Джорджия Ле Карр - Я не твоя собственность-2

Я проскальзываю на пассажирское сиденье, Ной закрывает дверь, и возникшее ощущение испаряется. Оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Марка, но он ушел. Я верчу головой в разные стороны, но его нигде нет, словно он исчез. Может, он зашел в одну из боковых улиц.

Ной садится в машину. Я быстро пишу смс-ку Стелле, что Марк отдаст ей туфлю, прежде чем поворачиваюсь к Ною.

— Что это за автомобиль? — Внутри стоит запах кожи, смолы и полировки. По-настоящему мужской запах.

— TVR Sagaris.

— Хмм ... это великолепный автомобиль.

— Спасибо.

— И с какой скоростью он едет?

— Он набирает 60 миль в час за 3,9 секунды.

— Ух, а максимальная скорость?

— 185 миль в час, — говорит он с гордостью.

— Уверена, что за такую скорость ты имеешь штрафы.

Он ухмыляется.

— Я не получаю штрафы за превышение скорости.

Я поворачиваюсь, глядя на его профиль.

— Как так?

Он подмигивает.

— Коммерческая тайна.

Я поднимаю руки, сдаваясь.

— Хорошо.

Наступает пауза.

— А долго ты работаешь на Зейна? — спрашиваю я, даже не задумываясь об осторожности.

— Не очень.

— Ты всю свою жизнь жил в Лондоне?

— Нет, — отвечает он.

— А Зейн?

— Тебе придется спросить у него.

И чтобы посмотреть на его реакцию, я спрашиваю:

— А какой любимый цвет Зейна?

Он хмурится.

— Без понятия.

Господи, получить от него хоть какую-то информацию, равносильно выжать воду из камня. Я всплескиваю руками.

— А есть что-то, что ты можешь рассказать про Зейна?

Он смотрит на меня.

— Нет.

Я включаю стереосистему, и поет русская попса.

— Кто это поет? — интересуюсь.

— Pussy Riot. (Pussy Riot – бабий бунт, бешенство влагалища, — прим. пер.)

Я смотрю на него.

— Ты издеваешься надо мной?

— Неа. Я большой поклонник.

Я качаю головой.

— Группы Pussy Riot?

Он с издевкой смотрит на меня.

— С таким названием, разве она может не нравится?

 Юрий открывает дверь и что-то быстро говорит по-русски Ною, который поглядывает на часы и направляется в сторону кабинета. Мне кажется, мы серьезно опоздали к двенадцати часам, вернее к комендантскому часу, как выразилась Стелла.

— Спасибо, что привез меня домой, Ной, — говорю я в удаляющуюся спину.

Он поднимает руку в знак ответа, не замедляя при этом шага.

— Спокойной ночи, — говорит Юрий.

— Да, и вам спокойной ночи, — отвечаю я и бегу вверх по лестнице.

На самом деле меня немного подташнивает. Видно быстрая езда на автомобиле и учитывая количество выпитого, плюс пакетик жирной картошки фри, все это оказалось совсем не хорошей идеей, по крайней мере для меня.

Я быстро смываю макияж, чищу зубы, хожу в туалет, переодеваюсь в ночную рубашку и спускаюсь в спальню Зейна. Открыв дверь, тут же встречаюсь с ним глазами. И у меня создается такое впечатление, что он с нетерпением расхаживал по комнате взад-вперед, хотя сейчас стоит, расставив широко ноги и смотрит на меня с нарочито отсутствующим выражением на лице. Сексуальным, как черт, на самом деле.

— Привет, — говорю я.

— Ной сказал, что мужчина поджидал тебя, — бесстрастно вместо приветствия, говорит он.

— Марк не поджидал меня, — взрываюсь я. — Мы случайно столкнулись друг с другом возле бара. — Я с сожалением покачиваю головой. — Не могу поверить, что Ной, как старуха, собирает сплетни.

— Это не сплетни. Работа Ноя — замечать мельчайшие детали. Ты не просто столкнулась с ним. Он поджидал тебя, чтобы подойти ближе, когда ты будешь одна.

Я хмурюсь, хотя мне кажется, что он прав. Возможно, Марк действительно поджидал меня. Я пожимаю плечами.

— Это не важно. Мы просто друзья.

— Это тот парень, о котором ты говорила? — тихим голосом спрашивает он, глаза смотрят напряженно.

— Да, но я закончила наши отношения, прежде чем приехать сюда, и у нас не было физической близости.

— Ты все еще общаешься с ним?

— Да. Он хороший парень.

— Я не хочу, чтобы ты с ним встречалась.

— Почему? Мы всего лишь друзья. У меня нет к нему никаких чувств, только дружба.

Он подходит ко мне, накручивает волосы на кулак и тянет, чтобы я посмотрела прямо ему в глаза. Каждая его клеточка сочиться первобытной мужской энергией, данной от природы. Альфа-самец, в прямом смысле этого слова.

