Григорий Горин - Трехрублевая опера

– Есть камера!

– Звук!

– Есть звук!..

– Бери меня средним планом! – крикнул Режиссер. – Я текст не помню... Потом переозвучим... А сейчас – последнее слово... Буду говорить всякую лабуду...

Он оглядел преобразившуюся массовку, улыбнулся:

– Леди и джентльмены! Господа артисты! В общем, ребята! Это у нас финал! И снять его надо слаженно, четко, не переигрывая... И чтоб было весело! Такая у нас работа! Не тяжелее других и не легче... Просто кино с музыкой... Вот все, что хотел вам сказать Мэкки в последнюю минуту... А теперь, Музыкант, давай!.. Чего ты там насочинял?..

Музыкант взмахнул руками...

Это и был тот оперный финал с хором, оркестром и танцем, в котором соединились мелодия Музыканта и танец, который репетировал Режиссер.

Дворик задвигался, затанцевал...

Снег усиливался.

Музыкант вдохновенно размахивал руками, пока не подошла кода... Тогда он в азарте вскинул руки, и... граната полетела куда-то в сторону....

– Ложись! – крикнул Генерал. Все в ужасе упали на землю.

Но граната, как и положено на съемках, взорвалась сотней новогодних петард и фейерверками во всех окнах крепости...

Все, смеясь, начали подниматься со снега...

Счастливый Режиссер шагнул к своей киногруппе, забыв, что у него на шее петля...

Лавка выскочила из-под ног.

Раздался общий крик, но... виселица не выдержала и свалилась на помост.

Директор первым вскочил на помост, помог Режиссеру подняться.

– Халтура! – крикнул Режиссер. – Кто ставил виселицу? Всех уволю!.. И массовка ужасно двигалась! Я же показывал! Раз-два-три-четыре!.. Раз-два-три-четыре! А ну, еще дубль! – Он вместе с Директором вновь поставил виселицу, влез на скамейку, сунул голову в петлю.

– И запомните, будем снимать, пока не получится, как надо... Начали!..

Вновь грянула музыка. Пошли титры.

А Режиссер все совал голову в петлю... а виселица падала... а он снова и снова лез на скамью...