Симон Ужасный - Самый человечный вампир

— Моя мама не одобряет то, что я занимаюсь колдовством…

— Что? — не понял я.

— Мои книги по магии и колдовству разбросаны по всему дому! Мне их девать уже некуда…В общем, мама из-за этого злится…Да ей и вообще не нравится род моих занятий. Говорит, что ей надоели мои бесконечные вызывания духов и все такое…

— Постой, ты, что, занялся колдовством?

— Ну, да. Читаю книги по магии, волшебству, целительству, колдовству…Пробовал вызывать духов покойных, вроде, получается…

— А что это за Фирс такой? — подозрительно спросил я.

— А, Фирс — это мой кот.

Вдруг из-под кровати вышел полностью черный кот с зелеными глазами. Он встрепенулся и посмотрел на меня.

— Я его нашел на улице… — пояснил мальчик, но вдруг опомнился. — А откуда ты….знаешь, что я живу здесь? Зачем ты, вообще…пришел ко мне? Тебя разыскивают по всему городу…Сотни милиционеров поставлены на уши, к нам даже, вроде бы, приехали колдуны из Африки, чтобы поймать тебя…

— О! А я-то думал, что это все люди на меня так подозрительно косятся? Некоторые даже кричали от ужаса и убегали прочь…Странно…А что касается того, откуда я узнал, где ты живешь…Мы, вампиры, вообще, знаем все…

— Неужели? — вздернул брови мальчик. — Тогда почему же ты не знал, что я жив?

— Ну…

— Симон, хватит ломать комедию! Ты прекрасно знаешь, что тебя разыскивают. Ты знаешь, из-за чего тебя разыскивают…И тем не менее, ты пришел ко мне! Зачем? Я, конечно, несказанно рад, но…Что-то не так? — он пытливо посмотрел на меня. Будто пытался загипнотизировать…

— Хорошо, ты прав! Но…Неужели, ты меня не боишься?

— Не-а.

— Но, почему?

— Во-первых, потому что убивать меня не в твоих интересах, а во-вторых…я знаю заклятие гипнотизирования и повелевания вампирами.

— Такого заклятия нет, Оскар.

— Да? Значит, я купил книгу шарлатана…Во всяком случае, я знаю, что убивать друзей не в твоих правилах.

— Да, ты прав… — вздохнул я. — Это не в моих правилах.

— Так, что случилось?

Я в подробностях рассказал, что со мной произошло за это время, кардинально изменившее мою жизнь.

— Я так и знал! Я знал, что тебя заставили! — воскликнул Оскар. — Но что ты собираешься делать теперь?

— Не знаю, Оскар…Флавий сказал, что пошлет за мной Марлена. Если честно, то я сомневаюсь, что он меня найдет…Если только не сварят котел…Кстати, Оскар… — я серьезно посмотрел на мальчика. — Ты знаешь, кто такие вампиры?

Мальчишка, не понимая, к чему я клоню, не задумываясь, ответил:

— Вампиры — «живые мертвецы». Так называемые «undead», у которых количество крови недостаточно, и посему…

— Правда? А я видел «живого вампира».

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду тебя, Оскар, тебя! Неужели, тебе доставляет такое большое удовольствие пугать бедных старушек, наряжаясь в вампира?

— Ну… — мальчик лукаво улыбнулся. — Эта богословка…Она, под старость лет, ударилась в религию, стала верить в бога, ибо чует, что близок конец ее…Ну и, разумеется, ужасно боится вампиров…Ну, не могу же я упустить такой случай…

— Ну-ну…конечно… Надеюсь, что ты ничего не имеешь против людского бога?

— Ну, вообще, нет… — замялся Оскар, но вдруг его глаза засияли подозрительным азартом. — А знаешь, что?

— Что?

— У меня есть план!

— Что ты имеешь в виду?

Оскар поднял вверх указательный палец, будто говорил: «Не мешай мне!», подбежал к столу и начал рыться на нем, перебирая все книги, и какие-то из них откидывая в сторону.

— Где-то здесь…где-то здесь…ну, не мог же я… — повторял Оскар, как заклинание, пока вдруг не вытащил откуда-то черную толстую свечку и коробку спичек.

— Ага! Вот они! — он радостно подбежал к своей кровати, сел на нее в позу лотоса, чиркнул спичкой о коробок и зажег свечку.

Я непонимающе посмотрел на мальчишку.

— Что ты собираешься делать?

— Не мешай! Стараюсь помочь тебе! — он взял свечу в правую руку и закрыл глаза.

Пару минут я таращился на его спокойную физиономию, пока он вот так сидел и делал вид, будто бы медитирует, общается с духами или еще что…

Но вдруг стекло окна со звоном разлетелось на части, и в комнату, копытами вперед, ворвалась лошадь, состоящая из воды. На ней верхом сидел Марлен с воинственной миной, и самыми последними в комнату «плавно» въехали немалого размера ледяные сани.

«Колдун» ту же открыл глаза, так как осколки полетели на него, и уставился на сие зрелище, как «баран на новые ворота».

