Алексей Маврин - Псоглавцы

— А они были одеты? — спросил Кирилл.

Оборотни, трансформируясь, разрывают одежду. Вернувшись в человеческий облик, они должны оказаться голыми.

— Были одеты. Но вся одежда изодрана в лохмотья.

Роман Артурович понял, что с подопечными случилось нечто чрезвычайное. Испуг, истерика, стресс, нервный срыв, шок — это не от ссоры, даже не от драки. Такое происходит, когда у человека рушится картина мира. Роман Артурович по телефону поднял с постели в Москве психолога и получил совет ввести транквилизаторы.

— На свой страх и риск я не ввёл их вам, Кирилл, — признался Роман Артурович. — Я же увидел, как вы защищали свою девушку. Значит, не поддались панике и сохранили остатки самоконтроля. И потому я решил, что, проснувшись, вы будете готовы к разговору.

— Я и готов, — подтвердил Кирилл.

До рассвета Роман Артурович изучал записи в телефоне Кирилла. Потом снова завёл «крузер» и покатил на места «боевых действий». Он ориентировался на маячки в двух других аппаратах. Один телефон Роман Артурович нашёл брошенным на рельсах узкоколейки в районе вышки. Другой телефон был у Сани Омского. Саня, пьяный, спал в угнанном автобусе. По маячку Роман Артурович и отыскал автобус.

Вернуть Саню в разум Роман Артурович не сумел. Саня проснулся, сделал глоток воды — и тотчас вновь окосел. Роман Артурович отвёз Саню домой. Дорога на карьеры не позволяла ехать на одной машине и тащить вторую на буксире, поэтому «крузер» остался на карьерах. Роман Артурович загнал автобус во двор усадьбы, просмотрел записи в телефонах и отправился за «крузером» пешком.

Когда он приехал обратно, Кирилл встретил его с пистолетом.

— Это то, что делали вы, — подвёл итог Кирилл. — И я знаю, что делал я. А что делали Гугер, Валерий и Саня? Как и почему Валерий и Гугер стали псоглавцами? Или вы не верите в оборотней?

— Не верю, — подтвердил Роман Артурович. — Но я верю вам.

— А я видел оборотней. И Лиза тоже.

— Знаете, Кирилл, прежде чем обсуждать оборотней, я бы хотел, чтобы вы послушали разговор Дергачёва с Денисом.

— Включите, послушаю, — согласился Кирилл.

Роман Артурович придвинул второе кресло и сел к компьютеру.

— У них было два разговора, — через плечо сообщил он. — Дергачёв убил Годовалова, потом спал в развалинах возле вышки, проснулся днём и с вашего телефона позвонил Денису.

— А я в это время искал автобус в лесу…

— Play, — сказал Роман Артурович и включил запись.

«Гугер: Кир, это ты, что ли?

Саня: Это я.

Гугер: Кто „я“?

Саня: Саня. Забыл Саню Омского, баклан? Где этот борзый-то у вас? Который с Лизкой нашей трётся.

Гугер: Я не знаю. Он ушёл часа два назад.

Саня: Лады… Тачилу обратно хочешь?

Гугер: „Тачилу“… Автобус то есть? Он у вас?!

Саня: Короче, пацан, если тачилу надо, берите мне грев и руки в ноги сюда, на карьеры.

Гугер: Какой грев?

Саня: Водяру, курево. И запивон. Чешите по рельсам, как на разрезы выйдете, слева будет вышка. Я под ней жду.

Гугер: Постойте…

Саня: Шуруй давай, херово мне».

— Это первый разговор, — пояснил Роман Артурович. — Не думаю, что тогда у Дергачёва уже был какой-то план. Его просто мучило похмелье, а снять абстиненцию было нечем, и сил дойти до деревни тоже не было. Он позвонил в расчёте на то, что поговорит с вами, но вас не застал. Тогда быстро переиграл и позвал ваших товарищей.

— А они, значит, повелись… Неужели решили, что они принесут опохмелку, а Саня с Лёхой за это отдадут автобус?

