Дмитрий Скирюк - Старков

ки Акигиро.

Старков играл вальсы, польки, марши, русские плясовые и

песни собственного сочинения. Шпионы нестройно подтягивали в

припевах, а во время исполнения плясовых пускались вприсядку

выписывать кренделя вокруг стола.

-Вы, господин Старкопулос, большой мастер! - уважительно

говорил расчувствовавшийся греческий шпион Иннокентий Полто

раки.

Все шпионы, по возвращению на Родину рекомендовали кол

легам посетить Старковскую квартиру. Теперь там постоянно шли

какие-то диспуты, шпионы выпивали неимоверное количество ро

зового портвейна, знакомились и братались. Двое агентов (он

из Ирана, она - из Ирака) даже решили пожениться и попросить

политического убежища, которое не замедлил предложить им

швейцарский шпион. Среди шпионской агентуры за домом Старкова

установилась репутация надежной конспиративной квартиры, где

можно было отдохнуть и расслабиться. С разрешения Центра шпи

оны регулярно снабжали Старкова деньгами, а однажды, на день

рождения даже презентовали ему бочку варенья и корзину пече

нья.

Для всех шпионов Старков стал родным. Солидные англичане

звали его уважительно - Старкофф.

Флегматичные скандинавы - Старковсон.

Итальянские шпионы - Старкоццио.

Мусульмане - Ибн Старкиддин.

Испанцы - Дон Старсио.

Французы - Мсье Старкок.

С развалом СССР в компании появились молодые, еще нео

пытные агенты Кавказа, Прибалтики и Молдовы, и в секретных

досье разных стран появились фамилии: Старкидзе, Старков-ог

лы, Стар-заде, Старкявичус, Старковас и Старучану.

В Архивах ЦРУ США Старков фигурировал как агент S.C.- 9

Star Cow ("Zwiozdnaja korova"). Сотрудники же ласково вели

чали его Коровушкой Старки.

Старков совсем закрутился, обслуживая шпионов, и не сра

зу обратил внимание на то, что количество их уменьшается с

каждым днем. Заметил он это только тогда, когда пришел один

лишь Акигиро.

-Что случилось? - поразился Старков.

-О, Старкэ-сан,- грустно ответил тот,-Похозе, сто всех

спионов переловили, остался один я... Принесите мне васэго

портвейна-сакэ... и сыграйте сто-нибудь.

Он ушел утром, со слезами на глазах.

На следующий день не пришел никто.

Вечером Старков долго не мог уснуть, а в полночь его

разбудил шум работающего мотора. В дверь постучали. Открыв,

он увидел четверых молодцев в красноармейских долгополых ши

нелях и офицера с ромбами в петлицах.

-Старков? - сурово спросил офицер.

-Старков,- согласился Старков,-А что?

-Служба Госбезопасности,- коротко и сухо ответили

ему,-Одевайтесь.

"Епперный театр! - думал Старков, спускаясь по лестни

це,-Аукнулось мне дармовое варенье! Замели! Теперь отправят

на лесоповал, и не играть мне больше на аккордеоне!"

Его посадили в черный фургон, долго везли по городу и

высадили на улице Белинского, после чего ввели в какое-то

здание с высокой башней и около получаса шли гулкими темными

коридорами.

"Вот и тюрьма"- обреченно подумал Старков.

Конвойные распахнули двери и Старков оказался в огромном

зале, посередине которого находился длинный стол. Рядом вытя

нулись во фрунт несколько офицеров.

Из-за стола поднялся маленький лысый человек в круглых

очках без оправы и, подойдя к Старкову, пожал ему руку.

-Поздравляю Вас, товарищ генерал-майор, с успешным вы

полнением задания,- сказал он.- Все шпионы захвачены нами до

срочно и с полным компроматом.

-Генерал-майор?! - опешил Старков,-П-почему генерал-май

ор? Я ничего не знаю! Я ничего не делал!

-Все мы ничего не знаем! - снисходительно сказал тот и

выложил на стол капу роскошных цветных фото, где были запе

чатлены все шпионы у Старкова на дому.-Ваша работа.

-Моя?! Но... где же тогда была фотокамера?

-А фотоаппарат мы спрятали в Вашем аккордеоне. Родина

гордится Вашим подвигом! А теперь - отдыхайте. Если понадоби

тесь, Вас найдут.

Старков вернулся к старым занятиям. Он фотографировал

прохожих, играл на акакордеоне в своей группе и жутко скучал

по вечерам. Ни дача, ни персональный автомобиль с личным во

дителем, ни пенсия его уже не радовали.

"Тоска зеленая...- думал он, в одиночку распивая бутыль

розового портвейна.-Может, песенку записать? Друзей не заме

нишь..."

