Грэм Грин - По ком звонит звонок

Сосед. Посмотрим в ванне. (Сосед вытягивает ванну из-под стола. Сержант заглядывает в нее, а Мастерман тем временем двигается к выходу.)

Сержант (Фенвику). Минутку, сэр. (Сержант сует руку в ванну и облизывает пальцы.)

Сержант. Тут никого. (Мастерману.) Вы не принимали ванну. Вода не мыльная.

Сосед. Кругом собачье вранье.

Сержант. Эй, вы! Я сказал вам, останьтесь. (Хватает Мастермана за руку.)

Сосед. Попробуем кровать.

Мастерман. Ее там не может быть. Она бы задохнулась. Говорю вам — пошла в магазин.

Сосед. Черта с два задохнулась. Ты же знаешь, там вентиляция. (Подходит к нужной стене и нажимает кнопку.)

Со скрежетом выпадает кровать с телом мисс Хардвич. Оцепенение. Сержант, Полковник и Сосед подходят к кровати. Мастерман движется к X.

X. Ой-ой-ой. Какой ужас. Она задохнулась.

Сосед. Больше смахивает на убийство. Говорю же, кровати вентилируются.

Сержант. Предполагается убийство. Следов насилия нет.

Фенвик. Нет, есть, сержант. Посмотрите на шею. Я бы сказал, очень умелый удар карате. Я бы сам не сделал лучше… Тридцать лет назад.

Сержант снова осматривает тело, потом идет к телефону и набирает номер.

Сержант. Говорит сержант Рассел. Это ты, Боб? Скажи старшему инспектору… Срёт? Мне какое дело. У меня здесь убийство. Что значит «где»? Здесь. В этих новых омни-студиях на Белчем-плейс. Четвертый этаж. Средняя дверь. Пусть пришлют врача, санитарную карету, все дела. Постучи в дверь, дурак, постучи ему. Я знаю инспектора. Читает там «Гардиан», и всё. (Кладет трубку.) Никто ничего не слышал?

Сосед. Крик. Это было не хихиканье. Вот когда он ее уделал.

Мастерман. Не я, Сержант. Он (показывает на Х). Он ее жених. Не я. (Вспомнив, что на нем парик, снимает его. И нахлобучивает на X.)

Фенвик. Стыдиться нечего, дружок. Четкий чистый удар. Она не мучилась.

Сержант в недоумении переводит взгляд с X на Мастермана.

Сержант. По голосу — вроде Чипс.

Мастерман. Я и есть Чипс. Сержант, я просто взялся за старое. Деньги под ложным предлогом. Поддельные документы. Ничего серьезного, сержант. Он ее жених — он убийца (показывая на X).

X. Вижу, вы в недоумении, сержант. Моя вина, исключительно. Думаю, пора в этом сознаться — я чуть-чуть солгал. Мое дурацкое чувство юмора. Вечно доставляет мне неприятности.

Сержант. У кое-кого серьезные неприятности.

X. Да. Бедная Фелисити. Подумать только — все время лежала тут, пока я шутил с ее убийцей. Понимаете, утром мне надо было выйти раньше обычного. Фелисити крепко спала, а когда я вернулся, её уже не было. Был он. Сказал, что она пошла в магазин. Сказал, что угостила его чаем и «Медовым хрустом» и обещала пять фунтов — явное вранье. Она была не из таких женщин. Проверьте отпечатки пальцев, сержант, — на чашке и на ложке. Убедитесь, что они не мои, а его. Потом он завел свою песню про несчастных детей, больных полиомиелитом, ну и я устроил ему маленький розыгрыш. Он меня хотел надуть, а я надул его. Заставил обменяться одеждой, сказал, что жертвую свою его организации, и даже чемоданчик его взял. Конечно, вернул бы ему со всем содержимым, но тут вы меня нашли. Я пил кофе, надеясь перехватить Фелисити на обратном пути. Хотел рассказать ей про мой маленький розыгрыш. Но подумать только: все это время она лежала здесь, убитая. Наверняка обнаружите его отпечатки на кровати и по всей комнате.

Фенвик. Большая неосторожность.

Сержант. Почему вы сразу не рассказали, когда я вас привел сюда?

X. Мне жалко было этого несчастного жулика. Такой неумелый мошенник. Конечно, я рассказал бы все в участке, сержант. Но я хотел дать ему возможность скрыться. Если бы я знал, что он убил бедную Фелисити…

Мастерман. Все это — бесстыдная ложь. Не верьте ему, сержант. Вы же знаете, я никогда не прибегал к насилию. Это не в моем характере. Вы же меня знаете.

Сержант. Я все знаю. И про тебя такому не поверил бы. Но все когда-нибудь начинают. Может, тебя этому в вечерней школе научили.

