Константин Костин - 402 метра

Я достал из кармана джинсов пачку сигарет, щелкнул зажигалкой, и сел на пол, навалившись на стену. Таня устроилась на журнальном столике, сложив ноги по-турецки.

— Так ты не замужем? — уточнил я, выпустив в потолок густую струю вишневого дыма. — А зачем врала?

— Не знаю, — развела она руками.

— А эти, — я кивнул на окно. — Что они от тебя хотели?

— Я думала, ты догадался, — вздохнула девушка.

— А верить-то тебе можно? — усомнился я. — Может, взяла чего? Чужое? Случайно, разумеется…

— За кого ты меня принимаешь? — прорычала Татьяна.

— Ладно, проехали, — я стряхнул пепел в горшок с засохшим цветком. — Что делать-то будем? Ты у меня перекантоваться планируешь?

— Ты против?

— По барабану. Только халат у меня один, и он — мой.

— Подавись ты, жадюга!

Девушка спрыгнула на пол и развязала пояс. Я невозмутимо разглядывал сигарету. Таня с секунду помедлила, затем резко скинула с себя халат, оставшись в одних сережках.

— Так лучше?

— Намного. Только бросать его не надо — на диван положи.

Гостья подошла ко мне и села рядом, положив голову на плечо. По моей груди потекли ее слезы.

— Саш, а, Саш. Мне ведь действительно некуда идти.

— Не бойся, — я затушил окурок в импровизированной пепельнице. — Раз обещал — помогу.

Не такой я человек, чтобы бросать друзей в беде. Впрочем, не делай людям добра — не получишь зла. В этом я не раз убеждался на своем опыте. Как назвать человека, который наступает на одни и те же грабли? Ну, точно — дурак. Так что, возможно, я в очередной раз совершаю ошибку.

— Раз обещал — помогу, — повторил я. — Тебе бы одеться.

— Конечно, — Таня потянулась за своими тряпками.

— Не в это. В нормальную одежду. Тебе мало? Хочешь, чтобы еще кто-то приклеился?

— Нет…

— Вот! Где бы одежку для тебя раздобыть?

— У меня есть.

— Дома?

— Нет, у тебя под диваном, — с сарказмом ответила девушка. — Конечно, у меня дома.

— Но они же знают, где ты живешь, и, вполне предсказуемо, что тебя там уже караулят.

— А ты не думаешь, — продолжала упиваться своим превосходством гостья. — А ты не думаешь, что как раз мне заходить в квартиру совсем не обязательно? Ты же знаешь, как шкафы открываются. И как одежда выглядит — знаешь.

— Я что думаю, — оборвал я Татьяну. — Тебе же заходить в квартиру совсем не обязательно, можешь подождать в машине, а за вещами схожу я. Как тебе идея?

— А…но…э-э-э… — беглянка выглядела слегка озадаченной.

Действительно, почему такая простая мысль пришла в голову именно мне, а не к ней? Да все просто: по-настоящему умная женщина не позволит себе казаться умнее мужчины. Впрочем, эта высшая мудрость приобретается только в браке — тайной войной всех женщин против всех мужчин.

— Собирайся, поехали, — я вскочил на ноги.

Дневного света я не видел уже достаточно давно. Большая часть моей жизни, за последние полгода, протекала в мастерской, под машиной, висящей на лапах подъемника, или в офисе — на работе. Как-то так получилось, что наша бренная планета вращается вокруг своей оси, и солнце светит лишь часть суток. Как назло — именно ту часть, которую я провожу в помещениях. Так что даже скрывшееся за тучами сентябрьское солнце на несколько мгновений ослепило меня.

Солнечные блики играли на окнах домов, мелких лужах и полированных боках автомобилей. Из полутора десятков машин, запаркованных во дворе, лишь одна отличалась сантиметровым слоем пыли, оставшимся после ночных гонок — моя крошка. Степаныч, ветеран многих войн и кавалер многих орденов, в недавнем прошлом — прапорщик ВДВ, а сейчас — просто еще один отставник, допившийся до маразма, протирал грязной тряпкой стекла моего болида. Чище они от этого не становились, и стать не могли, хотя бы потому, что об эту же тряпку нормальные люди вытирают ноги, прежде чем войти в подъезд.

— Сашка! — обрадовался, завидев меня, ветеран. — Дай червонец, трубы горят.

Покопавшись в кармане, я достал блестящую юбилейную монету "55 лет победе в Великой Отечественной Войне".

— Это что? — возмутился десантник. — Ты хочешь, чтобы я ЕЕ пропил? Других-то нет?

Других действительно не было. Червонцев. В основном — зеленые бумажки, да пара фиолетовых.

— Так не пей, — пожал я плечами.

— Эх, — Степаныч принял монету с таким видом, словно только что продал Родину.

