Алиса Дорн - Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы

— Не переживай, — неожиданно весело хмыкнул он, — если что, я скажу, что это ты меня призвала и заставила.

Хотела бы я увидеть дурака, кто поверит в подобное вранье.

— Чтобы у меня на самом деле возникли проблемы, им придется сначала затащить меня обратно в Ад. А я туда не собираюсь, — демон вновь посерьезнел. — А теперь иди. Я сам со всем разберусь.

Я все еще колебалась.

— Ты ведь осознаёшь, что я могу сделать так, что ты сама согласишься со мной?

Да. После первого раза, когда он сегодня побывал в моей голове, я понимала, что он был на это способен. Тяжело вздохнув, я все-таки решила послушаться. В конце концов, мне наглядно показали, что мои битвы и битвы, которые я могу выиграть, — это совсем не одно и то же. И, если кидаться в самую гущу первых, до вторых можно не дожить — и, что хуже, можно помешать тем кто эти битвы выиграть может.

— Нат? — окликнул меня Диз, только я повернулась чтобы уйти.

— Что?

Сокращение, которое использовал только он, прозвучало в темноте леса странно и на удивление по-домашнему. Я взглянула на демона: под непроницаемым выражением лица проступала… задумчивость? Да, она. И что-то еще, отчего в сердце поселилось дурное предчувствие. Я запуталась. Что из виденного мной было маской, а что — правдой? И каким же Диз был настоящим?

— Не оборачивайся.

Диз не зря спрашивал, дойду ли я сама. Я дошла. Не помнила как — должно быть, автопилот вовремя включился, но на шестой этаж я поднялась и даже отперла дверь — конечно, в такую ночь Софии не могло быть на месте. А потом силы кончились, и меня хватило только на то, чтобы разуться и рухнуть в постель, не переодеваясь, даже не пытаясь смыть с себя грязь и кровь. Наверное, оно и к лучшему, иначе я бы долго еще перематывала в голове случившееся сегодня. А так глубокий сон оказался благословением.

Утро началось с перепуганной (хотелось сказать «насмерть перепуганной», но в данном случае шутка была неуместной) Софии, пытавшейся разбудить меня, потому что меня срочно вызывали к ректору. Еще больше соседка побледнела, увидев мои руки: грязные, все в красных, воспалившихся порезах и кое-где поблескивавшие золотом. Заявив, что ректор подождет, она притащила аптечку и десять минут обрабатывала их антисептиком; я только морщилась и жалобно просила остановить экзекуцию (уже лучше монстры с тентаклями, честное слово!). Еще пять минут ушло на то, чтобы заклеить все ранки пластырями. Но потом и эта операция закончилась (вместе с пластырями: при наполнении аптечки явно не учитывалось наличие в ГООУПиОАатСДиРН алхимиков и слишком любопытных первокурсниц, содержимое ее было на редкость скудным), а я обнаружила себя перед дверью в ректорскую приемную.

— Мадемуазель Соколова! — мессир Джонатан отложил в сторону бумаги и поднялся мне навстречу. — Я ожидал вас еще полчаса назад.

— Простите, — под его изучающим взглядом я пожалела, что не надела поверх футболки кардиган. — Убивать сразу будете?

— Убивать?

— А вы разве не потому меня пригласили? За нарушение правил…

Неужели слухи о казни за поздно возвращенные учебники и прочие прегрешения оказались всего лишь слухами?

— Никто не собирается вас убивать. Напротив, — секретарь ректора вернулся за свое рабочее место, — могу сказать, что определенные персоны крайне вами довольны.

Определенные персоны?

— Ректор?

— И он тоже.

«А кто еще?» — могла спросить я, но не стала. ГООУ научил меня, что хуже, чем отсутствие ответов, могут быть ответы, от которых нельзя будет потом отказаться. Охотники или кто-то другой — сейчас я ни о ком не желала слышать.

— Тогда зачем я здесь?

— Вообще-то я позвал вас, — от моего внимания не ускользнул выбор местоимения — все-таки не ректор пригласил, встреча с Ктулху отменялась, — чтобы попросить вернуть ключ от библиотеки.

Я все-таки была права, это он велел Норе передать мне два ключа. Я послушно стянула со связки тот, который был большим и старым, и передала магу.

— Благодарю. Надеюсь также, что дубликатом вы будете пользоваться с умом.

От досады я покраснела. Услышав, что ректор зовет к себе, я воспользовалась передышкой, пока София моталась за аптечкой, и стащила у нее из-под кровати пластилин, который был нужен ей для семинара по моделированию. Рассудила, что, имея в друзьях одного из лучших артефакторов будущего, отлить по слепку копию будет не так трудно, а знания, хранящиеся в закрытой секции… Если я переживу поход к ректору, они мне пригодятся.

