Анна Гринь - Принцессы бывают разные

– Нет! – Я уперлась пятками в пол, не позволяя служанкам тащить меня в гардеробную. – Я не согласна! Пустите! Не имеете права! Я живой человек!

Конечно же никому и дела не было до моих воплей. Мама стояла в дверном проеме и спокойно наблюдала за действиями слуг.

– Ализа, прекрати, – спокойно отреагировала мама на мои крики. – Не можешь же ты выйти замуж не пойми в чем? Не важно, что это лишь формальность и на событии будут только представители твоего будущего супруга.

– Нет! – продолжала вопить я. – Мама, не смей! Я же твоя дочь! Ты не можешь поступить со мной так!

– Милая, ты ведь знаешь, что так принято, – тем же ровным тоном отозвалась моя родительница.

– Я не пойду замуж за этого… Как его там… – плакала я, цепляясь за вешалки и пиная служанок. – Принца! Очень надо. Развелось этих принцев, шагу ступить нельзя! Когда они уже вымрут, а? Отстреливать их пора! Открыть сезон охоты.

– Дочь, – строго напомнила мама, – твой отец – король, если ты еще помнишь.

– И что? – обиженно верещала я, а служанки тем временем пытались стянуть с меня одежду. – Я не хочу замуж!

– Ализа, вы подпишете бумаги, и ты просто переедешь жить в другой замок, – попыталась утешить мама.

– Мне и здесь хорошо, – не уступала я. – Тут дом родной, родные стены! Я всех здесь знаю, а там!.. Мама, я не буду ничего подписывать!

– Вообще-то у тебя нет выбора, – усмехнулась ее величество и поправила бантик на лифе платья. – Отец уже все решил. Твое приданое будет готово завтра, а сегодня… От тебя требуется лишь постоять рядом и поулыбаться послу. Неужели так сложно?

– Если принцу так нужна жена, то почему он сам не явился? – недовольно отмахиваясь от белого платья с рюшами, уточнила я. – А как же любовь?

Служанки было захохотали, но потом смолкли под грозными взглядами королевы.

– О чем ты? – непонимающе спросила она. – О какой любви речь? Прекрати читать глупые книжечки!

– Нет! – Я отпихнула корсет, ногой отбросила чулки и, вырвавшись из рук служанок, понеслась в ванную комнату.

– Ализа! – закричала мать, когда я, прикрывшись тазиком, как щитом, двинулась на служанок.

Но кто б меня остановил?

Прорвавшись через заслон, я устремилась прочь из собственных апартаментов, надеясь спрятаться где-нибудь в шкафу и переждать бурю.

Ну какая свадьба? Какой брак? Мне едва исполнилось семнадцать! Старшую сестру родители выдали аж в двадцать три и по ее выбору. Повезло Аметине.

Астонии тоже… Хотя как сказать…

Вторую сестру после небольшого скандала выдали замуж за одного из папиных советников, и теперь она прозябала в загородной резиденции.

А на меня почему-то все шишки летят!

Нет, я знала почему. Отец не скрывал этого, прямо ответив, что меня продали в далекое царство на востоке, чтобы погасить давние долги. Папочка, естественно, мог бы и «забыть» отдать давно потраченные средства, но с восточными соседями не принято шутить. Да и договор они догадались составить, указав возможные способы урегулирования.

Я и была одним из способов. Точнее не я, а любая свободная дочь короля на момент предъявления претензий.

Отец, зная нравы восточных правителей, приданое даст «весомое» – пару мешков моей старой одежды и брусчатку с подъездной дорожки. Ведь никто не подумает проверять содержимое. Запрут в хранилище, а тряпки просто выкинут.

Мода у них там совсем другая, на нашу не похожа…

Представив себя в наряде тамошних жителей, я расхохоталась и еще быстрее припустила по коридорам. Служанки неслись следом, выкрикивая мое имя и позабыв о почтительности. Стражники, удивленные происходящим, громыхали латами позади женщин, а дворцовые собаки с лаем бросались под ноги всем и каждому.

Хотелось спрятаться от всего этого и не слышать звон, лязг и хруст. Хотя нет, хруст я бы с удовольствием услышала! Хруст ломаемого носа восточного посла или даже самого принца.

Вот придумали, понимаешь! Я не пойду замуж! Пусть хоть за волосы меня тащат до самого Димитриона, но в это королевство я не поеду. Лучше уж сбежать!

Родной дом я знала прекрасно, поэтому легко оторвалась от преследователей и с довольным кличем понеслась в другое крыло замка, надеясь там спрятаться. Единственной трудностью в моем плане было то, что нужно было пробраться мимо зала совещаний короля, а там я точно не хотела появляться. Но… Главное – просто вести себя тихо, и никто не заметит.

