Ольга Готина - Шалость судьбы

Когда учебная сессия в академии стихий подошла к концу, с облегчением вздохнули не только студенты, но и преподаватели. Вокруг царила атмосфера безграничного праздника, а когда стало известно, что наш многоуважаемый ректор ушел в отставку, адепты и вовсе перестали соблюдать правила. Фактически до прибытия нового главы академии мы оставались детьми беспризорными и могли творить все, что пожелаем. Преподаватели порядком устали от наших магических потуг и разъехались кто куда, чтобы отдохнуть, а за порядком остался приглядывать старый завхоз Гутор, которому было все равно, как мы проводим время, если при этом мы не рушили стены замка.

Сейчас тут стояло раздольное веселье вперемешку с беспробудными пьянками. Мне даже было немного жаль, что я не могу присоединиться к этой анархии, поскольку уже пообещала матери приехать домой на неделю каникул.

И вот, покидая родную академию, я лишь могла надеяться, что, когда вернусь, ее стены будут еще целы.

Порталы перемещения требовали огромной энергозатраты, на которую я, к сожалению, не была способна, поэтому ехать домой пришлось, наняв экипаж. Борясь со скукой, сидела и развлекалась с ветками и листьями, левитируя их с помощью ветра за окном. Меня зовут Юна, и я маг-стихийник. На данный момент я владела лишь одной стихией. Предел мечтаний – чтобы в тебе пробудились все пять стихий: огонь, вода, воздух, земля и дух. Последний, к слову, был большой редкостью и позволял магу проникать в души людей, влияя на их судьбы. О других особенностях данной стихии я не слышала, да и это могло быть только домыслами. Дух проявлялся только у тех магов, в ком пробудились все четыре стихии природы, а таких в нашем мире были единицы. Если выбирать из всех стихий, меня всегда восхищал огонь. Его сильная и необузданная мощь завораживала, и я надеялась, что именно эта стихия пробудится во мне следующей. Буду честна с собой: надеяться на то, что я смогу стать магом-стихийником трех стихий было слишком оптимистично. Одна стихия встречалась повсеместно, две – было нормой, три – было уважаемо, потому как такие люди встречались достаточно редко, – встречались в семьях самых высоких кровей, пятью стихиями владели единицы.

Даже наш многоуважаемый ректор Кано, вышедший в отставку, владел лишь тремя стихиями – огнем, водой и землей.

Но как бы я ни надеялась, что моей второй стихией, если таковая пробудится, станет огонь, этого было мало. В моей семье никто не владел стихией огня; матери были подвластны вода и земля, а отец был обычным человеком, без какой-либо магии. Будучи полукровкой, я имела все шансы навсегда остаться лишь с одной пробудившейся стихией – воздухом, но об этом я старалась не думать.

Стихии могут проснуться лишь до совершеннолетия, которое наступает в двадцать лет, а мне уже было восемнадцать, это значит, что с каждым днем мои шансы таяли.

Обучение в нашей академии начинается с пятнадцати лет, именно в этом возрасте пробуждается первая стихия. Когда это происходит, ребенок считается автоматически зачисленным в академию стихий, где нас начинают обучать магии. Да-да, именно магии, а не умению пользоваться своей стихией. Эта магия произрастала из нашего природного начала, которое и позволяло управлять природными явлениями. Прикасаясь к ней, мы могли колдовать, а наша магическая сила изменялась в зависимости от количества подвластных нам стихий.

Меня как следует тряхнуло, концентрация была потеряна, и ветки с листьями полетели вниз.

– Приехали! – крикнул мне извозчик, и я, подхватив свой огромный рюкзак, вылезла на городскую мостовую.

До любимого дома еще десять минут пешком, но это меня не пугало, я соскучилась по столице. Мои родители неплохо устроились: мать, благодаря своим умениям, была флористом, и одним из ее постоянных заказчиков являлся сам король. Отец занимался не менее востребованным делом, он был врачом, и, хотя магией не владел, лечить он умел. В помощницах у него была бабка, которая умела стряпать все нужные зелья, но сама врачевать не особо любила.

Направляясь к дому родителей, я уже мечтала о пирожках, да-да, вы не ослышались. Доля бедного студента тяжела, вы думаете, в академии хорошо кормят? А вот и нет, вкус еды зависел от настроения домовихи, а та, судя по тому, что мы ели последние два года, все глубже погружалась в депрессию. А может, просто разленилась.

