Константин Костин - 402 метра

— Ничего, — Федоров резко развернулся на каблуках и громко хлопнул дверью.

— Так вот, Андрей, — продолжил я совещание. — Андрей?

Водитель уже успел скрыться. Тихо и незаметно. Умеет же человек не нарушать субординации! Мне, например, не дано.

А, вообще, на работе сегодня совершенно нечего было делать. В отличие от некоторых, я умею организовать трудовой процесс своих подчиненных так, что моего непосредственного присутствия и не требуется.

Посидев за столом еще около получаса, постучав по клавиатуре компьютера, полистав отчеты, и, окончательно убедившись в том, что если меня на рабочем месте не будет, то свет в городе не погаснет, я щелкнул рубильником и покинул свой кабинет. Вконец обнаглев, я прикурил сигарету еще в коридоре, и вышел на улицу, столкнувшись нос к носу с Андреем. Тот, бренча ключами от служебного Lexus'а, нетерпеливо топтался с ноги на ногу.

— Что, Саш, — виновато улыбнулся водитель. — Досталось?

— От кого? А! Ну, конечно, — согласился я, подмигнув парню.

— Твоя? — он кивнул на мою киску. — Из "десятки" сделал?

— Ясное дело — не из сто пятьдесят четвертого, — усмехнулся я, намереваясь продолжить свой путь.

— Подожди, Саш, — смущенно произнес Андрей. — Мы тут со Славкой поспорили…

— С каким Славкой? — насторожился я.

— С тем, — неопределенно махнул парень. — С расером, на "двенашке" гоняет…

— Ни фига ты расера-то нашел, — протянул я. — И каков же, позвольте поинтересоваться, предмет вашего спора?

Водитель указал подбородком на троих девчонок, куривших чуть в стороне. Двух из них я знал. Ну, не так чтобы совсем знал — видел несколько раз. Одна работала у нас в отделе кадров, другая — в бухгалтерии. Ничего необычного — руки, ноги, голова как у всех, низкий, чисто уральский клиренс, доставшийся в наследство после монголо-татарского ига. Но третья, стоящая спиной к нам, заслуживала самого пристального внимания. По порядку: коричневые сапожки до середины голени, светлые джинсы с низкой талией, обтягивающие аппетитную попочку, потом — полоска голой кожи, и только после нее — короткая вязаная кофточка, поверх которой, до той самой голой полоски, струились волосы цвета соломы.

Возможно, будь я в другом настроении, я бы не пропустил ее мимо. Возможно. Эта полоска так и призывала провести по ней язычком, а, может быть, и где-нибудь еще. Но, именно в данный промежуток времени, я отдыхал от женского полу. Может же мужик пожить нормальной холостяцкой жизнью? Даже если на его голову свалилась такая боль? По-моему, попытаться в любом случае стоит.

— Дерзай, — развел я руками.

— Нет, Саша, — отрицательно покачал головой Андрей. — Мы поспорили на тебя.

От неожиданности я даже закашлялся.

— Чего?

— Да нет, — рассмеялся он. — Не в том смысле. Я утверждаю, что она даст тебе, а Слава — что нет.

— На что поспорили-то? — поинтересовался я.

Впрочем, это уже не имело значения. Чего там Слава утверждает? Зарывается молодой человек, зарывается. Конечно, я где-то не прав, но, чтобы утереть нос этой скотине, я готов пойти на многое. Если еще пару секунд назад мне было до этой девочки как шерифу до проблем негров, то теперь во мне что-то зашевелилось. И это что-то, хотя и находилось под пряжкой, но не спереди. В общем, говно вскипело.

— Та на что? — переспросил я.

— На ящик пива, — проинформировал Андрей.

— Половина — моя, — бросил я, стартуя.

Не преодолев и половины пути, я пожалел о своем решении. А как привяжется? Ударит ей что-нибудь в голову, и начнет телефон обрывать? Но отступать уже было поздно.

— Привет, — подрулил я к девушкам.

По глазам мишени, по тому, как два синих озера впились в меня, я понял, что приготовленный "закидон" можно приберечь для более критичного случая. Хотя, спору нет, спереди она тоже оказалась хороша. Только животик чуть кругловат на мой вкус, а так — все отлично.

— Саша, — представился я, протянув руку девушке.

— А я знаю, — мило улыбнулась она, протянув в ответ свою ладошку. — Нина.

— Приятно познакомиться, — я пожал двумя пальцами ее кисть. — Новенькая у нас?

— Нина — новый менеджер отдела кадров, — нетактично влезла в разговор полноватая Катя.

— Рад видеть таких специалистов, — усмехнулся я, поставив ударение на слове "таких". — Может, встретимся как-нибудь?

