Александр Никонов - Хуевая книга

Легкую кожаную куртку, в которой был груз, Глеб не снимал...

Еще не поднявшись в номер, Глеб каким-то шестым чувством ощутил, что в эту ночь они с Инной будут спать не на разных кроватях. Он пока не знал как это получится. Но все получилось естественно, как бы само собой.

Они вошли. Глеб включил свет, привычно окинул взглядом номер - не было ли непрошеных гостей - и повернул ключ, закрывая дверь. Два оборота. Врезные замки он не любил. Они, конечно, попрочнее накладных, зато у накладных почти всегда есть возможность заблокировать замок, чтоб снаружи вторым ключом не открыли. Впрочем, такие двери ничего не стоит вышибить...

- Иди в ванну. Потом я. - Глеб вытащил из своей походной сумки полиэтиленовый пакет, из него большое банное полотенце и протянул его Инне вместе со своими резиновыми тапочками.

Пока девушка мылась, Глеб подпер стулом входную дверь, глянул в окно - третий этаж - снял куртку, повесил ее в гардероб на вешалку. Достал из кобуры макаров, сунул его под подушку. Снял плечевую кобуру и пихнул ее в рукав куртки, сел на кровать.

Неправильно. Он сейчас пойдет в ванную. А пистолет? А груз? Инна останется тут одна. Глеб вытащил пистолет из-под подушки и сунул его в карман штанов. Немного подумал и положил в другой карман ключ от двери. В принципе, она может свертки с грузом и в окно бросить, сообщнику. Он еще раз осмотрел окно. Оно было давно покрашено и уж лет сто не открывалось. Летом постояльцы только форточку распахивали.

"А не слишком ли я подозрителен?" В этот момент дверь ванной приоткрылась, и оттуда показалась мокрая голова Инны.

- Я уже. Иди, мойся.

Глеб стащил через голову свитер, бросил его на кровать и вошел в ванную. Сделал он это совершенно механически, погруженный в свои мысли и потому был совершенно ошарашен открывшейся перед ним картиной. Инна стояла в его огромных синих тапочках совершенно голая, прикрываясь лишь полотенцем. Несколько мгновений его мозг перестраивался, он просто смотрел в широко раскрытые темные глаза девушки.

Перед ним стояло его прошлое, его неосуществленное и потому легшее где-то внутри глубоким запекшимся рубцом прошлое. "Как они похожи! Лицо, фигура. Если бы я тогда... Если б она... Мы могли бы..." - мысли путались. Глеб шагнул вперед, протянул руку.

- Раздевайся, мойся, - с чуть заметной хрипотцой сказала она.

Глеб сглотнул, убрал руку и начал расстегивать кнопки свой рубашки и брючный ремень.

Вешая брюки на крючок, он подумал, что пистолет в кармане может грохнуть о стену. Мысль мелькнула и пропала. Его уже кружил сумасшедший вихрь, поднявшийся из незажившего прошлого, он крутил его с силой, копившейся годами, и вот теперь нашедшей, наконец, выход. Сдавленная когда-то и старательно забытая пружина вдруг взорвалась, ломая логику, привычки и принципы. Глеб уже не владел собой, чего с ним давно не случалось. Горячий вал сбил его с ног мощным, но мягким ударом, и Глеба неумолимо тащило, вращая, будто пулю в канале ствола. Он не мог ничего сделать. Он даже не хотел ничего делать и не понимал, нужно ли ему это хотеть. И не понимал, нужно ли понимать.

Он растворился в ее мягких сладких губах и в струящейся воде. Они стояли в ванной под душем. Глеб целовал ее шею, плечи, Инна стонала откинув голову. Ее соски напряглись, вздулись, увеличились в размерах. Глеб коснулся языком левого, и Инна вздрогнула, застонала. Язык Глеба пробежал по мокрому телу вниз, коснулся пупка, отпустился еще ниже, к бедру. Тяжело дыша, Инна вцепилась руками в черные волосы Глеба, подняла и поставила ногу на край ванны. Когда язык мужчины легким намеком коснулся черных курчавых волосиков, Инна странно всхлипнула и непроизвольно притянула голову Глеба.

...Полотенце лежало на полу. Оба наскоро вытерлись. Глеб подхватил Инну и отнес на кровать, сорвал с кровати казенное покрывало.

Некоторое время они молча лежали касаясь друг друга легкими поцелуями. Как когда-то давно, будучи другим человеком, немного более сумасшедшим, Глеб по-сумасшедшему любил ее мгновенной, случайной, возникшей из прошлого любовью. Долетела из прошлого пуля, достала, разрядился давно заряженный патрон, сорвался взведенный курок. У него было много женщин с тех пор, но такого убивающего сознание шквала не было никогда.