Сев в машину я, по привычке, вначале пристроил Михо рядом, но сразу опомнился, и талисман перекочевал на заднее сидение. Там даже лучше — ЖКД не на семь, а семнадцать дюймов. Сам бы сзади ездил, так нет, баранку крутить приходится.

— Сан, — произнесла Татьяна, сев рядом. — Я все хочу спросить — а где джип?

— Джип-то? — я ткнул подбородком в подарок отчима, стоящий за забором стоянки. — Джип-то там же. Не люблю большие автомобили, ты же знаешь.

— А я люблю-ю-ю-ю…

Последнее слово девушки утонуло в реве двигателя. Крошка рванула назад, я резко дернул ручник, блокируя задние колеса, и вывернул руль. Описав мордой правильный полукруг, 2110 завершила маневр, называемый в простонародье "полицейский разворот".

Город днем — совсем другое дело, не то что ночью: плотный поток, светофоры, тихоходные троллейбусы и автобусы. Конечно, эти ужасы меркнут перед "желтым кошмаром" — маршрутками.

Немаловажный момент — двигатель с длинноходным валом при оборотах менее двух тысяч в минуту работает крайне нестабильно, так что столько же раз в минуту в голову приходили мысли о том, что место моего болида — прямая в четыреста два метра, а не городские улицы. Вслух, разумеется, ничего подобного я говорить не стал. Обидится.

Таня жила, как и раньше, в пятиэтажном доме, одном из тех, что построены в середине семидесятых, когда автомобилей было гораздо меньше, чем светофоров. Как следствие — двор был совершенно не предназначен для одновременной парковки более полутора машин и те несчастные автолюбители, кому повезло жить в таком доме, сегодня просто были вынуждены оставлять своих коней на обочине перед въездом во двор.

Беглого взгляда на припаркованные авто хватило, дабы понять, что девушка была права — ее действительно здесь поджидали. Из ряда короткокрылых "девяток" и проржавевших "Москвичей" выделялся черный "Черокез", хищно блестящий хромом решетки радиатора. Нет, конечно, Джип Чероки в городе далеко не один. Их даже не два. Но что забыл владелец такого корабля в таком захолустье? Выводов напрашивается немного. Даже не два — всего один.

Прокатившись мимо антикварной колонны, я запарковал свою киску в конце квартала, не особо надеясь, что она останется незаметной. Полторы тонны металла общей стоимостью в семь сотен тысяч деревянных вообще достаточно трудно спрятать.

— Ты зачем остановился? — ужаснулась беглянка.

— Пойду, гляну, — ответил я.

— Ты совсем рехнулся? Там же они!

— Возможно, — кивнул я.

— Они же убьют тебя!

— Возможно, — я подцепил Михо за лапу. — Только за что? Или я не всю знаю?

— Ты все знаешь, — поспешно заверила Татьяна.

— Тогда давай ключи, — я протянул руку.

— Какие ключи?

— От квартиры твоей, какие еще? — буркнул я.

— Саша, ау! Повторяю: моя сумочка у них.

Ну да, мог бы и сам догадаться. Как одета моя напасть — не то, что ключи от квартиры, горсть мелочи на мороженое спрятать некуда. Разве что… да нет, тоже не выйдет.

Вздохнув на прощанье, я покинул своего зверя и бодро зашагал к дому, где когда-то провел не одну сотню часов. Каких часов! Да, не важно.

Прохожие с недоумением оглядывались на здорового мужика с плюшевым медвежонком в руках. Да ладно, сейчас, говорят, и не такое лечат. Самое хреновое во всей этой авантюре — именно то, что пришлось топать пешком, а этого мне в таких масштабах не приходилось делать уже ой как давно. Даже стоя на ногах (а пешком ходят именно так!) я не переставал искать педали и рукоятку переключения передач.

К счастью, даже кошмары кончаются, и очень скоро я дошел до знакомого дома. Насвистывая под нос "Satisfaction", я поднялся на нужный этаж. Вот и дверь Таниной квартиры. Вот и… да, чего теперь-то? Поразмыслив пару секунд, я вдавил кнопку звонка. Поскольку определенного плана не было, оставалось одно — импровизировать.

Из квартиры донеслись тяжелые шаги, глазок на мгновение потемнел, клацнул замок. Встретила меня, как того и следовало ожидать, не хозяйка, а здоровенный детина в безупречном черном костюме. Правую руку незнакомец держал за спиной, не оставляя никаких сомнений в цели своего визита. Позади него, из-за угла, на пол падала тень второго бандита.

— Тебе чего? — осведомился браток.

— Э-э… — протянул я. — Медведями не интересуетесь? По оптовой цене? — я продемонстрировал Шпалерадзе.

— Ты больной?