Борис Мирский - Сатирическая история от Рюрика до Революции

© ООО «Издательство Алгоритм», 2014

В отличие от капитальных трудов Карамзина, Костомарова, Ключевского, Соловьева и др., предлагаемое сочинение носит краткий, конспективный характер. Эта исключительная сжатость изложения, облегчая задачу подробного усвоения, тем самым, однако, лишает возможности включить этот труд в список одобренных и рекомендованных пособий средних учебных заведений. Впрочем, нам хорошо известна педагогическая рутина, – и автор нисколько не жалеет о невозможности предложить свой курс в качестве гимназического учебника, ибо еще предшественник автора, римский историк Тацит сказал:

– Хотя история часто пишется о дураках, однако она предназначается не исключительно для дураков…

Умница был Тацит!

Приехали знатные иностранцы. Посмотрели, оценили, взвесили; остались довольны.

– Русь?

– Так точно, господа варяги.

– Велика в обильна?

– Так точно.

– А порядку все-таки нет?

Варяги ввели порядок. Они повесили местных князей, высекли крестьян и начали править мудро и справедливо.

Славяне полюбили варягов и даже составили поговорку: «Бог не выдаст, варяг не съест».

Владимир Красное Солнышко любил вкусно поесть, и, между мясом и рыбой, вести теологические споры с приглашенными представителями белого и черного духовенства разных наций.

Говорят, что князь готов был принять даже иудейскую веру, но его смутили слова раввина об обрезании, в котором Владимир усмотрел ограничение абсолютной власти. Государственные воззрения князя определенно выразились в его конституционной программе – максимум: «веселье Руси пити».

Татары не пили вина, не или свинины и заставляли русских князей прыгать через костры. Князья прыгали; татары получали дань. Народ безмолвствовал.

Иоанн Грозный придерживался антиаристократической политики и рубил головы, соблюдая полное равенство.

В вопросах брачного права склонялся к магометанской доктрине.

Михаил Федорович был избран на царство, вероятно потому, что в Кремле имелись принадлежности царского туалета (шапка, бармы и пр.), – а, следовательно нужен был и царь.

Папа вмешивался во все дела, а молодой хозяин присматривался.

Реформы Петра Великого отличались прямотой и решительностью. Прежде всего, новый царь решил, что русскому монарху необходимо заняться каким-нибудь ремеслом.

В этом его убедили иностранцы, жившие в Москве.

– Нехорошо! Царь, а дела никакого не знаешь…

– Мне и не нужно.

– Как не нужно! Ведь ты ничего не умеешь. Попробуй-ка стол выстругать. А? Или лодочку смастерить. Вот видишь, никакого образования в тебе и нет. Серый, так сказать, элемент, а не сознательный товарищ.

– Да мне не нужно! У меня царство есть. Зачем же мне плотником или столяром быть?

– Товарищ Петр, ты недальновиден. Сегодня царство, завтра царство, а послезавтра можешь по шпалам пойти… Ремесло необходимо.

Согласившись с доводами иностранцев, Петр предпринял большую образовательную поездку. За границей московский царь соорудил изрядное количество ботиков, посадил большое множество дубков и вернулся готовым реформатором.

Прежде всего, Петр занялся бритьем бород.

Парикмахеры поднесли царю благодарственный адрес, и, как утверждают некоторые историки, обратились к Сенату с предложением изменить царский титул на императорский. Реформы судебные отличались также демократическим характером; предугадывая будущее равенство всех российских граждан, Петр распорядился награждать смертной казнью всех, до собственного сына включительно.

Большие изменения внес Петр в архаическую форму русского брачного права. Как известно, Петр женился на служанке пастора Глюка, бывшей долгое время в весьма близких отношениях к Меншикову. Когда бояре, сторонники его первой разведенной жены, обратились к императору с протестом, Петр ответил:

– Лучше быть участником хорошего дела, чем собственником плохого. Промедление времени смерти подобно.

Немцы снимали русские головы аккуратно и методично.

– Работа, так работа! – говорил Бирон.