— Это ты думаешь, что у вас просто дружба, — тихо, почти шепотом говорит он, — но он хочет тебя, Далия. Мужчина, который ожидает на улице женщину, безумно ее хочет.

Я с трудом облизываю губы.

И он тут же пикирует на меня, прихватывая зубами нижнюю губы и начиная посасывать.

— Можешь ему передать, что если я застану его в десяти футах от тебя, я запихну свой член ему в задницу.

Я смотрю в его горящие яркие глаза.

— Запихнешь член ему в задницу? Ты выражаешься, как неандерталец, — пытаюсь подтрунить над ним, чтобы как-то смягчить обстановку.

— Ты можешь называть меня как хочешь, но смотри не ошибись, думая, что это пустая угроза, — тихо шепчет он мне на ухо, прикусывая мочку. Потом отстраняется и внимательно смотрит на меня, опуская взгляд ниже, на мою грудь, но его голос звучит отстраненно и по-деловому. — Я не позволю другому мужчине что-то вынюхивать рядом со моей женщиной.

— Хорошо, я напишу ему.

Его взгляд меняется и становится не таким собственническим.

— Чем ты занимался сегодня вечером? — спрашиваю я.

Он наклоняется и проходится губами по моей щеке. Я закрываю глаза и упиваюсь этим ощущением, его теплых губ, скользящих у меня по коже.

— Я ждал тебя, — шепчет он.

Внутри меня что-то начинает таять, словно масло на раскаленной сковороде. Похоже, я собираюсь лохануться. Я пьяна, и сама себе не могу доверять, и мне хочется обхватить его руками за шею и признаться, что я влюблена в него. Действуй. Мне следует начать действовать.

Молча, начинаю расстегивать его рубашку. Он помогает мне, снимая брюки, тянет вниз по ногам. Отбрасывает их прочь, и я опускаюсь перед ним на колени. Мое лицо на уровне его боксеров, я хватаюсь зубами за резинку и тяну ее вниз. Его готовый набухший член, выскакивает из трусов, находясь в миллиметре от моих губ.

Я нежно облизываю его. Он атласно гладкий.

— Твой член так чертовски красив, — говорю я ему.

Зейн запускает руку мне в волосы и стонет, а я беру в рот головку и начинаю двигать головой вверх-вниз, заглатывая больше. Я поднимаю на него глаза, он внимательно смотрит сверху на меня, наблюдая за своим членом, исчезающим у меня во рту. Я знаю, что это выглядит очень сексуально и возбуждающе, поэтому с жадностью заглатываю его еще глубже, но как только его головка упирается мне в заднюю стенку горла, мой желудок бунтует. Мои глаза расширяются от испуга.

Боже мой, нет. Нет, бл*дь. Только не это, это не может произойти со мной.

Я резко отстраняюсь, но слишком поздно. Рвота фонтаном извергается прямиком на его промежность и бедра. На его яйцах теперь видны кусочки жареной картошки. Тьфу. Фу. Какой ужас, и это убийственный запах.

До этого момента я до конца не понимала выражение: «Лучше бы земля разверзлась подо мной». Совсем упав духом, я обеими руками прикрываю рот и поднимаю глаза на Зейна. Уверена, рвота при минете — равносильна самоубийству, но я не знаю, чего от него ждать. Скорее всего, он с отвращением смотрит на произошедшее, шоком и, возможно, даже злиться, но в его глазах я ничего этого не вижу. Он смотрит на меня с неподдельным беспокойством.

Он тянет меня за руки вверх, и мимолетно я замечаю, что его член обвис. Дерьмо, как же стыдно, я действительно готова провалиться на этом же месте. Единственная мысль, возникшая у меня в голове: «Слава Богу, я не ела кебаб или гамбургер. Куски непереваренного мяса выглядели бы гораздо более отвратительнее.»

— Что случилось? Тебе плохо? — спрашивает он, хмурясь.

Мне даже стыдно прямо посмотреть ему в глаза.

— Мне кажется, меня немного укачало в спортивном автомобиле, и я выпила немного больше. Прости, — бормочу я, неумело внешней поверхностью рук, пытаясь вытереть подбородок.

Он берет свою рубашку и вытирает пах и ноги. Затем хватает меня за руку и ведет в ванную. Я молча следую за ним, включив душ, он помогает мне раздеться.

— Прости, — еще раз я пытаюсь извиниться. — Я абсолютно уверена, что с тобой такого никогда не случалось.

— Нет, — признается он.

— О Боже мой, — чуть ли не плача говорю я.

— Эй, — вдруг останавливает он меня. — Это всего лишь содержимое твоего желудка. Я же собираюсь вылизать твою задницу!

Онемевшая, с раскрасневшимся лицом, я пялюсь на него во все глаза.