Джейн Фэллон - Ты свободен, милый!

В последние годы Хелен одну за другой теряла подруг. Они меняли пабы на спокойные семейные вечера и ужины вдвоем, а стопки водки — на бокалы «Пино-гри». Примерно раз в год Хелен устраивала званый ужин, на который приглашались четыре — шесть подружек (вернее, две-три подружки и их спутники жизни, потому что, нравилось ей это или нет, теперь они приходили парами). Она вежливо слушала разговоры о детях и кухонных приспособлениях и притворялась, будто ей интересно («Мой-то уже научился ходить в туалет». — «Надо же!» — «Сам надевает штанишки? Ух ты!»). На самом деле она задыхалась от скуки. Она старательно уклонялась от вопросов о Мэтью и Софи; сказать по правде, иногда бывало даже приятно, что он не всегда рядом. В последнее время она начала чувствовать, что подруги начинают осуждать ее, видя в ней потенциальную разлучницу. Как будто ей интересны их противные мужья!

Она редко получала ответные приглашения — одинокая женщина, в отличие от одинокого мужчины, часто не вписывается в компанию, даже если речь идет о подругах. Попробуйте пригласить к себе пару случайных знакомых. Замужней женщине практически не о чем говорить с одинокой гостьей. Если же вдруг окажется, что гостья — любовница женатого мужчины, вечер вообще пойдет наперекосяк. Так что однажды вместо очередных домашних посиделок Хелен и Рейчел выбрались в паб. Они напились, танцевали и напропалую флиртовали с мужчинами, как будто им опять по двадцать лет. Только вот им на самом деле было далеко уже не двадцать, и от этого обеим сделалось грустно.

Хелен налила себе вина и нажала кнопку быстрого набора на трубке радиотелефона. Телефонов, которые можно было набрать одним нажатием, у нее набралось всего шесть: номер один — мобильный Мэтью; номер два — родители; номер три — Рейчел; номер четыре — мобильный Рейчел; номер пять — мамин мобильный; номер шесть — работа. Господи Иисусе, как грустно! Послышались длинные гудки. Рейчел не подходила так долго, что Хелен уже приготовилась повесить трубку. Наконец, подруга все-таки ответила. Голос у нее был какой-то расстроенный.

— Алло.

— Рейч, это я. Представляешь…

— А, Хелен. Привет. Знаешь что… давай я завтра перезвоню. Я сейчас не могу говорить. У меня Нил.

Вот так номер! С Нилом Рейчел познакомилась пару недель назад в клубе. Вроде ничего, работает в сфере информационных технологий. Симпатичный. Хелен знала, что Рейчел с Нилом начали встречаться; подруга все ей подробно рассказывала. Один раз пообедали вместе. Пару раз выпили в пабе. На третьем свидании переспали. На четвертом свидании он остался на ночь. Обычная история с Рейчел. Через неделю он ей надоест. Через две недели она забудет о его существовании.

На памяти Хелен у Рейчел было много таких Нилов — по крайней мере, так она думала. Если Хелен беспомощно вязла в отношениях с Саймоном и Мэтью, романы Рейчел редко превышали пару недель. В последние несколько месяцев она успела бросить пожарного Мартина (слишком старомодный), Йена, владельца книжного магазина (тупой). Ник, двадцатитрехлетний парикмахер, сам бросил ее ради девятнадцатилетнего мальчика. С Нилом наверняка все сложится по испытанному сценарию.

— Да брось! — возразила Хелен. — Он не станет возражать, если ты немного поболтаешь.

— Не могу. Завтра созвонимся, ладно?

— Мэтью только что звонил мне. В половине одиннадцатого вечера, представляешь? Сказал, что приедет в четверг. Избавься от Нила, выпей чайку или сделай себе коктейль, и мы вместе все обсудим. Интересно, что произошло у него дома, чтобы он вдруг так круто все поменял?

— Говорю тебе, я сейчас не могу разговаривать. Послушай, мне с ним хорошо, и я не хочу портить настроение, ясно? Не хочу, чтобы он маялся, пока я болтаю с тобой. Был бы вопрос жизни и смерти, тогда ладно, но ведь это не так. В общем, подожди до завтра. Пока-пока.

Рейчел положила трубку. Хелен в полном замешательстве сжимала в одной руке бокал с вином, в другой — радиотелефон. Впервые за десять лет у Рейчел не нашлось для нее времени. Ни разу ни один мужчина не помешал Рейчел беседовать с Хелен о ее личной жизни! Это могло означать только одно. Нил не такой, как все. Нил собирается избавить Рейчел от клейма одиночества. Хелен больше не сможет жалеть подругу за то, что ей ни с кем не удается наладить отношения. Теперь она ни в чем не превосходит Рейчел! Рейчел более хорошенькая, более успешная, у нее больше денег, чем у Хелен, а теперь у нее есть и мужчина — вдобавок собственный: насколько было известно Хелен, у Нила не было ни жены, ни детей. Рейчел выиграла.