Одно время он подумывал, не дать ли объявление в газету,

чтобы снова начали приходить шпионы, но, поразмыслив, отка

зался от этого.

В конце-концов, он нашел выход из положения, устроившись

заведующим культмассовым сектором во Дворец Пионеров, где и

работает до сих пор, ведя кружок Юных Шпионов, вздыхает по

старым временам и с нетерпением ждет, когда его подопечные

вырастут.

" S T A R W A R S "

("Звездные войны")

Часть 1

После затяжной серии ночных квартирных сейшенов Старкова

одолел бодун. Игра на аккордеоне, песни, пляски и распитие

розового портвейна оборачивались по утрам тяжестью в голове и

пустотой в бумажнике, и проснувшись однажды утром, Старков

почувствоввал себя совершенно разбитым. Его мутило, ноги, ру

ки и голова тряслись, в глазах появился лихорадочный блеск, а

на щеках высыпала сыпь.

"Оппаньки! - подумал Старков, отшатнувшись от зерка

ла,-Наверное, я выкушал вчера какой-то некондиционный розовый

портвейн! Пора завязывать..."

Пошарив в своей домашней апитечке, Старков принял наугад

пару таблеток, запил их валерьянкой и стал ождать выздоровле

ния.

Результат не заставил себя долго ждать: шум в голове

усилился, Старков стал кашлять и чихать, а затем и вовсе слег

с высокой температурой.

Приходили друзья. Сочувствовали. Каждый приносил с собой

какое-нибудь лекарство и бутылку портвейна с бантиком на гор

лышке. Бутылки с благодарностью принимались, лекарства же

сваливались в угол.

Однако, болезнь не отступала и Старковым овладело беспо

койство. Он глотал таблетки и порошки, пил разнообразные на

стойки, растирался денатуратом, но ничего не помогало, и

Старков, отчаявшись, стал принимать все подряд.

После интенсивного курса витаминной терапии Старкова ра

здула водянка. Съев упакровку бактериофага, он неделю мучился

животом, а затем, неожиданно, поседел. Обратившись к траволе

чению, он попробовал бальзам от борордавок и облысения, забо

тливо приготовленный чьей-то бабушкой, и за одну ночь облысел

и весь покрылся бородавками.

Терпение Старкова лопнуло. Вытащив из-под кровати боль

шой таз, он вылил в него все лекарства, помешивая, довел

смесь до кипения и в два приема съел все.

На следующее утро Старков встал ни свет - ни заря. Не

считая легкого насморка, он чувствовал себя отлично.

"Епперный театр! - восхитился он.-Я здоров! Надо отме

тить это событие."

Немедленно были оповещены друзья, и вечером состоялся

праздничный концерт с факельным шествием после него.

Вернувшись домой, Старков стукнулся головой о притолоку

входной двери и обрушил ее.

-Черт-те что!- обиделся он.-Совсем строить разучились!

Завтра же сделаю дверной проем повыше, а сейчас - спать.

Утром Старков почувствовал себя как-то неуютно. Кровать

была слишком коротка, а в ванну можно было забраться только

свернувшись в три погибели. Из зеркала на Старкова взглянула

небритая физиономия с ввалившимися щеками и заострившимися

скулами.

-Мама родная! - всполошился Старков.-Худею! Только этого

не хватало...- он забегал по комнате,-Ублюдки! Отравили!

На следующий день Старков так вырос, что не смог выйти

из дома, пока не встал на четвереньки. прохожие шарахались от

него - Старков стал длинным и противным.

"Одно из двух,- уныло размышлял он, оглядывая Пермь с

высоты птичьего полета,-Или я расту, или все остальное умень

шается..."

Вскоре Старкову пришлось оставить свой дом и уйти в ле

са. Голова его теперь достигала облачного покрова и мешала

низко летящим самолетам.

-Это не змея, деточка,- объясняли родители детям, кото

рые то и дело натыкались на старковские конечности.-Это Стар

ков.

Как-то раз, решив рассмотреть свои ноги, Старков нагнул

ся, и изумленным жителям Чукотского полуострова предстало ви

дение огромной головы на худой, небритой шее. Перепуганные

чукчи с криками разбежались по домам, а внизу еще долгое вре

мя плясал и бил в бубен престарелый шаман, упрашивая длинную

голову вернуться обратно на небеса. После этого случая среди

народов Севера распространился слух, будто бы Великий дух

Пельгыгыргеты-Найкай вновь вернулся в этот мир.

Теперь Старков, протянувшийся от Экватора до Заполярья,

жил по суворовским законам -"Голова в холоде, живот в голоде,