Он снова не помнил себя, горячечно шепча "люблю, люблю, люблю", стараясь ощутить пересохшими губами каждый миллиметр ее жаркого тела. Его член вошел внутрь тесного и скользкого, живого и податливого. Ногти Инны царапали его спину, но Глеб не чувствовали боли. Ноги Инны сомкнулись на его спине.

- За такую ночь жизнь отдать не жалко, - отдышавшись сказал Глеб. - У меня такого еще ни с кем никогда не было.

- Погоди, милый мой, - ее шепот коснулся уха. - Мне нужно в ванную. Береженого бог бережет.

Глеб лежал на кровати, пытаясь разобраться в своем перевернутом, перемешанном внутреннем мире, собрать воедино осколки старого и рассудительного Глеба.

В ванной шумела вода, сквозь плеск до Глеба донесся голос Инны, она что-то напевала. Он почувствовал нежность к ненормальной девчонке, какую-то необъяснимую ностальгическую печаль в душе и любовь ко всему миру. Да, это не было для него обычным трахом. Это было сильнейшим эмоциональным ударом.

Вода перестала шуметь, дверь ванной открылась и показалась смущенно улыбающаяся Инна. Глеб только теперь впервые разглядел ее фигуру не вплотную, а с некоторого расстояния. Она был на диво хороша - длинные правильной формы ноги, не рыхлые, упругие бедра, тонкая талия, небольшие полусферы грудей. И лицо... Как она похожа на ту Инну! Но та Инна ему больше не нужна. Ему нужна эта. Господь дал ему шанс повторить прошлое в другом варианте.

Глеб вновь почувствовал возбуждение и протянул руки к девушке.

- Иди сюда.

Она выключила свет, и все началось сначала - безумные, страстные поцелуи, переплетение языков. На этот раз Глеб долго не мог кончить. Они меняли позиции, Инна успела испытать несколько оргазмов, прежде чем Глеб наконец завершил начатое и почти сразу же уснул, будто провалился...

Проснулся он оттого, что рядом никого не было. Глеб провел рукой, приподнял голову, и сон слетел с него: в предрассветной тьме он заметил посередине комнаты два стула. А ведь спинкой одного из них он подпирал входную дверь! Глеб перевел взгляд к тамбуру-прихожей и ему показалось, что там кто-то стоит. Не меняя положения, Глеб сунул руку под подушку, пытаясь нашарить оружие. Пистолета не было. Где он?! Ах, да, в ванной, в штанах. Глеб быстро вскочил, бросился к двери ванной, но в этот момент кто-то стоявший за изголовьем кровати нанес ему сильный удар чем-то твердым по голове. Глеб рухнул на пол.

И резанул по глазам вспыхнувший свет...

- Мыться побежал? - донесся до сознания чей-то насмешливый голос.

Через несколько секунд глаза привыкли к свету и первое, что Глеб увидел - был направленный на него круг глушителя с черным отверстием, откуда сейчас...

Какое-то время Глеб не мог оторвать глаз от этой черной дырочки, потом, сглотнув, перевел взгляд чуть повыше. Пистолет держал высокий белобрысый парень с бледно-голубыми, почти бесцветными глазами. "Этот выстрелит", - подумал Глеб.

- Нашла? - спросил кого-то парень ни на мгновение не отводя взгляд и ствол от Глеба.

- Да, - ответил женский голос из-за его спины, и Глеб не сразу даже понял, что это голос Инны.

Он сел и обернулся. Голая Инна стояла у шкафа держа вытащенные из его куртки свертки. Их глаза встретились, и Глеб не обнаружил в них ничего - ни сочувствия, ни ненависти, ни презрения, ни даже элементарного узнавания. Будто не она задыхалась этой ночью от наслаждения, будто не ему страстно шептала "милый мой".

Инна побросала свертки в какую-то незнакомую синюю сумку и закрыла молнию.

Парень все также не отводя от сидящего на полу голого Глеба пистолета и взгляда, сделал два шага в сторону кровати, левой рукой сбросил подушку.

- Где пистолет?

Глеб молчал. За него ответила Инна:

- В ванной, в брюках. Я вытащила патроны, когда мылась, - она подошла к лежащим на кровати своим джинсам, вытянула из кармана горсть патронов и бросила их на пол. Желтые патроны запрыгали по полу и раскатились.

Глеб машинально пересчитал их. Восемь. Восемь! Девятый был в патроннике. Вытащила она его или нет? Где он? Остался в ее кармане? Куда-нибудь закатился? Или она не догадалась передернуть затвор и лишний патрон остался в стволе?

Глеб перевел взгляд с пола на белобрысого:

- Что дальше?

Парень не ответил.

- Я могу одеться?

- Сиди.

- Дай хоть штаны одеть.

- Сиди!

Надо ждать его оплошки. А если ее не будет? Выбить пистолет ногой? Убьют его или нет? Ясно, что эту суку ему подставили. Если его не грохнут, он найдет кто это сделал.

- Юлька, собери патроны и принеси пистолет, - раздраженно скомандовал парень.