Хелен поняла: конец.

Она посмотрела на часы и решила отправиться спать. В конце концов, сейчас уже без четверти одиннадцать, по телику показывают всякую чушь, а ей утром вставать на работу.

Когда Мэтью и Хелен на следующий день мельком увиделись в офисе, она испытала прилив нежных чувств. Ради того, чтобы повидаться с ней, он изменил свои планы, потому что он любит ее, потому что он нарушил график свиданий на следующую неделю, потому что ей удалось не сорваться — это всегда приятно. Оба закончили рабочую неделю с радостью.

Хелен удалось умыкнуть Рейчел у Нила, и в субботу днем они прогулялись по магазинам. Несмотря на то, что Хелен пришлось выслушать подробнейший рассказ об истинной любви, они вместе посмеялись, и ей удалось обсудить с подругой новый поворот в развитии своих отношений с Мэтью. Вечер субботы и воскресенье ей пришлось провести в одиночестве, но она заполнила время, обходя магазины и бродя по Интернету в поисках великолепного рождественского подарка для мужчины, у которого все есть — в том числе жена, способная поинтересоваться, где он раздобыл новый кашемировый джемпер. Непросто отыскать такой подарок, какой Мэтью с удовольствием купил бы себе сам. При этом подарок должен был быть таким, чтобы Мэтью все же не купил его сам до Рождества — ну, в общем, дело непростое… Она остановилась на кейсе от Пола Смита.

В понедельник Мэтью целый день был на совещании, как и Лора, так что Хелен провела день неплохо: печатала дурацкие документы, читала журналы и слушала радио. Она решила, было позвонить Рейчел узнать последние сплетни, но потом передумала.

Мэтью пришел к ней, как обычно, в полседьмого. Принес бутылку вина и ведерко мороженого. Все шло как всегда — быстрый обмен репликами о том, как идут дела на работе, выпивка, затем вялые объятия в постели и — с облегчением — сон.

В пять минут девятого Мэтью посмотрел на часы у прикроватного столика и начал подниматься.

— Увидимся утром, — сказал он, выключая будильник, не успевший прозвенеть.

Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, Хелен обвила его шею руками.

— Может быть, завтра вечером освободишься пораньше? Я ужин приготовлю. Или ты собираешься, есть дома?

Мэтью явно смутился.

— Завтра? — Он медленно соображал, что к чему. — Разве мы договаривались на завтра? — Он стряхнул с пиджака пылинку. — Знаешь, завтра не получится… кое-что случилось.

Все ее надежды рушились.

— Что ты хочешь сказать?

— Да так, всякие семейные дела, понимаешь…

— Ты позабыл обо мне, разве не так? Сам обещал приехать, а потом договорился о чем-то с женой! Черт!

— Успокойся, — снисходительно сказал он.

— Успокоиться?! Тебе плевать, что я все вечера просиживаю дома одна?!

— В таком случае продолжай. Я тебя не останавливаю.

— Мне даже в свет выйти не с кем! Подруг растеряла! Никто не хочет дружить с любовницей женатого мужчины.

— Значит, я во всем виноват? Мне приходится постоянно лгать, чтобы быть с тобой. Ты хоть представляешь, как это трудно?

— Я не прошу тебя лгать.

— Нет, просишь. Постоянно. Ты просишь меня прийти, ты хочешь видеть меня за обедом. Господи, я сбился со счета, сколько раз ты пыталась убедить меня сказать Софи, что я уезжаю на конференцию, чтобы я мог провести с тобой выходные.

— Верно, но ты ни разу меня не послушал.

— Потому что я не хочу, чтобы нас засекли. Мы ведь договорились…

— Черт бы побрал все договоренности. Меня уже просто тошнит! Япостоянно на втором плане, мной постоянно пренебрегают…

— Извини, что так получилось — насчет завтра. Мне, правда, очень жаль. Но ведь ты и сама, наверное, поняла, что я просто перепутал…

— Ничего подобного, — вызывающе сказала Хелен. — Я не шучу.

— По-твоему, мне нужно объявить жене и дочкам, что я не прихожу домой пораньше, потому что провожу время с подружкой?

— Почему бы и нет?

— Ты что, спятила?

— Нет, не спятила. Я просто не понимаю, что такого, черт возьми, ужасного в том, чтобы через четыре года сказать, наконец, своей паршивой безупречной жене правду!

Молчание.

Эту тему Хелен и Мэтью всегда избегали обсуждать, кроме тех случаев, когда они ссорились. Почему Мэтью не бросает жену и не уходит к ней? Теперь Хелен поставила вопрос ребром, и отступать было уже поздно.