Кресли Коул - Профессионал

— Севастьян, остановись, — прошептала я.

К моему удивлению, он остановился.

— Я скорее умру, чем сделаю тебе больно.

Я верила ему.

— Мне не больно, — слёзы продолжали капать, отрицая мои слова. — Ты не сделал больно моему телу.

— Значит, я тебя напугал. Я довёл тебя до слёз. Скажи, как это исправить, и я всё сделаю. Всё, что угодно, только не проси тебя отпустить. Этого я никогда не смогу сделать.

— Нет, это ты не исправишь. У тебя была возможность, но ничего не изменилось, — я оттолкнула его. — Оставь меня в покое.

Конечно, он не оставил. Он взял меня за руку, выводя из душа. Взяв полотенце, он начал вытирать мои плечи и руки, мой живот. Он опустился на колени, вытирая ноги, словно я была величайшей драгоценностью в мире. Поцеловав моё бедро, он сказал:

— Уже много лет я не чувствовал такого стыда.

Стыд больнее ударов.

Это лишь заставило меня сильнее расплакаться.

Он упёрся лбом мне в живот.

— Ты меня без ножа режешь, любимая. Ты хочешь уйти — и у тебя есть на это причины — но я не могу тебя отпустить, не раньше, чем перестану дышать.

И что мне теперь делать?

Ничего не изменилось.

Я увернулась от него, потом схватила и натянула на себя халат, выходя из ванной. Я направлялась к шкафу, когда он взял меня за руки и нежно подвёл к кровати. Когда он откинул для меня покрывало, мои плечи от усталости опустились.

Может, стоит минутку или две передохнуть.

Я не помнила, ела ли сегодня хоть что-то, а все перенесённые за последние несколько часов эмоции меня просто истощили.

Меня истощило и то, что он со мной сделал.

Но когда, уступив, я залезла в постель, то почувствовала себя неудачницей, зарыдав ещё сильнее.

Он натянул штаны — чтобы не пугать меня? — затем принялся расхаживать перед кроватью из стороны в сторону.

— Я не знаю, что с этим делать, — Вперёд-назад, вперёд-назад. — Я понятия не имею, что делать, Натали. Мне нужно, чтобы ты помогла мне разобраться.

Он присел было рядом, но заметив мой затуманенный слезами взгляд, отодвинулся в дальний конец кровати.

— Поговори со мной.

— Это всё, что мы делаем. Я с тобой говорю. Я полностью обнажена. Тебе же всё нипочём, ты ничего о себе не рассказываешь. Ты представляешь, как это дико, что я не знала о твоих родственниках?

— Я должен был сказать тебе. Теперь я это понимаю.

— Немного поздновато. Ты хочешь, чтобы у нас были отношения, но это не так…

— Нет, это так.

— Тогда ты не понимаешь значения этого слова. Начни мы как нормальная пара — обычная девушка встречает обычного парня — может, всё получилось бы иначе. Мы бы для начала узнали друг друга получше, постепенно открывая подробности своей жизни на общей территории. Но всё было не так. Ты обо мне знал всё, я о тебе — ничего. Ничего, кроме лжи. Наш прогресс был обречён с самого начала.

Его дыхание стало прерывистым.

— Ты говоришь так, будто всё кончено и исправить уже ничего нельзя.

Я зарыдала:

— Потому что так оно и есть!

Он хлестнул ладонью по своему измождённому лицу. Я никогда не видела его в таком потрясении. Даже когда на наших глазах умирал Пахан.

— Я… с этим не согласен.

— Я думала, что если откроюсь тебе, ты откроешься мне в ответ. Но этого не случится. Никогда.

— Что, если случится? Я смогу всё исправить?

— Нет. Потому что если это то, через что я должна проходить всякий раз, чтобы получить хоть крупицу информации, я пас. Это слишком выматывает! Кроме того, ты меня предупреждал. Ты мне прямо сказал, что я ожидала от тебя слишком многого. Сегодня ты сказал, что доверие между нами может не установиться никогда, и что ты не способен дать мне то, что мне нужно. Я такая идиотка. Надо было дважды подумать. Когда мужчина говорит, что он тебе не подходит — его надо слушать!

Глупая, Нэт, влюбилась в эмоционально мёртвого мужчину.

Мои слёзы закапали быстрее, а Севастьян выглядел так, будто я его ударила. Что лишь сильнее меня разозлило. Внутри него были эмоции — он не был мёртвым — просто решил скрывать их от меня любой ценой.

— Если преследовать тебя — моя судьба, то так тому и быть. Я пойду на всё, лишь бы тебя удержать.

Он уронил голову на руки и начал раскачиваться взад-вперёд.

— Когда ты сбежала… представив своё существование без тебя… Я понял…

— Что?

