Гапарон Гарсаров - Ламбрант-Некромант

— Артур, готовь жертвенный нож, — сказал суровый бас пожилого мужчины с бородкой, на груди которого поблескивала металлическая пентаграмма.

— Он здесь, — проблеяла девчушка, в волосах которой поблёскивала заколка-бабочка, и показала ему кинжал.

Оружие выглядело богато — с украшенной красными камушками рукоятью, широким лезвием, на бордовой подушке, которую держала студентка. Она скорее походила на школьницу, в прыщах и родинках. Другая девица в очках с огромными линзами поднесла кувшин, из которого шёл пар.

— Так, вроде всё готово, — сказал мужчина с бородкой и внимательно посмотрел на Женю. — Ты осознаешь свою вину перед лицом Дьявола?!

— Чё?.. — хихикнула Дольсон.

— Ты обвиняешься в смерти наших братьев, — продолжал в официальном тоне бородач, подобно судье районного масштаба. — Связь с демоном, волшба и убийственные жертвоприношения вопреки воле Чёрного Властелина караются у нас смертью.

— Серьёзно? — усмехнулась художница и помотала головой.

— Кажись, она глумится ещё над нами, — подметил парень с осветлённой чёлкой, закрывавшей половину его лица.

— Ну а что ей ещё остаётся?.. — философски подметил Артур.

— А мы Ламбранта не будем ждать, что ли? — уточнила Зоя, поправляя на себе светлый куколь. — Сильваний, надо бы всё чин по чину уж сделать…

От странного имени бородатого «судьи» Женя лишний раз рассмеялась, за что получила от него по лицу горячую пощёчину.

— Давай-давай, — приговаривала Дольсон, глядя на этот сброд сквозь тёмные волосы, упавшие от удара на глаза, — врежь ещё, ну пожалуйста!

— Хватит! — воскликнул Сильваний, схватил кинжал с рубинами и поднёс его к лицу жертвы. — Прирежем тебя, как овцу.

— О, это уже будет по-мусульмански, — хохотала художница, и ей доставляло много наслаждения насмехаться над этой кучкой незнакомых людей.

Получив очередную оплеуху от Сильвания, она затихла. Впрочем, в темноте зала возникла знакомая рогатая фигура в плаще. Это был люциферит. Но как он ожил, ведь Женя же лично превратила его в окаменелый скелет??? Хотя вопросы сейчас были не уместны, ведь и сама она должна была лежать в склепе в окружении мёртвых тел под сдавливающим прессом кирпичей сверху.

— Ах, Ламбрант! — восторженно сказала Зоя и побежала его встречать.

— Ого, что за прикид? — оживился парень со светлой чёлкой.

— Это трофей, — похвастался Павлов, расправив полы своего плаща, и Женя узнала этот наряд.

Правда, от этого факта ей сделалось как-то не по себе. Как будто радость закончилась и наступила печаль. Именно уныние испытала она в этот момент, глядя, как сатанисты окружают Ламбранта с хвалебными репликами.

— Всё-таки тебе удалось прибить этого гада Филиппа? — полюбопытствовал другой немолодой мужчина.

— Да, Гросс, твоими молитвами, — улыбнулся ему люциферит. — Отрезал ему его уродливую башку.

Он вдруг вытащил из мешка, висевшего у него на поясе, чью-то голову весьма странного вида. Жиденькие рыжие волосёнки на макушке, серо-зелёного цвета лицо, маленькие заплывшие глазки и окровавленный рот. Но Жене казалось, будто она очень хорошо знает того, кому, несмотря на всю безобразность, принадлежала эта башка.

— Филипп? — спросила вдруг она не своим голосом, и все присутствующие обернулись к ней.

— Он самый, — торжествующе сказал люциферит и запустил отрезанную голову прямо в неё.

Та, словно мяч, ударилась об девушку и отскочила куда-то в сторону. Женя заплакала и зажмурилась. Теперь она не испытывала сарказма, а, наоборот, была сильно огорчена происходящим. Как будто находилась в чужом теле и испытывала посторонние эмоции.

— Пришёл и твой черёд, Винес, — продолжил Ламбрант, жестом приглашая своих друзей к пленнице. — Давайте, на чём вы там остановились…

— Мерзкий парнокопытный чёрт! — выкрикнула следом Дольсон. — Тебе не удастся уйти! Завтра же твою рогатую башку повесят на городской ратуше!!

— Боюсь, это твою башку повесят, — парировала Зоя, глядя на разозлённую жертву сквозь прорези для глаз в куколе. — Я сама это сделаю с превеликим удовольствием…

— Если разрешит Ламбрант, — вставил Сильваний, всё так же крепко сжимая кинжал.

— Господа, она ваша, — сообщил Павлов довольным голосом. — Делайте с ней всё, что считаете нужным.

— Я бы попробовала её крови! — заявила девица в больших очках.

— Да, вырежьте ей сердце, сварим и отведаем! — поддержала её подруга с заколкой в форме бабочки.

— Я принесу серебряную посуду, — вызвался Силантьев и побежал к выходу.

— Барышни, не всё же сразу, — осадил их Гросс и приблизился к Сильванию. — Чего медлишь? Давай, зачитывай приговор и вперёд.

Бородач оживился и указал кинжалом на скованную цепями жертву.

— Ты совершила преступление против Сатаны! — тем же деланно пафосным голосом завёл он новую речь. — Покушалась на его приверженцев! Организовала культ демона и скармливала ему наших братьев и сестёр! Именем Чёрного Властелина и нашего братства ты объявляешься виновной!

— Виновна!!! — закричали все присутствующие, кроме Ламбранта, который наблюдал за происходящим с самодовольной ухмылкой.

— Гнилые лжецы, — ответила Женя, — вас всех передушит мой царевич смерти! Никто не уйдёт от его карающих дланей! Особенно ты, рогатый, получишь сполна! Я убила тебя один раз, убью и во второй…

— У меня много жизней, — признался Павлов, стоя чуть подальше от остальных. — А ты, грязная шлюха, больше не вернёшься в этот мир никогда. Сотни демонов будут насиловать тебя в аду, и ты посчитаешь это раем на фоне того, что будут делать с тобой сейчас мои друзья.

— Вот так, сучка! — выкрикнула Зоя, махнув рукой. — Я уж постараюсь выдрать все волосы с твоей наглой хари!

— Чур сердце моё! — заявила девчушка с заколкой-бабочкой.

— Предлагаю вообще пустить её по кругу, — отозвался парень с осветлённой чёлкой.

— Хорошая идея! — обрадовался Артур. — У меня как раз упаковка презиков с собой. Думаю, дамы тоже не откажутся опробовать тела изменницы?

— Страпон у меня точно найдётся! — сказала хриплым голосом девица со стороны входа, и все обернулись на очередную гостью сатанинского праздника. — Бельтан нельзя отмечать без кровавых оргий…

Женя разглядела розовые волосы на голове незнакомки, которая подошла к Ламбранту и потрепала его за рога. Тот радостно зажмурился, и было непривычно наблюдать люциферита таким довольным.

— Отец отпустил тебя? — удивлённо уточнил он.

— А кто его спрашивал? — усмехнулась очередная сатанистка с крашеной головой, на которой просматривались острые рожки. — Так что здесь у нас, великая и непобедимая Винес? Глянь-ка, ну ты и чувырла! Долго же тебя искали.