Стараясь бежать еще быстрее и при этом как можно меньше шуметь, я пересекла канцелярию, приемную и большой холл перед папиным кабинетом и с радостью поспешила навстречу спасению.

Но, видно, звезды в этот день заниматься моим спасением не хотели, потому как дверь в зал заседаний открылась, на пороге возник высоченный необычно одетый мужчина, а я не успела затормозить…

Мой лоб встретился с его грудью, я приглушенно крикнула:

– Посторонись, – и бросилась прочь.

Точнее, я думала, что бросилась. Кто виноват, что мои ноги замолотили по воздуху?

– Эй! Отпусти! – Я попыталась достать мужчину рукой. Не вышло. Тогда решила дотянуться ногой, чтобы как следует пнуть. Но он уверенно уворачивался.

– Ваше величество, какая у вас забавная зверушка, – со смехом обратился он к отцу, рассматривая меня.

Я удвоила усилия. Не люблю мужчин, которые умеют нравиться. А этот явно знал, как понравиться.

Не красавец, отнюдь, но привлекательный, адово пекло! Высокий, но не дородный, как папа, а скорее худощавый. Волосы светлые, но не белые, а как будто медовые. А глаза… Я поймала взгляд мужчины и мысленно ойкнула. Желтые, как у кошки.

– Пусти! – вновь заверещала я и таки пнула незнакомца носком чудом оставшейся на правой ноге туфли.

На пороге возник отец. Увидев меня, он побелел, но сдержался и сказал:

– Что ж, Ализа, я рад… что ты спешила сюда. Только так я могу объяснить подобный вид.

– Папа!

Он меня не слушал, пытаясь удерживать на лице маску спокойствия.

– Позволь тебе представить посла Димитриона, его светлость Закари Треверса, барона Леож.

Мое сердце екнуло, но остановиться я уже не могла.

Да и какая теперь разница? На мне было старое платье такого нищенского вида, что барон, скорее всего, сразу принял меня за бродяжку. Леож, поймав меня за ворот, окончательно доконал изрядно потрепанное в бою со слугами платье, швы не выдержали, разъехались, обнажая нижнюю рубашку, а на ней – дырку.

– Я тоже думаю, что вид ее высочества обусловлен исключительно спешкой, – ехидно поддакнул барон, но на пол меня все же опустил.

И то хорошо!

– Что ж, не смею вам мешать. – Я поскорее отступила на пару шагов, но отец быстро подошел и взял меня за локоть:

– Подпишешь пару документов и свободна.

– Совсем?

– До завтра, – за короля ответил Леож. – Завтра мы отправляемся в Димитрион.

– А я не хочу! – в лицо данному субъекту выпалила я. – Я лучше!..

– Ализа, – угрожающе вымолвил отец, – еще одно слово…

– И что?!

– И на восток вы поедете в сундуке, – закончил барон.

– Это жестоко! – возмутилась я.

– Ладно, так и быть, я прикажу просверлить дырочки, – улыбнулся Леож, и у меня по спине пробежали мурашки.

«Не дрейфь! – приказала я себе. – Он всего лишь один из многих. Ты и не таких ломала!»

– Я не буду ничего подписывать, – спокойно помотала я головой. – Даже не надейтесь.

– Можете нарисовать крестик, – снисходительно разрешил барон и добавил с ядом в голосе: – Ваше высочество.

Адово пекло! Я уже возненавидела этого грубияна. И откуда только такие на востоке берутся?

Высоко задрав нос, я все же вошла в зал заседаний и приблизилась к столу. Услужливый секретарь пододвинул ко мне длинный свиток и чернильницу с пером. Я мельком просмотрела записи, оценивая перечисленные в документе обязательства сторон, и тихо ахнула, оценив суммы, которые задолжал отец.

– А я, оказывается, дорого стою, папочка, – зло просопела я и взялась за перо.

Долго думала, не поставить ли и правда крестик, но вместо этого, прикрывшись от барона и короля ладошкой, быстро изобразила нечто, после чего довольно отступила и обошла стол. Хотелось оказаться от мужчин как можно дальше, когда они рассмотрят мой шедевр.

Отец и Леож склонились над свитком. Король подавился кашлем, барон хмыкнул, а я с удовольствием еще раз издалека полюбовалась нарисованной в государственном документе рожицей.

– Наверное, нужно… – начал было отец, но посол прервал его взмахом руки и сказал:

– Ваша подпись соответствует всем правилам, за свою я так же ручаюсь. Ну а это… – он посмотрел на меня, а я показала ему язык, – лишь формальность.

«Хорошенькие дела! – обиделась я. – Формальность… Ну дождешься ты у меня!»