Он поднял голову и посмотрел на меня.

— Всё, что не касается тебя, значения больше не имеет. Ты — центр моей жизни…, - он нахмурился, — …нет, ты — моя жизнь.

— Тогда почему ты так со мной поступаешь? Я даже не знала твоего настоящего имени! Разве это не относится к той информации, которую должна знать невеста? — отрезала я.

— Александром звали моего деда. Я отказался от своего имени ещё в молодости. Максим называет меня Романом, чтобы зацепить.

— Зачем ты ему сказал, что мы помолвлены?

— К тебе, как к наследнице, уже существует нездоровый интерес. Будет лучше, если пойдут слухи, что ты выходишь замуж за человека, способного тебя защитить.

Значит, Севастьян просто меня оберегал, чтобы сдержать данное Пахану обещание…

— И… Я собирался на тебе жениться, — признал он, — Я хочу этого.

Ответное желание всколыхнулось и у меня внутри! Потом я вспомнила, почему именно это никогда не сработает.

— Сегодня ты при брате приказал мне, как собаке, убираться из комнаты.

— Ты не должна находиться с ним рядом, Натали. Он опасен.

Интересно, каким должен был быть человек, чтобы Севастьян счёл его опасным.

— Почему?

— Потому что я не могу предугадать его действия.

— Неужели было трудно сказать, что вы с братом для меня делали?

— План довольно рискованный. В любой момент мы могли потерпеть неудачу. Если я говорю, что что-то сделаю, то это потому, что я абсолютно в этом уверен. В этом случае было не так. Плюс, чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для тебя.

Ложь во спасение. И, честно говоря, я не могла представить, как он мне говорит "Есть у меня идея, которая может не сработать — но я в любом случае рискну".

Он добавил:

— Кроме того, расскажи я об этом, ты бы обязательно начала спрашивать о Максиме, и мне пришлось бы продолжать лгать. А я не хочу больше лгать.

— А как насчёт того, что ты станешь вором в законе? Тебе не кажется, что такое решение мы должны были принять вместе?

— Ты могла бы начать меня отговаривать, хотя я не вижу, как можно этого избежать.

— Ты даже не дал мне шанса прийти к такому же выводу? Раньше я тебя удивляла. Я вполне могу мыслить логично ну, за исключением того, что живу с тобой.

В его глазах вспыхнула боль.

— Я не говорю, что твоё мнение для меня не важно. Но если я с тобой о чём-то говорю, то в следующий раз ты ждёшь, что я буду говорить ещё больше.

— Ты прав. Я бы хотела узнать хотя бы самые основные факты из твоего прошлого!

— Может, я не хотел об этом рассказывать, так как знал, что это тебя оттолкнёт! Чем больше я тебя хочу, тем сильнее меня это пугает. Ты видела мой страх.

— О чем ты?

— Каждую ночь я испытывал соблазн с тобой поговорить. Пару раз я был так близок. А наутро я проклинал собственную глупость и слабость. — Он отвернулся. — Я никогда ни с кем не был так слаб. И может быть… может быть, я винил тебя за то, что я так себя чувствовал.

— Как так?

Он обернулся ко мне.

— Как будто я умру без тебя! И если тебя оттолкнёт моё прошлое, то к чему это меня приведёт? К ёбанной смерти! Тогда почему мне так хотелось всё тебе рассказать? Это бессмысленно!

— Так ты оправдываешь свою холодность? — После каждой умопомрачительной ночи он просыпался с ещё большей решимостью отгородиться, обвиняя меня в том, что он чуть не открылся? — Давай я повторю всё ещё раз. Ты вёл себя, как кретин, потому что хотел меня больше прежнего?

Он не отрицал.

— Боже! И снова ты не даёшь мне шанса. Ты отталкиваешь меня тем, что не общаешься со мной. Знаешь, что? Я сдаюсь. Если тебе страшно всякий раз, когда я спрашиваю о твоём прошлом, то больше я этого делать не буду.

— Что это значит?

— Это значит, оставь свои секреты при себе, — по лицу снова заструились слёзы. — Они мне больше не нужны!

— Ты хочешь, чтобы я тебе доверился, потому что надеешься, что это меня изменит, исцелит. Но это не так!

Повышая голос с каждым словом, он сказал:

— Внутри меня всегда будет тень!

В ответ я проорала:

— Черт побери, Севастьян, я не хочу, чтобы тень исчезла — я хотела, чтобы она стала нашей тенью!

Его рот открылся, глаза были полны недоумения.

— Я хотела тебя узнать, а не изменить.

Он оправился достаточно, чтобы произнести:

— А если эта тень даст тебе понять, что ты никогда не получишь от меня того, чего хочешь? Что моё прошлое не даст мне возможности подарить тебе то будущее, которого ты заслуживаешь?