Даша Пар - Зло любит меня

— Мразь! — закричал лежавший, мгновенно вскакивая на ноги.

Вампиры окружили ламию, зверски улыбаясь, демонстрируя клыки и когти. Та улыбнулась, из-за чего по коже зелёноволосой пробежали мурашки. Из руки монстра, рвя кожу, вылезали кости.

Пирсингованный грязно выругался, а парень в куртке сделал шаг назад. Самый молодой, обращённый меньше года назад, он ещё не успел перестроиться и теперь, видя перед собой неизвестное существо, панически боялся что-нибудь сделать.

— Поиграем? — у ламии тоже были клыки — острый ряд белоснежных, длинных, как у акулы.

Старший не успел ничего сделать, как вновь оказался в руках ламии. Она лёгким движением руки отрубила ему голову, чтобы моментально оказаться рядом с пирсингованным, зеленоволосая подлетела сзади и вонзила когти в спину ламии, пытаясь добраться до сердца. Когда ей это не удалось, она оттянула её голову назад, чтобы последний мальчишка-вампир мог вцепиться ей в шею. Ламия не обращала на их попытки внимания, она разрывала когтями грудь отчаянно кричащего пирсингованного, добираясь до сердца. Тем временем, парень пьющий её кровь отшатнулся, закашлялся серебристой кровью, его вырвало.

— Калеб? — испуганно воскликнула зеленоволосая.

Парень не откликнулся, рванул с места, спотыкаясь и падая, отхаркивая кровь, он бежал, бежал в больницу, забыв всё, чему его успели научить. Бежал от этого страшного мира, для которого был просто не готов.

Ламия исчезла из рук девушки, перед ней на землю упал её друг, мёртвый, с распоротой грудной клеткой. Зеленоволосая осталась одна, среди мертвецов.

Вампир впервые почувствовала страх в своей новой жизни. Десять лет она бродила по земле в качестве легенды, мифа, сказки, наслаждаясь своей ролью. Теперь она хотела вновь стать человеком и не знать, не видеть истинный мир.

Касаясь своих искусственных волос, она испуганно озиралась, вздрагивая от любого шороха, краем глаза замечая призрачную тень, мелькающую то здесь, то там.

— Выходи, дрянь! — закричала она, размазывая по лицу кровавые слёзы вместе с дождём.

Что-то толкнуло её, от силы удара она рухнула, угодив лицом в лужу крови. Медный привкус напомнил ей о силе, пробуждая настоящего хищника в её крови. Испуганное существо покорно уступило своё тело паразиту. В игру вступал новый хищник.

Победный крик ознаменовал быструю трансформацию. Глаза запылали ярко-красными угольками ненависти. Хищник быстрее, сильнее, опытнее, в нём память поколений вампиров от самых древних и диких до её создателя, лежавшего в двух шагах от неё.

Молниеносно вскочив на ноги, хищница принюхалась, ловя отголоски запаха серебристой крови. Она успела перехватить ламию и отбросить её в сторону с силой, дробящей камень на мелкие кусочки. Ламия сползла по стене, быстро перегруппировалась и, зашипев от гнева, бросилась на врага. Вампир ловко перехватил её в воздухе, перекинула через себя и навалилась на неё сверху, прижимая к земле острыми когтями, вспарывающими нежную кожу.

— Думаешь, что победила? — рассмеялась ламия, не обращая внимания на попытки вампира добраться до артерии.

Она с лёгкостью взяла ситуацию под контроль, перебрасывая через себя вампира, отпуская из рук и давая возможность встать. Чтобы в следующую секунду, вонзить кисть руки в спину, вырывая главного паразита.

Белёсый червяк с вспышками белых разрядов по всему телу, он имел длинные, тонкие как нити щупальца с одного края, которые чем-то напоминали усики. Вдоль всего тела располагались кругообразные присоски, постоянно сжимающиеся и разжимающиеся. Длина около сорока сантиметров, а ширина в районе двух. Само тело было покрыто кровавой слизью, гладкое и скользкое на ощупь, вызывало отвращение из-за своих рельефных одинаковых выпуклостей, из-за которых напоминало резиновый фалоимитатор, только живой, извивающийся. Вот такое существо обитало в телах вампиров вместе с колонией себе подобных, только в гораздо меньшем размере.

От омерзения ламия попыталась сжать это существо, раздавить, уничтожить, но…

Над головой прогремела гроза, молния ударила неподалёку, ослепив ламию, из-за чего она ослабила хватку и случилось странное. Тварь неожиданно ловко вцепилась в руку ламии, обхватив её от запястья до сгиба локтя на манер тугой верёвки. Присоски, как у пиявки, впились в руку, порождая болезненный крик ламии, пытающейся стряхнуть это с себя.

Сквозь полупрозрачную кожу паразита было видно, как поступает ртутная кровь внутрь, смешиваясь со вспышками, присущими этому существу. Видно, как паразит разбухает, наполняясь кровью, как его движения отражают быстрое биение сердца ламии, срастаясь с её сущностью.

Вспышки молний в голове ламии, что-то происходит с её разумом, что-то менялось, эволюционируя в нечто новое. Происходит то, что считалось невозможным. Внешний симбиоз между вампирским паразитом и существом из легенд Теневого мира.

Это длилось несколько минут, полных боли и наслаждения с обеих сторон. Но агония связи была сильнее. Ламия отсекает костями/когтями паразита и отскакивает в сторону, падая на колени. Её тошнит, выворачивает. Она слышит за собой противный звук биения своего сердца. Лея возвращается и ламия бежит по улице, пробегая мимо мертвеца — молодого вампира-парнишки, отведавшего её крови. Она бежит, пытаясь стереть из памяти то, что сейчас произошло.

Улица пустеет, на ней лишь мертвецы, покрытые кровью, искорёженные куклы, безликие с гримасой ужаса и смерти.

Но вот, слышится чьё-то дыхание, кто-то из последних сил пытается подняться. Зеленоволосая девушка ещё жива, открывая глаза и натыкаясь на безучастный взгляд своего хозяина, она издаёт приглушённый писк, сравнимый по силе с комариным жужжанием. Чуть приподнимаясь, она ползёт к мёртвой официантке, надеясь, что её кровь ещё не успела пропитаться трупной отравой, и она сможет поесть. Новый звук, едва слышимый сквозь удары дождя об асфальт, заставляет её обернуться. Крик застывает в глотке молодого вампира. Паразит, о котором она предпочитала не думать, со змеиной скоростью ползёт к ней. Девушка не даёт себе думать, разворачиваясь, пытается двигаться вперёд, но вскоре чувствует, как тварь заползает к ней под юбку, поднимается выше и касается спины.

— Нет! — кричит она, чувствуя, что что-то не так, что-то совсем-совсем не так!

Тварь разрывает затянувшуюся кожу на спине и возвращается на своё место, будучи совершенно другой. Этот монстр в мгновение ока порабощает разум вампира, приготавливая его к новой трансформации. Тело извивается, подвергаясь ряду ритмичных судорог, один спазм следовал за другим, кровь течёт изо рта, носа, глаз, когти царапают асфальт, оставляя на нём глубокие длинные борозды. Финальный аккорд действа, длившегося всего минут двадцать — вампир выгибается грудной клеткой наверх, порождая крик зановорождённой и раскидывая руки в стороны, а затем резко поднимает корпус наверх.