Главной задачей царствования Екатерины служило освидетельствование молодых людей призывного возраста на предмет личной охраны императрицы. В свободное от этих занятий время императрица делила Польшу, Суворов сражался с турками, а Потемкин вносил культуру в дикую Малороссию.

Правовое положение населения определялось принадлежностью к гвардии. Крестьянство не имело никаких прав, гвардия имела все права и даже право jus primae metis по отношению к Екатерине.

В молодости Александра воспитывал некий свободолюбивый швейцарец Лагарп. Личность мифическая и по своей таинственности приближавшаяся к Минотавру или Эдипу.

Воспитание Лагарпа превратило Александра в убежденного республиканца. Образ Брута преследовал его так долго, что, в конце концов, император Павел был задушен в Инженерном замке. «Программа-минимум» республиканских убеждений Александра была выполнена. Оставались сущие пустяки.

Демократическое устройство России было поручено опытному парламентскому деятелю Аракчееву, который образовал целый ряд федеративных республик, называвшихся «военные поселения». В 1812 году Александр I начал войну с Наполеоном, которая покрыла русское оружие неувядаемой славой. Русская стратегия создала свою особенную систему, которая применялась очень строго: французы наступали, русские войска отходили назад. Так продолжалось довольно долго, сдана была Москва, – но стратегия оставалась прежней. Когда Наполеон остался без теплой одежды и снарядов и растерял значительную часть своей армии, русские генералы твердо решили, что наступила победа, а Александр в связи с этим принял титул Благословенного.

Распространенная легенда утверждает, что Александр под старость отказался от престола и удалился в Сибирь под именем странника Федора Кузьмича. В настоящее время выставлена гипотеза, что внуком Федора Кузьмича является недавно скончавшийся Григорий Распутин. Указывают на общие черты характера и психологическое единообразие. Этот вопрос остается в науке спорным.

Начало нового царствования обещало военные успехи и славу русскому оружию. Первый бой, данный новым императором на Сенатской площади, оказался очень удачным. Артиллерия работала превосходно, и неприятельские позиции были взяты штурмом. Петропавловская крепость и виселица окончательно закрепили блестящую победу.

Через несколько лет сановники стали поговаривать о необходимости законодательных реформ; государь удовлетворил законные требования народа, и учредил корпус жандармов. История возникновения этого института передается историками неточно. Когда в день представления государю первый жандарм явился во дворец, следом за ним с рыданием и криками вбежала вдова и несколько сирот. Жандарм обокрал этих сирот и нанес наивысшее оскорбление несчастной вдове. Николай I вынул из кармана платок и дал его жандарму, предложив утереть слезы вдовы и сирот.

Николай I любил поэзию и еще больше любил цензуру. Пушкину не раз приходилось привозить ему ночью гранки и вступать в долгие пререкания.

– Не пропущу! Циркуляр такой есть!

– Ваше величество, это – лирика, самая обыкновенная лирика…

– Все равно! Не пропущу!

– Ваше величество, ведь это стихи. Ну, черкайте передовицы «Речи» или «Русской Воли», а ведь это стихи…

– Не пропущу – и довольно!..

Самой существенной реформой Николая I явился указ, хранящийся в Сенате, но до сих пор не опубликованный: о повсеместном допущении и беспрепятственном открытии домов любви. Благодарное население хлынуло в новые государственные учреждения, и совместно с домовой администрацией составило верноподданнические грамоты. Одна из этих грамот хранится в государственном архиве.

«Повергаем к стопам вашего величества преисполненные радостью сердца. Отныне любовь стала достоянием всех граждан государства российского, и при низком курсе ассигнаций, елико доступно, всеобщей сделалась. Собрание депутатов такого-то уезда в лице предводители Бенкендорфа-младшего. Скрепила экономка Амалия Флюс».

Блестящая кампания была проведена в Польше. Неприятель был разбит и частью повешен. Следующей победоносной войной явился венгерский поход – неприятель был разбит, а частью, как и в предыдущей кампании, повешен. Севастопольская война оказалась менее счастливой. Интенданты и поставщики решили бороться до последней капли русской крови, и союзники овладели Севастополем.