И меня так просто разгадали. Обидно.

— Свободны, мадемуазель Соколова. И на вашем месте я бы заглянул на обратном пути в медицинский корпус. Возьмите справку для профессора Нава, что не сможете сдать курсовой проект до следующей недели.

— Подождите! Но что с Ребеккой? И что будет с Мором? Данте? Что вообще… — вопросы сыпались бы из меня, как горох из дырявого мешка, если бы секретарь ректора не остановил.

— Почему вы считаете, что я собираюсь вам что-то рассказывать? — Потому что в книгах так всегда бывает? В конце кто-то мудрый обязательно пересказывает события, правильно расставляя акценты и объясняя все непонятные места. — И даже если бы у меня было желание, господин ректор с минуты на минуту ожидает посетителя. А вот, кстати, и он.

После быстрого стука в дверном проеме показалась встрепанная темноволосая голова.

— Вызывали? — хмуро спросил Диз.

Ой. Кажется, я его подставила. И сильно. Из-за меня Диз нарушил запрет. А все мы слышали, как ректор поступает с теми, кто не внемлет его предупреждениям. Первые полчаса после того, как мессир Джонатан выставил меня в коридор, я нервно нарезала круги у двери в ректорскую приемную. Потом устала и прислонилась спиной к стене. Наконец дверь отворилась.

— Ты жив!

— Как ни странно, да, — Диз, казалось, и сам был удивлен этому обстоятельству. — Мне еще и благодарность зачитали. За удивительную лояльность и соблюдение Договора.

Судя по красным следам, кольцами оборачивавшимся вокруг его шеи, ректор успел озвучить не только благодарность. Я опустила взгляд ниже: запястья были перебинтованы, кое-где на белой марле уже проступила кровь. Со стороны мы, должно быть, выглядели сейчас отличной парой: я в пластырях, он в бинтах. Мысль вызвала у меня кривую улыбку.

— Да, мессир Джонатан был не слишком доволен тем, что его труды пошли насмарку, — согласился Диз. — С другой стороны, не думаю, что он считал, будто это меня удержит. И откуда бы у него без меня появилась возможность в удовольствие поэкспериментировать над студентом?

— Больно?

— Нет, конечно, — удивился вопросу демон. Ну да, у кого я спрашивала…

— А Мор? Данте? Что с ними? Они живы?

Айтишник закатил глаза к потолку:

— Все-таки интересно, за кого ты меня принимаешь… — Впервые, наверное, за того, кем он на самом деле был. — Разумеется, живы, что с ними будет. Осознали неправильность своих действий и сходили к ректору покаяться.

— Добровольно? — усомнилась я.

— Иногда я бываю очень убедителен.

С этим утверждением я даже спорить не собиралась.

— И что теперь?

Я не могла поверить, что все закончилось. Да еще так просто. Какая-то часть сознания, проснувшаяся вместе с магией, мимоходом пожалела о потерянной впустую силе, заключенной в круге призыва, но я велела ей замолчать. Если о чем и стоило жалеть в этой ситуации, то точно не о ней.

— А что теперь? — пожал плечами Диз. — Мора пожурили и отпустили — никто не хочет связываться с его отцом. Но ни к Ребекке, ни к тебе он близко не подойдет, не переживай. Данте… его отчислили.

— И поделом ему, — мстительно прокомментировала я.

Новость про Мора меня обрадовала не так сильно, но я всё понимала: привилегия — она везде привилегия. И ведь никто особо не пострадал, верно? Не считая дракона, все остались живы. А прочие… мелочи не в счет.

Не знаю. У него с самого начала было не много выбора, а теперь… демон умолк, решив не продолжать эту историю.

Возможно, он был прав. Я сомневалась, что сумела бы по достоинству ее оценить. Не сейчас.

— Кстати, у меня кое-что для тебя есть, — Диз вынул из кармана черный кожаный шнурок с двумя подвесками. — Подставляй шею.

Я недоверчиво на него посмотрела.

— Зачем? И что это?

— Подарок от Данте и Мора. Теперь никто из них или их кругов не сможет залезть в твои мысли.

Щедро. Даже слишком.

— И что я буду тебе должна?

— Ничего, — казалось, вопрос его неприятно задел. — Считай это их платой за причиненный тебе ущерб.

Я все еще не спешила радоваться.

— Разве тот факт, что кто-то копался в твоих мозгах, не нервировал тебя до такой степени, что ты подняла на уши весь университет?

— Спасибо, — кое-как улыбнулась я. — Давай я сама надену.

Зеленые глаза подозрительно сузились.