Сергей Дубянский - Египтянка (сборник)

– Ничего я не исполнял!..

– Нет, исполнил, – голос вновь засмеялся. Чувствовалось, что ему хорошо и весело – не то, что в предыдущие дни, – помнишь, я говорил, что могу забрать ее сам, но это будет неправильно? Не мог же я бросить тебя одного?.. Теперь ты нашел свою любовь, а, значит, я могу спокойно забрать свою. Ты начал новый цикл, и мать уже мешала тебе. Она – моя. А ты теперь можешь приходить, когда хочешь; делать, что хочешь… Дальше было б хуже – ты б разрывался между ними…

– Ты хочешь сказать, что Таня заменит мне маму?!..

– Нет, конечно. Просто одна любовь заменит другую. Это новый цикл!

– Но мне нужна мама!..

– Нельзя объять необъятное. Ты еще поймешь это, а пока не расстраивайся – нам будет хорошо здесь, а тебе, там. Прощай.

– Ты не мой отец! – выкрикнул ему вслед Саша, – ты – демон! Мой отец был добрым!..

– А разве я злой?.. – голос не успел исчезнуть в пространствах своего мира и поэтому решил ответить, – разве я не помогаю тебе во всех начинаниях?.. Но любовь всепоглощающа, а поэтому жестока – она ослепляет и заставляет совершать массу разрушительных поступков, уничтожающих созданное ранее… но она лежит в основе жизни, и с этим ничего не поделаешь… Прощай!.. – голос стал удаляться, и когда воцарилась тишина, стало ясно, что больше он не вернется.

– Господи!.. – Саша поднял взгляд к потолку, – скажи, что это не так!.. – сложив руки, он забормотал, словно пописанному, – Господи, помоги, Владыко, благослови, Святый, помилуй. Святая Безначальная Троица, Бог Отец, Бог Сын, Бог Святой Дух, встаньте мне в помощь. Помоги, Святая Троица, Бог Создатель, Бог Искупитель, Бог Утешитель…

– Пошли отсюда, – прошептал Костя.

Светкина голова, не привыкшая к решению глобальных вопросов, раскалывалась от взбунтовавшихся мыслей, и ей было все равно, чем занимается ее тело. Она покорно встала и ведомая Костей, вышла в коридор. Саша этого даже не заметил.

Зябкий подъезд быстро остудил головы, но не мог навести там порядок.

– Это что, правда, был его отец? – спросил Костя, – я думал, такого не бывает.

– Я тоже…

Грохочущий лифт устремился вниз, и Светка подумала, что если все обстоит именно так, как объяснял голос, то неизвестно, где откроются двери – вдруг лифт врежется в землю, и тогда перед ней возникнет совершенно другой мир…

Двор, освещенный вылезшей из-за туч луной, показался чудом, на которое Светка уже и не рассчитывала. Она остановилась, радостно оглядывая знакомые дома, деревья, грязный снег, заснувшие автомобили…

– Пойдем, – Костя обнял ее, но Светка дернула плечом.

– Не прикасайся! Никогда не прикасайся ко мне! И не говори этих ужасных слов!..

– Каких? Что с тобой? – Костя испуганно замер.

– Знаешь, каких! Не хочу, чтоб ты любил меня, понял?..

– Почему?

– А вдруг ты умрешь раньше? – она в упор взглянула в Костино растерянное лицо, – завтра, например!.. Тогда ты тоже потащишь меня с собой?!.. Я не хочу! Все он врет, что там хорошо!.. Я все поняла! Я – та девушка, которую он выбрал для Сашки! Это он вел меня тогда! Помнишь, я говорила?..

– Помню. И что теперь?

– Ничего! Оставь меня в покое! Совсем! Ты понял?!.. – при этом память предательски воспроизвела мягкое касание губ, ласковую руку, робко ползущую по ее телу… Слезы покатились сами собой, и не было повода, чтоб остановить их.

– …Света!!.. – раскатилось над двором, словно голос с небес. Оба вздрогнули, и разом повернувшись, увидели в единственном освещенном окне темный силуэт, высунувшийся в форточку, – иди домой!..