— Здравствуйте, мальчики и девочки! — на весело — идиотической ноте произнес Марлен. — Служба спасения вампиров, попавших в не очень приятные неприятности! Садитесь в наши волшебные сани, а там уж посмотрим, может, мы вам и поможем…

Я вытаращил глаза на Оскара, все еще сидевшего «в трансе», но уже не в том, в котором он сидел вместе со свечкой. А в каком-то пугающем, больше напоминающем контузию.

— Ты, что, вызвал Марлена сюда?!

— Ну…э-э-э-э-э-э-…м-м-м-м-м-м-….. — только и смог сказать мальчик, странно косясь на моего приятеля. — Вообще-то…Я бы не сказал…

— Молодец, Оскар! Спасибо! Я теперь перед тобой в неоплатном долгу! Проси все, что хочешь! — я с восхищением посмотрел на мальчишку, сложив руки на груди, что означало нечто, вроде: «Все, что угодно, Оскар! Я сегодня добрый!»

— Ну………………………….. — он задумчиво посмотрел в потолок, а потом с еле сдерживаемой радостью, пропел — Обрати меня в вампира?

Я тут же переменился в лице.

— Оскар…Это, конечно, интересно и довольно оригинально, что больше жизни ты желаешь себе смерти…Но…Я думаю, тебе еще нужно подумать над своим желанием…Подумай хорошенько, Оскар…Подумай…

— Кто это, Симон? — не слезая с Кумпуса, спросил Марлен, кивнув в сторону Оскара.

— Это? А ты, разве, не знаешь? Это тот самый мальчишка, который вызвал тебя сюда. Это Оскар.

Марлен как-то с подозрением посмотрел на мальчишку. Оскар отвел глаза в сторону.

— Ну, ладно… — переменил тему тот. — Садись. Я отвезу тебя к Флавию…Ему нужно кое о чем с тобой поговорить…

Вдруг во взгляде Оскара я прочитал какую-то надежду…непонятно, правда, на что, но…Это чувство буквально перло у него из ушей!

— Симон… — застенчиво произнес он.

— Да? — откликнулся я, садясь на ледяную скамейку.

— Я думал, что…Возможно, мне можно будет поехать…с вами?

— С нами? — изумился Марлен. — Зачем? Там не будет ничего интересного.

— Но…Просто, я хочу стать колдуном…ВЕЛИКИМ колдуном…А вы, как раз едите к оному…Точнее, к самому учителю Мерлина, к главному чародею этого мира…Я думаю, это было бы весьма кстати…Тем более, — он покосился на разбитое окно. — Тем более, что…Если мама увидит это…В общем, в этот момент мне лучше не находиться дома…

— Э-э-э… — я задумался. — Да, Марлен…Я думаю, что он прав…Нужно взять его с собой…Потом я попрошу, чтобы Флавий повернул время вспять…Тогда я не заявлюсь к Оскару и окно будет целым…

Марлен как-то странно ухмыльнулся…

— Да, наверное, ты прав…нужно бы загладить вину перед мальчишкой…Говоришь, хочешь стать колдуном?

Оскар закивал головой, дав тем понять, что это мечта всей его жизни.

— Ну, что ж…тогда, запрыгивай!

Мальчик соскочил с кровати и залез на лавку, стоящую в санях.

— К Флавию, Кумпус! — крикнул Марлен и пришпорил агиски.

Водяной конь тронулся с места, развернулся к окну, при этом, наделав уйму грохота, и чуть полностью не разгромив Оскарову комнату, прыгнул на подоконник, от чего сани подпрыгнули вверх, и Оскар радостно взвизгнул, мы взмыли в небо.

— Не обращайте внимания на то, что санки ледяные! — крикнул Марлен, управляя Кумпусом. — Летом они тоже, как и агиски, состоят из воды, но зимой, так как живым организмом не являются и температуры тела не имеют, превращаются в лед.

— Я еще ни разу не летал на таких зверях, как этот ваш…

— Кумпус, — продолжил Марлен реплику «маленького колдуна». — Его зовут Кумпус. Он тебе, правда, нравится?

— Конечно! — прокричал Оскар, зачарованно смотря на Сургут с высоты птичьего полета, почти полностью свесившись за борт саней.

— Марлен, прости меня, конечно, великодушно, — прокашлялся я. — Но меня постоянно мучает вопрос: неужели ни тебя, ни Флавия, ни кого-либо другого не волнует то, что мы сейчас летим над городом, и нас сейчас, не смотря на поздний час, могут видеть сотни горожан?! Неужели, это не столь важно?

— Симон, Симон, Симон…Я не перестану повторять, что ты не романтик…Во-первых, ты всех людей уже давно распугал, и теперь позже восьми вечера ни один здравомыслящий человек не высунет и носа на улицу. А во-вторых…Ну, неужели тебе не приятно доставить беднягам удовольствие, и показать хоть немного волшебства? Дать почувствовать им, что в этом мире не