Саймон Кларк - Тьма сгущается

– Игра окончена, Янг. Я закончу работу.

Розмари опиралась на край раковины, чтоб не упасть.

– Эми... Эми... Не давай Майклу обижать папу...

Эми, не двигаясь с места, повторила:

– Перестань, Майкл. Перестань.

Майкл строго взглянул на нее.

– Эми, в столовую. Уходи сейчас же. Эми пробормотала:

– У кого ружья, бегите прочь.

Ричард выжидающе смотрел на Майкла. Тот усмехнулся:

– И не надейтесь, Ричард. Со мной этого не случится. Не забывайте, я прожил со Зверем долгие годы. У меня иммунитет.

– Майкл! – Эми покраснела, ее глаза распахнулись. – Не смей обижать папу, не смей обижать папу, не смей...

– Эми! – крикнул Майкл. – Марш отсюда! Ну!

В горле малышки что-то заурчало. Словно завелся мотор. Низкое урчание, постепенно нарастающее, перешло в вопль. Все ее тельце сотрясалось, будто от ударов тока.

– Эми... – Розмари успела подхватить малышку, которая опрокинулась навзничь с закрытыми глазами.

Ричарду стало дурно.

– Что с ней, Розмари?

Девочка держала малышку, как младенца, опустив головку к себе на плечо.

– Она дышит, жива, – голос Розмари дрожал.

Майкл твердо целился в Ричарда.

– Розмари, отнеси Эми в столовую. Делай, как...

Он замолчал, услышав звон посуды. Звенели медные сковородки. Белое полотенце, висевшее на крючке, качнулось, словно от легкого сквозняка.

Майкл тряхнул головой, отгоняя помеху, и снова взглянул на Ричарда. Спокойная самоуверенность слетела с него. Улыбка исчезла. Раскосые глаза смотрели жестко. Не сводя взгляда с Ричарда, он повторил:

– Розмари. Унеси Эми в столовую. Вот в эту дверь, направо.

Снова зазвенела посуда, затрепетало полотенце.

Майкл недовольно нахмурился, пытаясь понять, откуда сквозит.

И тут налетел новый порыв. Только теперь это был не сквозняк, а шквал. Сковороды и котелки звонили, как церковные колокола, полотенце сорвалось с крючка и хлопнуло Ричарда по голове, волосы Розмари встали черной волной над ее головой.

Ричард выпрямился. Майкл сделал предупреждающее движение ружьем, не желая подпускать его ближе.

– Что это, Майкл? Вы этого ожидали?

Майкл молчал, его напряженное лицо сделалось уродливым, обнажив то, что прежде скрывала улыбающаяся маска.

– Это Эми, – прокричала Розмари, перекрывая шум. – Она видит сон...

– Это скоро пройдет, – голос Майкла срывался от страха. – Разбуди ее.

– Не могу. Это какой-то припадок.

– Подойди сюда, – выкрикнул Майкл. – Я ее разбужу.

По кухне носился смерч, летали листки бумаги, шрапнелью стучала крупа, котелок врезался в дверцу холодильника.

Кухонная дверь приоткрылась. Ричард мельком увидел столпившихся за ней людей Майкла. Все были вооружены. Мужчина в очках шагнул в дверной проем...

Дверь резко захлопнулась...

...и снова приоткрылась. Человек с разбитым лицом, изрезанным осколками очков, откинулся назад. В дверь, сжимая в руке револьвер, сунулся другой. Дверь снова захлопнулась, прищемив руку с оружием, и захлопала в невероятно быстром ритме: туда-сюда, туда-сюда, размалывая предплечье. Донесся сдавленный вопль. Последний удар, и дверь осталась закрытой.

В помещении ощущалось присутствие чудовищной силы. Так хлопнуть дверью мог бы, пожалуй, разъяренный слон.

Это была мощь Зверя – та самая мощь, что убила полицейских, искалечила машины, сокрушила тысячелетний собор.

Теперь она была здесь, с ними.

Но на этот раз ее направляло дремлющее сознание четырехлетней девочки.

Ричард припомнил рассказы Эми о сновидениях. Страшные сны: лица в окнах, бормочущие чудовища в туалете, Мальчишки, которые с криком вытаскивали ее из кроватки...

Теперь в эти сны вошел Зверь.

Мощь давила на стены, на пол, на него. Мощь скачущего заряда посылала голубые молнии, они скользили по всем металлическим поверхностям, искрились на плитах и на раковине, прыгали с котелка на котелок.

– Вы должны ее остановить, – умоляюще выговорил Майкл. Холодные молнии вспыхнули и погасли.

Но тьмы не стало. Стена, на которую был устремлен остекленевший взгляд Эми, мерцала молочно-белым светом. Кухню заполнило его ледяное сияние. Ричард видел, как испуганно оглядывается Майкл. Розмари замерла перед светящейся стеной, в черном вихре собственных волос. Девочка крепко прижимала к себе Эми.

Майкл повел дулом, ствол уставился на Розмари. Ричард вдруг понял, что в страхе за свою жизнь этот человек способен застрелить и Эми.

Он глубоко вздохнул, пробормотал: “Ну, все”, – и прыгнул на Майкла.

Все внимание Майкла было устремлено на Розмари с Эми на руках, и движение Ричарда он заметил слишком поздно.

Взгляд раскосых глаз метнулся в сторону за миг до того, как кулак Ричарда ударил его в лицо.

Дикое и сладостное чувство ощутил Ричард, добравшись наконец до мерзавца. Майкл со стоном повалился на пол, из разбитого носа хлынула кровь.

И тут ураган забушевал с удвоенной силой. Тело упавшего накрыли потоки картофелин, кочанов капусты и яблок, вперемешку катившихся по кафелю.

Ричард услышал, как вскрикнула Розмари, которую порыв ветра грозил прижать к мерцавшей стене. По молочной поверхности пробегали радужные вспышки.

Ричард пробился сквозь бушующий вихрь, обхватил девочку за плечи и оттащил подальше от жуткого сияния.

Розмари что-то кричала, но ветер рвал слова в клочья.

Ветер был не единственной угрозой. Ричард чувствовал, что чуждая сила пропитала самую ткань стен, потолка, мебели... Он почти различал...

Нет. Ричард зажмурился. Этого на самом деле нет, просто иллюзия, вызванная к жизни дремлющим сознанием Эми.

Он снова открыл глаза, твердо решив не замечать того, что мелькало перед глазами.

Створки шкафа распахнулись, сорвались с петель, и в глубине показались... Нет, он этого не видел, просто померещилось...

Но в памяти всплыли открытки с изображениями тотемных столбов. Откуда здесь, в кухне дома в Дарлингтоне, взялись те же лица тотемов с крючковатыми клювами и неправдоподобно большими глазами? Почему эти лица маячат за каждой дверцей открывшихся шкафов и холодильников? Ричард затряс головой. “Иллюзия, иллюзия, – настойчиво внушал он себе. Просто чертова иллюзия”.

Стена сияла все ярче. Уже не различить было кафельных плиток, их залило радужное сияние, расходившееся из центра к краям.

А за стеной ощущалось присутствие чего-то огромного, сумрачного и опасного. Очень, очень опасного.

Оно стремилось проникнуть в кухню, оказаться среди них.

Ричарда передернуло.

Он чувствовал... нет, не чувствовал... знал, знал твердо, как то, что у него две руки и две ноги... Он знал, что сумрачное создание за стеной желало войти в их мир.