Светка молча направилась к подъезду, размазывая по холодным щекам холодные слезинки. Костя хотел броситься за ней, но подумал …а что будет, если она умрет раньше?.. и остался стоять посреди пустого двора.

Мать встретила дочь у распахнутой двери.

– Что случилось?

– Ничего, – Светка повисла на ее шее и заплакала в голос.

– Он обидел тебя? Скажи мне правду.

– Мамочка, милая, никто меня не обидел…

– Свет, скажи мне, пожалуйста, он тебя… – мать не стала моделировать ход событий, а сразу перешла к выводам, – завтра пойдем в милицию…

– В какую милицию?!.. – Светка истерически расхохоталась.

– Так вы просто поссорились? – мать вздохнула с явным облегчением.

– Нет, мам, мы не поссорились…

– Но я же слышала! Свет, не надо меня обманывать.

– Мам, ничего не произошло, честное слово. Все нормально. Я потом тебе объясню, не обижайся, – Светка вытерла слезы. Знакомая обстановка и домашнее тепло постепенно возвращали ее в привычную среду обитания с привычными законами и проблемами.

– Раздевайся, пойдем, – мать помогла Светке снять сапоги и обняв, повела в комнату.

– А где папа? – Светка оглянулась по сторонам.

– Спит. Мы с ним поругались из-за тебя. Он тут так разошелся!.. Но я, как всегда, тебя отстояла, – мать улыбнулась.

– Спасибо, – Светка решила, что это мелочь, в сравнении с открывшейся ей истиной, – больше у него не будет повода. Я теперь буду хорошей девочкой – буду сидеть дома и учиться.

– Потом все мне расскажешь, ладно? – мать поцеловала ее в щеку, – иди, ложись. Мне тоже пора, а то завтра много работы.

– Спокойной ночи, мам… (с языка готова была сорваться та самая пресловутая фраза, но как-то сама собой ей нашлась замена) …ты настоящий друг, – Светка кисло улыбнулась.

– Конечно, – мать засмеялась и дождавшись, пока Светка залезет в постель, потушила свет.

Спать не хотелось, но состояние больше напоминало оцепенение. Хотя, может, так оно и было, только касалось не тела, а души, в которой не осталось ни желаний, ни воспоминаний; ни будущего, ни прошлого… Пустота. Светка подумала, что тот, другой мир, который начал завоевывать окружающую территорию несколько дней назад и остановившейся на пороге ее комнаты, теперь проник и в нее… нет, не в комнату, а в нее!..

…Почему так? Я ведь живая… вот, я – теплая и мягкая, – она провела рукой по своему телу, – я не должна принадлежать мертвому миру. Он не забрал меня – я осталась здесь!.. И что?.. Для чего?.. Ведь для чего-то я здесь… Не возникало не только ответа, но даже никаких вариантов. Черная стена отгородила ее от всего – от родителей, от Кости, от лучшей подруги Аньки Титовой, от Макса, от школы, от компьютера, от пива, от сигарет, от стола, от дивана… да разве можно перечислить все, что осталось за той стеной?.. Зато окружавшее ее по эту сторону, можно было определить одним словом – ничто.

Светка уткнулась в подушку и заплакала. Сначала громко, потом все тише и тише, вроде, со слезами утекали мысли, погружая ее в сон…

…Воин вошел в избушку с крохотными окнами, смотревшими на все четыре стороны. Кто победил в схватке с драконом, Светка не знала, ведь главная победа заключалась в том, что воин вернулся оттуда живым. Он развязал ремешки, сбросив кожаную защиту, и подошел к зеркалу. Вместо мускулистого тела и мужественного лица стекло отражало худенькую девушку с большими испуганными глазами и «хвостом» русых волос. И опять Светка не удивилась, как тогда, когда вдруг ощутила себя Воином. В отражении не было ничего необычного и ничего интересного – такой она каждый раз видела себя в ванной, поэтому, отойдя от зеркала, остановилась у окна.