Позади меня послышался цокот копыт, стоило бы отойти и уступить дорогу всаднику, но оглянувшись и удостоверившись, что это не королевский экипаж, я все так же не торопясь пошла по улице. Всадником был очередной надменный лорд, а представители знати меня раздражали. Все лорды были заносчивы и высокомерны, воспринимая простых граждан как прислугу, а я не любила оказываться в чьих-то глазах на подобном уровне. Людей без магии они унижали, в детстве я видела много примеров неуважения к своему отцу от лордов. Я, являясь полукровкой, в их глазах была такой же грязной и недостойной, как люди без магии.

Неизвестный позади меня кашлянул, видимо считая, что, услышав это, я тут же отскочу и уступлю ему дорогу. Ага, щас! Во мне проснулась очень вредная и мстительная особа. Я продолжала неспешным шагом идти вперед.

– Уступите дорогу, – подал голос неизвестный.

Ему повезло, что мне и так нужно было свернуть на окраину города. Оранжереи моей матери нуждались в пространстве, которого город дать не мог, поэтому наш дом находился на отшибе. С одной стороны простирался город, а с другой был покатый спуск к лесу.

Я вздрогнула и, запнувшись о камень, упала, когда лошадь пронеслась мимо. Неизвестный лорд, как оказалось, свернул следом за мной и уже потерял терпение. Я чувствовала, как начинает болеть нога, и, наполняемая ненавистью ко всем лордам, взмахнула рукой, отправляя под копыта его лошади камень. Умное животное перепрыгнуло его, но при этом заржало и встало на дыбы, сбрасывая с себя всадника. Поднимаясь с земли, не без удовольствия наблюдала, как упавший лорд катится вниз по пригорку. Быстренько отряхнув попу и руки, я направилась дальше, услышав чертыханья, когда проходила мимо лошади. Та с любопытством смотрела вниз, пока ее лорд вставал и отряхивался. Мне, если честно, тоже хотелось постоять рядом с ней и насладиться этим зрелищем, но боюсь, когда он поднимется обратно, мне уже не будет так весело, и, прибавив шаг, быстро вбежала во двор своего дома.

– Мам, пап! Я до-о-ома! – закричала что есть мочи, взлетая по ступеням. Первым меня встретил отец, я влетела в его объятия и почувствовала родной запах. Из глубины дома уже показалась мать, которая также заключила меня в свои объятия. Я чуть не замурлыкала, как довольная кошка, почувствовав запах домашних пирожков.

Но тут за моей спиной послышался стук в дверь, а затем раздался голос:

– Мне сказали, здесь живет врач, мне нужно пополнить запас лечебных зелий.

Застыла, уже подозревая, кому может принадлежать этот голос, но оборачиваться не торопилась.

– Да-да, пройдемте, – ответил отец, желая поскорее разделаться с клиентом.

Мама потянула меня за собой на кухню, но, не удержавшись, прежде чем скрыться из сеней, я обернулась и встретилась взглядом с растрепанным и грязным лордом. Не в силах сдержаться, я широко улыбнулась, отметив его потрепанный вид, и захлопнула за собой дверь, отрезая от нас мужчин, которые направились в рабочий кабинет отца.

– Как ты исхудала, – воскликнула мать, начиная меня ощупывать.

На это обстоятельство я не жаловалась, лучше уж быть стройной, чем толстой, так что это было единственным плюсом стряпни домовихи.

– У нашей домовой депрессия, и готовить она стала отвратно, но мы, студенты, держимся, – бодро ответила я.

– Ничего, я тебя откормлю, и с собой тебе напеку пирожков побольше, угостишь своих друзей.

Я была очень даже не против, да и друзья мои от такого придут в восторг, если, конечно, я сумею довезти пирожки и не слопать все по дороге.

– Там в саду клубника уже вовсю растет, – невзначай заметила мать.

Мои глаза загорелись. Клубника!

Это было единственное, что способно ненадолго отложить мою встречу с пирожками. Я вновь вылетела во двор, достигнув грядок с сочной красной аппетитной клубничкой, и стала собирать ягоды в подол платья. Не удержавшись, я засунула пару ягод в рот, наплевав на всех мыслимых и немыслимых микробов.

Когда за моей спиной послышался строгий голос, застыла, прижав к себе свернутый подол с ягодами. Я находилась в любимой позе всех девушек-работниц с полей, то есть попой кверху, да еще и с задранным подолом. Стыдоба, короче.

– Значит, вы любите калечить людей с помощью стихийной магии?