— Не исключено, — кивнула Нина.

— Черкани мне телефончик куда-нибудь, — попросил я.

— Запиши лучше ты мне свой, — девушка протянула мне мобильник.

Набрав на клавиатуре свой номер, я нажал на вызов, подождал, пока моя сотка завибрирует в кармане, после чего вернул телефон хозяйке.

— Я позвоню, — пообещал я. — Потом. Извини, спешу… до встречи.

По выражению моего лица Андрей понял, что пиво уже у него в кармане. Вернее — в брюхе.

— Считай — дала, — произнес я, подойдя. — Надеюсь, дальше продолжать не обязательно?

— И так все ясно, — махнул водитель.

— Кстати, номерок ее нужен? Нет? Ну, бывай.

Попрощавшись, я прыгнул в свою малышку. Дел сегодня было еще тьма, а до гонок остались считанные часы. Оставив на парковке, на память, облачко едкого дыма, я вклинился в общий поток, и порулил к Ашоту.

Мысль о более спокойных тонах на бортах моей милашке не давала мне покоя. На динамических характеристиках это точно не скажется, но, по крайней мере, будет меньше выделяться из толпы. Лучший для этой цели цвет — "снежная королева". Учитывая, что в городе восемь из десяти автомобилей именно такого серебристого оттенка, то, пожалуй, лучше камуфляжной окраски и не придумать. Это как в войсках. Там вся техника одного уставного цвета — камуфлированного, имеющего, однако, различные оттенки. От ярко-красного, для ведения боевых действий в преисподней, до белого, для маскировки в снегах Антарктики.

Казалось бы, что может быть проще, чем облить краской несколько квадратных метров металла и пластика? Нет же! Я могу практически идеально расточить посадочные места под клапана, высверлить дополнительные маслопропускные отверстия на поршнях, настроить подвеску и еще много чего, но такое бесхитростное дело как окраска постичь мне никак не удается! Кажется, все делаю по технологии: шпаклюю, грунтую, затираю, даже краску к распылителю подвожу через бензиновый фильтр тонкой очистки… Один черт, получаются неровности, с первого взгляда незаметные, но весь лоск автомобиля сразу пропадает. Покраска очень многое значит. Потому это единственное дело, которое я доверю кому-то кроме себя. Ко всей остальной машине — от кончика переднего бампера до кончика заднего, никогда не дотронется ни одна чужая отвертка, но, что касается покраски — спасибо, увольте-с.

Но и покраску я доверю далеко не каждому. Только Ашоту, вернее — сотрудникам его автосервиса, к которому я сейчас и ехал.

На бетонной площадке перед мастерской, как обычно, яблоку было упасть негде. Из всего разнообразия автотранспортных средств резко выделялся блестящий хромом ГАЗ М20, принадлежащий Ашоту. Эта "Победа" отходила уже более полувека, но у такого хозяина она проходит и сто лет, не потеряв первозданной красоты.

Сам любитель раритетов сидел в старом остове от "Икаруса" с закрытыми листами железа окнами, служившим ему офисом. Там же полулежал на кушетке, ковыряясь отверткой в карбюраторе, Денис — моторист от бога. Один из тех людей, что могут двигатель через выхлопную трубу с завязанными глазами разобрать. А потом снова собрать, и самый дохлый, самый загнанный мотор в руках этого мастера вновь заворчит, заговорит, и начнет работать, как швейцарские часы.

— Эй! — обрадовался армянин, завидев меня. — Здаров, да? Слюшай, сломал что?

— Типа того, — кивнул я. — Звоню тебе весь день, звоню…

— Эй, — махнул Ашот. — Я мобила дома забил.

— Кофе будешь? — предложил Денис.

— Не откажусь, — я постелил заранее припасенную газету на грязный табурет и уселся сверху.

Моторист на глаз рассыпал кофе из банки по трем кружкам, добавил сахара, и, мелодично позвякивая, начал размешивать напиток отверткой. Мне кофе сразу расхотелось. Нет, у самого дома валяется куча деталей, но расплывшаяся по поверхности масляная пленка особого доверия не вызывала. Денис, закончив размешивать, поставил одну кружку перед Ашотом, вторую вручил мне, а третьей вооружился сам.

— Вай, какой кофе! — заключил армянин, шумно отхлебнув из кружки.

Я не спешил с дегустацией. Провести, в лучшем случае, денек в месте не столь отдаленном мне никак не улыбалось. Моторист тщательно вытер отвертку чистой марлей и вернулся к карбюратору.

— Ашот, — произнес я, внимательно изучая кружку. — Мне бы машину покрасить.

— Какой машина? Твой машина? Хароший машина, зачем его красить?

— Ашот, надо, и все. В "снежку". Сделаем?