Ксения Баштовая - Повесть эльфийских лет

– Нет, конечно, – сладко улыбнулся министр. – Но ведь никто не виноват, что у тебя все так удачно совпало, а, Фелзен? Поссориться со мной, гулять по городу и столкнуться с подвыпившей матросней, быть избитым до полусмерти, лишиться из-за этого дворянства?

Мэлех на миг закусил губу… А затем расхохотался в полный голос – Тарис даже вздрогнул от неожиданности.

– Действительно, при чем здесь ты? Прости дурака, Алдриш! – Он дружелюбно хлопнул удивленного эльфа по плечу. – Поверил пересудам слуг, а они чего только не наговорят! И что ты в этом виноват, и что тебя сегодня видели выходящим из комнаты приехавшей принцессы, и даже что твоим папашей был не лорд Тарис, а его конюх… – И прежде чем обомлевший от такой наглости министр смог вымолвить хоть слово, паяц, счастливо улыбаясь, протянул ему ладонь: – Забудем все обиды?

– З-забудем, – механически согласился его собеседник. И даже руку пожал.

– Вот и чудненько! – ухмыльнулся Фелзен. – За это надо выпить! Только знаешь… Меня тут один вопрос мучает… Ответь, а? Один вопрос, и все.

– Какой? – кисло вопросил министр, у которого за трескотней шута совершенно вылетело из головы, что он хотел возмутиться, услышав про принцессу.

Долговязый блондин склонился к самому уху эльфа и шепотом поинтересовался:

– Может, насчет конюха – это правда?

Торжественный ужин, к которому готовился лорд Тарис, так и не состоялся. На этот раз там должны были присутствовать все члены императорской семьи, а ее высочество Хэлларен с супругом задержались в своих комнатах. Неизвестно, почему они заставили себя ждать, но факт остается фактом – ужин был перенесен на полчаса. И вот в тот момент, когда императрица следовала от комнаты охраны, в столовой раздался взрыв…

Пол поднялся, как при землетрясении, магические шары-светильники в галерее замигали и погасли, наступила темнота…

Торжественный ужин оказался сорванным. Никто не пострадал.

Как выяснилось на следующее утро, это было очередное покушение на представителей правящей фамилии: в винном погребе, который как раз сейчас ремонтировался и который был расположен прямо под императорской столовой, неизвестный заговорщик спрятал огромное количество мешков с дымным порохом. Сей диковинный порошок появился на островах всего с год назад, но, похоже, заговорщики наконец нашли ему применение…

Во время утреннего совещания императрица была в гневе:

– Это невероятно! На меня совершается одно покушение за другим! Из императорской казны похищена алмазная диадема! И ничего! Никакой реакции! Куда смотрит охранное отделение?! Чем занимается третье делопроизводство?!

Обер-полицмейстер вытянулся в струнку перед гневной повелительницей и, кажется, даже дышал через раз.

– Ваше величество, – внезапно сладко мурлыкнул шагнувший вперед лорд Тарис, – я понимаю, эта формула была отменена еще вашим отцом, но если вы позволите…

В кабинете повисла тишина. Каждый (ну, может, кроме дурака-шута) понял, что хочет сказать второй министр, и каждый молил, чтобы он ошибался…

– Говори, – медленно кивнула женщина, вставая из-за стола.

– Слово и дело, ваше величество. Слово и дело.

Старинная формула могла значить только одно – донос о преступлении против императрицы… А учитывая, что сейчас речь шла о последних покушениях…

– Говори, – вновь кивнула эльфийка.

– Ваш шут, ваше величество. Его не было вчера на месте взрыва.

Столь неприкрытый намек понял бы даже дурак.

Недожеванное яблоко выпало из руки Фелзена, сидевшего на краю письменного стола императрицы. Смуглое лицо залила смертельная белизна.

– Я… Я ни при чем, моя королева! – Паяц рванулся к императрице, рухнул перед ней на колени. – Клянусь, я ни при чем!

– Где ты был вчера во время взрыва? – Голос повелительницы не выражал ничего. Казалось, сейчас в ее облике проступили все ее годы.

Глаза шута забегали.

– Я… Я… – Мэлех нервно облизнулся. – Я не могу сказать.

– Понятно. – В ее речи проклюнулись нотки горечи. – Я не ожидала этого от тебя.

Женщина шагнула к двери, рывком распахнула ее и приказала замершим в коридоре гвардейцам:

– Арестовать Фелзена, – кивнув головой в сторону онемевшего от ужаса шута. Дурацкий колпак свалился на пол, но Мэлех даже не пытался его поднять, следя перепуганными глазами за приближающимися солдатами. Императрица помолчала и добавила: – Господин обер-полицмейстер, поручаю его допрос вам. Пока – без пристрастия.