Мастерман. Сержант, это он. Не я. Я сроду не ходил в вечернюю школу.

Сержант. Черт, я совсем запутался.

Фенвик. Сержант, я хочу вот что предложить. Совершено два преступления. Одно — убийство, другое намного хуже убийства. Когда определите, кто убийца, я берусь заплатить адвокату за его защиту.

Сосед направляется к двери.

Сержант. Куда вы?

Сосед. Хочу сказать Моне, что у соседей убийство. Она имеет право знать.

Сержант. Никто отсюда не уходит. Никто. Никто ничего не трогает. Когда доктор осмотрит покойную — время смерти, образец спермы, дактилоскописты попудрят всё, до чего дотрагивались, фотографы сфотографируют труп, — тогда, может, что-то прояснится. Очень на это надеюсь, потому что сейчас — сплошная путаница.

Мастерман что-то бормочет под нос.

Что ты там говоришь, Чипс? Если ты Чипс. Мастерман. Я просто с Рыжим говорил.

Сержант дико озирается.

Сержант. С Рыжим? С Рыжим? Где тут, к черту, Рыжий?

Мастерман. Он там, где теперь мисс Харрис.

Сержант. Харрис?

X. Хардвич.

Звонит телефон. Подходит X как хозяин дома и хочет взять трубку. Трубку берет Фенвик — передает Мастерману — Сержант выхватывает ее и передает X.

X. Алло?

Сержант. Оберните платком. Я же сказал: ни до чего не дотрагиваться.

X. Нет, мадам. К сожалению, должен сообщить, что офисы Королевского общества защиты животных от жестокого обращения закрыты на неопределенный период времени. Общество обанкротилось.

Сержант устало садится за стол. Рассеянно берет чашку и рассматривает.

X. Сержант, вы уничтожите отпечатки пальцев.

Сержант, очнувшись от задумчивости, роняет чашку, и она разбивается.

Сержант. Черт, черт, черт. Черт бы все побрал.

Полковник Фенвик смотрит на труп.

X. Хотите получше разглядеть, полковник?

Фенвик. Полицейские врачи ничего не смыслят в карате. Для них синяк — это синяк, и всё. Я хочу, чтобы мои показания были точными. Нельзя свет включить? (Находит кнопку.) Ага!

В дверь опять звонят. Сержант на коленях собирает платком осколки чашки. Полковник нажимает кнопку, приняв ее за выключатель, — кровать прячется в стену.

Входит Инспектор, женщина с низким голосом.

Инспектор. Сержант! Вы что там делаете, черт возьми?

Сержант (вскочив). Тут небольшое происшествие.

Инспектор. Происшествие? Вы сказали, здесь убийство.

Сержант. Да, да, инспектор, здесь убийство.

Инспектор. Где кадавр?

Сержант. Кадавр?

Инспектор. Труп, сержант. Труп.

Сержант (озираясь). Ой, Господи. Он исчез.

Фенвик. Прошу прощения. Я думал, это выключатель.

Он снова и снова нажимает кнопку, но ничего не происходит. Сержант отчаянно пытается найти край кровати, чтобы опустить ее. Ему помогает Сосед.

X. Эти современные мини-студии очень скверно построены. Все время что-то заедает.

Мастерман медленно подходит к Инспектору и вглядывается в нее. Внезапно хватает ее и сшибает с нее фуражку. У Инспектора рыжие волосы.

Мастерман. Рыжик!

Инспектор. Чипс!

Мастерман. Я думал, ты умерла.

Инспектор. Что ты тут делаешь. Неужели опять за старое?

Мастерман. Без тебя, Рыжик, у меня ничего не получалось толком.

Инспектор. Но не убийство же, Чипс?

Мастерман. Конечно, не убийство. Сержант вот — он все перепутал, все понял шиворот-навыворот. Но ты, полицейский… То есть полицейская инспектор… Как это тебя угораздило?

Сержант. Ей-богу! Рыжая!

Инспектор. Это странная история, Чипс, которая делает честь столичной полиции, равно как и мне самой.

Сержант, Фенвик и Сосед собираются вокруг нее и слушают.

Мастерман. Ты по-прежнему затейливо выражаешься.

Инспектор. Да, наверное, мне это помогло. Я продвинулась по службе очень быстро. В Скотленд-Ярде говорят, что во мне сочетается мужской интеллект с женской интуицией. Расскажу тебе, с чего все началось. Я легла в больницу для маленькой операции. И познакомилась там с одной высокопоставленной сотрудницей уголовного отдела. Она лежала на соседней койке, и у нас был один хирург и одна и та же операция — только у нее в другом, так сказать, направлении.