Александр Покровский - 72 метра

— У вас такое лицо, будто вы только что побывали в лапах нашей флотской организации…

— Не организации, а «долболедизма».

— А это как что?

— Дробь БП и долбить лед… до бетона…

— Личный состав, обалдевший от обилия вводных, действует ли по этим вводным?

— А как же! Аж пиджак заворачивается!..

— …и осуществили ремонт методом выхода из дверей…

— Боже мой, сколько не сделано… сколько не сделано… а сколько еще предстоит не сделать…

— Кя-ак сейчас размажу… по переборке! Тебя будет легче закрасить, чем отскрести…

— Говорят, подводнику положено десять метров дополнительной жилой площади. Есть постановление…

— Это только после увольнения в запас…

— Чтоб лечь и умереть спокойно…

— Только не квадратной, а кубической…

— Что это за корыто на вас?

— Это фуражка, товарищ капитан первого ранга!

— Бросьте ее бакланам, чтоб они ее полную насрали…

— Товарищ капитан третьего ранга, а когда нас накормят?

— Вот если б ты питался от моей груди, то был бы всегда сыт…

— Па-че-му не гла-жен?! Почему?! (По кочану, вот почему.) Времени не хватило?! Я вам найду время! Лучше б ты в море упал. Наберут отовсюду не поймешь каких трюмных!..

Начальник физической подготовки и спорта — флагманский мускул — доложил: «Слишком много у нас больных!»

Принято решение: впредь больных вместо физзарядки выводить на прогулку с… ломами! И знаете, больные резко сократились.

— Ч-т-о ж т-ы с-п-и-ш-ь, с-о-б-а-к-а, т-ы ж г-е-р-м-а-н-с-к-и-й к-о-н-ь… — между прочим, из германского героического эпоса.

— А из японского можешь?

— Могу: Ч-т-о ж т-ы с-п-и-ш-ь, с-о-б-а-к-а, т-ы ж я-п-о-н-с-к-и-й к-о-н-ь…

— …Великое, старина, — это простое… Простое, старина, — это плоское… Великое — это плоское, старина…

— Ты мешаешь мне правильно реагировать на те порции света и тепла, которые исходят от солнца лично для меня…

— Ты знаешь, какая самая первая самцовская обязанность?

— ?

— Метить территорию. О-собыми выделениями о-собой тер-рриториальной железы… Выходишь… ежедневно и… метишь…

— И последнее, товарищи! Так, с хвостов, встаньте в каре. И последнее. Командующий требует спокойствия и выдержки. В ходе инспекции десять человек сымитировали повешение. Трое доимитировались до того, что повесились…

— Ну как ваш новый зам?

— Видишь ли, Шура, в детстве его так сильно напугали «бабайкой», что еще с колыбели в ответ на «Коза идет, коза идет» он научился приставлять ладонь торцом к переносице.

— Наберут трусов на флот, а потом хотят, чтоб они умирали гер-роями…

Цок, цок, цок.

— Доложите в центральный: прибыл гражданский специалист к радистам.

— Цэнтралный. Прышол дэвишка, хочет радыстов.

— Я не девушка, я гражданский специалист. К радистам.

— Цэнтралный… ана нэ дэвишка… ана хочет радыстов.

— В пять утра прибыть в казарму!

— М-да-а…

— Не успели с моря приплыть — на тебе…

— Сейчас почти час, в два — дома, в три — на жене, в пять — в казарме…

— Вот они, пассаты, дующие в лицо…

— Мама моя, лучше б я назад в море ушел или в говно упал.

— Страна ты моя Дуремария…

— Вы что-то сказали или мне показалось?

— Вам показалось…

— Ночь. Везде темно. И только в Стране Дураков загорался свет…

— А в Абрам-мысе водку по прописке продают…

— Иди ты! А где ее берут?

— Кого? Водку?

— Нет, прописку…

— Внимание, товарищи! Командующий флотом объявил оргпериод флоту! С сегодняшнего дня — якорный режим. Сход запрещен. Экипаж на борту. Сходню сбросить!

— Мать моя женщина, опять семья на якорном режиме…

— Жалуйтесь. В лигу защиты сексуальных реформ…

— Никак не пойму, это что — домой сегодня не пустят?

— Плохо быть деревянным…

— Не-ет, флотом управляют двоечники…

— Вы хотите сказать, что командующий флотом — двоечник?

— А разве командующий флотом управляет флотом?..

— А мне еще двенадцать лет вот так просидеть на оргпериоде — и все!

