. Слушая мою историю, Джулия иногда иронически хмыкала, иногда недоверчиво мотала головой, иногда просто улыбалась.

— Ну, ладно. Если допустить, что пятьдесят процентов рассказанного тобой правда…

Я разозлился:

— Да я сам все это видел, понимаешь! Она из меня литр крови высосала!

— Я не говорю, что ты мне врешь, — спокойно ответила Джулия. — Просто половина того, что ты мне рассказал, — твоя фантазия. В которую ты веришь, будто это произошло на самом деле. Ты пойми, с третьего этажа и я спрыгнуть могу. При желании даже с четвертого могу. И от группы спецназа уйду, если понадобится. Это не так сложно, как кажется. Знаешь, чему нынче спецназ учат? Я тебе потом расскажу. А то, что она у тебя кровь пила… Она же тебе сама сказала, что больна. Я, правда, сомневаюсь, что таким образом она лечится, но я не врач.