Его уже выводили под руки из кабинета, когда шут задергался и завопил в полный голос:

– Я не виноват! Моя королева, я ни в чем не виноват!

И его крики долго еще разносились по коридорам замка…

Хэлле спешила в библиотеку. Конечно, новости, которые она рассказала Айзану, плохими не были. Скажем так, это была та информация, которую можно знать, но без которой можно и обойтись. Вот, например: в минувшие шестьдесят лет в Островной империи не было первого министра. Только второй. Последний первый министр погиб при невыясненных обстоятельствах, и после этого правительница решила, что хватит должности только второго. По крайней мере, такова была официальная версия, сохранившаяся в летописях. Библиотекарь, горный эльф, вскользь обронил, что вполне возможно, что первый министр все-таки есть, просто никому не известно, кто он.

Вторая «плохая новость» заключалась в том, что выяснять, кто может покушаться на императрицу путем отбора всех возможных претендентов на престол, – занятие бесперспективное: никаких боковых линий, кроме хорошо известного девушке рода Герад, не существовало. Нет, конечно, рассказывали, что умерший лет семьдесят назад принц-консорт, муж правящей императрицы, был слаб до женщин и количество его фавориток исчислялось не десятками, а сотнями; может, несколько бастардов после него и осталось, но кто ж их на трон пустит, незаконнорожденных-то?

В любом случае Хэлле не теряла надежды докопаться до истины. Ей очень не нравились все эти нескончаемые покушения, и не хотелось в один прекрасный миг проснуться с ножом между ребер. По двору, правда, с утра побежали слухи, будто убийца уже найден и задержан, как бы даже не в приемной у императрицы, но девушка очень сомневалась в способностях императорской охранки. Десять лет не могли никого найти, а тут внезапно… Бред это все!

Поднявшись по лестнице, девушка замерла, удивленно оглядываясь по сторонам: кажется, она перепутала поворот и забрела совсем не туда. По крайней мере, этот проход она не помнила.

Впрочем, неудивительно. Лихар был поистине огромен. Императорский замок на островах был намного больше, чем его тезка в Алронде, а потому было бы странно, если бы удалось изучить все проходы за несколько дней.

Особенно теперь, когда часть переходов была изуродована недавним взрывом.

Не придумав ничего лучше, кроме как вернуться обратно, ну или хотя бы попытаться, Хэлле развернулась… И лицом к лицу столкнулась со вторым министром Алдришем Тарисом.

– Ваше высочество? Как вы здесь оказались? – удивленно протянул мужчина.

Единственное, что смогла ляпнуть девушка:

– Да вот, прогуливаюсь…

– Понимаю, – вздохнул темный эльф. – И надо же такому случиться, что вы совершенно случайно оказались неподалеку от моих покоев… Такая странная случайность…

– Ага-ага, – закивала Хэлларен, отступая на шаг. – Бывает же такое! – Ей совершенно не нравилось, куда повернул разговор, но пока она надеялась, что все обойдется.

– Но мы ведь не упустим такую возможность? – Он шагнул к ней, протянул руку…

Хэлле очень не любила платья с вертюгалем, но проклятый этикет требовал, чтобы приехавшая на острова принцесса одевалась подобающе. Приходилось терпеть и надоевший вертюгаль, и корсет на китовом усе… А главное, умудряться при этом защищать свою честь!

Девушка попросту ткнула ладонью в болевую точку на сгибе локтя и, когда потрясенный эльф шарахнулся в сторону, шагнула вперед и от души наступила подкованным каблуком туфельки на ногу эльфу. Тот, не ожидавший такой подлянки от вроде бы приличной дамы, взвыл раненым волком. Хэлле, как хорошая девочка, отступила на шаг, убрав каблук с его ноги и не забыв при этом рукой придать господину Тарису нужное направление в сторону ближайшей стенки… о которую тот и ударился дурной головой.

Квартеронка, подхватив подол юбки, медленно подошла к лежащему на полу мужчине, судорожно хватающему ртом воздух, и, от души пнув его носком туфли по ребрам, сладко пропела:

– И запомни, мерзавец, еще раз предложишь что-нибудь подобное приличной замужней даме, я тебя, урода, на шнурки для подвязывания штор порежу. Понял, скотина? – И девица величаво удалилась.

Дар речи вернулся к Алдришу минут через двадцать.

– Какая женщина! – страстно выдохнул он, медленно вставая с пола.

То, что его мог увидеть какой-нибудь слуга, господина Тариса волновало сейчас меньше всего.