— Помрешь, что ли?

— Пенсия…

— А-а…

— А американцы вообще говорят: «Войну им объявим, но не начнем. Они себя сами задолбают оргпериодами…»

Крыса попалась в петлю. Ее повесили в боевой рубке с биркой: «Повесилась в результате якорного режима».

— Я вас категорически приветствую. Прошу разрешения подержаться за вашу мужественную руку. Как ваше драгоценное для флота здоровье?

— Безнадежно здоров. Годен только к службе на подводных лодках. Место службы изменить нельзя. У нас нет оснований для беспокойств и переводов. А списывают с плавсостава теперь по двум статьям: трупные пятна и прободение матки.

— Ну, с маткой, я думаю, у нас все в порядке.

— Слушай, что это за козел ходил с вами море удобрять?

— Из института. Мы с ним три вахты проговорили. Я думал, он серьезный мужик, а он кандидатскую пишет…

— «Есть», «так точно», «никак нет» и «ура!» — четыре слова, отпущенных военнослужащему. Как из них сделать кандидатскую диссертацию? Не понимаю…

— Мужики, слушайте, что пишут в нашей любимой газете. Удивительное рядом. Докладываю близко к тексту: «Крейсер. Ночь. Корабль спит. Устало дышат кубрики. Затихли орудийные стволы. Легкий бриз. Лишь одно окно освещено. Это окно замполита. Стук в дверь. На пороге — старшина трюмный, старшина первой статьи Перфильев:

— Разрешите, товарищ капитан третьего ранга?

— Проходи, проходи, Перфильев…

— Вот, задумка есть, товарищ капитан второго ранга, как бы мне вывести свою команду в отличные?..

И еще долго-долго не тушился свет в каюте замполита».

— Во дают, растудыт ее в качель… живут же люди… к замполиту тянутся…

— А наш хрючит по ночам, как трофейная лошадь, аж занавески развеваются…

— Почему у вас начштаба зовут Бамбуком?

— Потому что деревянный и растет быстро.

— Факт, как говорится, на лице; я не хочу, чтоб он был у вас на лице.

— Я сейчас соберу узкий круг ограниченных людей; опираясь на них, разберусь как следует и накажу кого попало.

— Я теперь порой иногда даже думаю с ошибками.

— Если нет мозгов, бери блокнот и записывай! Я всегда так делаю.

— Я вчера в первый раз в жизни подумал, осмотрелся-осмотрелся, взглянул на жизнь трезво и ужаснулся.

— Поймите вы, созерцательное отношение к жизни нам чуждо, чуждо… Этим занимались древние греки… и хрен с ними.

— Товарищ командир, прошу разрешения быть свободным.

— Вас освободила Великая Октябрьская революция.

— Товарищ командир, прошу разрешения на сход с корабля.

— А зачем?

— К жене.

— Дети есть?

— Двое.

— Остальное — разврат!

Командир дивизии уставился в распорядительного дежурного (вахтенные, собаки, проворонили; черт, как он возник, неизвестно).

— Почему бревно плавает?

Распорядительный (в первый раз заступивший самостоятельно испуганный лейтенант с чахоточной грудью) испуганно приподнимается, вылезая из очков.

— Вы что… онемели?

— Так… (Время идет.)

— Я спрашиваю: почему плавает бревно?!!

— Так… удельный вес… этой… воды… он больше…

— Вы что, идиот?!

Лейтенант вздрагивает и смотрит долго.

— Идиот?!!

Лейтенант вздрагивает и смотрит долго.

— Почему… бревно… плавает?!!

Лейтенанта сняли, унесли, откачали, отжали. Комдив имел в виду акваторию, захламленную плавником.

Запись в личном деле: «Передан вместе с материальной частью».

…На завтраке

— …и жрет и жрет…

— А это психология отличника боевой и политической подготовки…

— …лежу я, значит, мечтаю о демобилизации, и вдруг…

— Крысиные блохи из вентиляции сыплются тебе прямо на рожу.

— Да они на человеке не живут.

— Укусят… и подыхают…

— А у меня вчера на подушке крыса ночевала…

— Военнослужащий может испытывать радость от человека напротив. Вот сидит человек напротив, а военнослужащий смотрит на него… и радуется… Так что ты говоришь насчет крысы?..

…На обеде

— Там город, Саня, город! Театр! Кино! Там женщины, Саня… прямо на асфальте… Идешь… на асфальте — и женщина… идешь — еще одна…