— Нет, они так не думали. Есть запись их обсуждения этого звонка Дергачёва. Денис и Валерий решили, что идти на карьеры — значит, вступить в переговоры. Это уже хорошо: ситуация сдвинется с мёртвой точки. Они взяли водку, минералку и сигареты, а Денис оставил вам свой телефон с запиской. Пока они шли на карьеры, Дергачёв обдумал своё положение. А оно — незавидное. Угон и убийство.

— Можно ещё кофе, Роман Артурович?

— Конечно.

Пока Роман Артурович включал кофемашину, Кирилл попытался представить: а как он поступил бы на месте Сани, чтобы отвести обвинения? У Кирилла ничего не придумывалось. Для этого нужно холодное мышление рептилии.

— Ваш кофе, Кирилл, — сказал Роман Артурович, подавая чашку и снова усаживаясь за компьютер. — И второй разговор с Дергачёвым. Он всё расставляет по местам. Качество записи хуже, пришлось сводить звук с двух файлов: с вашего аппарата, который был у Дергачёва, и с аппарата Валерия.

Теперь голос у Сани звучал более уверенно. Саня опохмелился, и ему стало комфортно.

«Валерий: Откуда мы знаем, что автобус и вправду у вас?

Саня: Бензопилу видишь, баклан? Чья она?

Гугер: А что вы нам предлагаете? Выкуп?

Саня: Расклад такой, пацаны. Борзый-то вам звонил, как убежал?

Валерий: Нет, он без телефона. Мы ему оставили свой в школе.

Саня: Попал ваш борзый, пацаны. По самое не балуйся. Знаете, чего он сделал? Он Лёху Годовалова прирезал, братана моего.

Валерий: Что??!

Саня: Что слышал. Борзый Лёхиной бабе впёр. Лёха вашу тачилу угнал. Борзый Лёху вычислил тут, на карьерах, и они сцепились. Короче, он у Лёхи финкарь вытащил и фанеру ему пробил. Лёха наповал. Сейчас в карьере валяется, горит как полено».

Голоса Сани, Валерия и Гугера звучали как с того света.

— Борзый — это я? — мёртво спросил Кирилл.

Роман Артурович, нажав клавишу «пауза», молча кивнул.

— Саня убийство на меня свалил? И Валерий с Гугером поверили?

— У вас, Кирилл, был мотив убить Годовалова. А у Дергачёва мотива не было. Личностная деградация — не мотив, а условие. Такое, при котором мотив и не нужен. Но ваши товарищи судили по правилам вашего общества. Они не вышли из зоны своих представлений о поведенческих нормах. Потому и поверили.

— А я ушёл из зоны… — начал понимать Кирилл.

Роман Артурович отжал клавишу «пауза».

«Саня: Короче, пацаны, я борзого приговорил. А с вами я меняюсь. Вы мне — его, я вам — тачилу. За братана я зубами рвать буду.

Валерий: Вы что, хотите убить Кирилла?

Гугер: Это уголовка. Тебя упекут по полной.

Саня: Не бзди. Мне пушка ваша нужна. Я ему в калган шмальну, потом сброшу к Лёхе в карьер. Пущай тоже горит. Типа как друг друга порешили и скатились в яму. Никакой мент по углям не опознает, как дело было».

— Вот такое выгодное предложение от Александра Александровича Дергачёва, мелкого уголовника по кличке Саня Омский, — подвёл итог Роман Артурович, опять нажимая на «паузу».

— Зачем это ему? — тихо спросил Кирилл. — Ему ведь плевать на меня, на Лизу, на Лёху…

— Затем, что снимаются все обвинения. Автобус угнал Годовалов. Мотив у него был — ревность и месть. Вы, Кирилл, нашли Годовалова и в драке убили друг друга. Вся деревня подтвердит, что вы и раньше конфликтовали. По сгоревшим останкам экспертиза не восстановит последовательность событий. А господин Дергачёв здесь ни при чём. Просто и эффективно.