Борис Егоров - Сюрприз в рыжем портфеле (сборник)

Но вот вы выяснили, что временем для задушевных бесед на студии вы располагаете. Здоровье не подведёт. Анализы, как сказали врачи, хорошие.

Тогда садитесь за сценарий. А о чём же он? Какая тема?

Научную тему брать, не советую: въедливые, педантичные консультанты вконец замучат вас придирками, замечаниями. С исторической тоже забот не оберёшься. Рискованно браться и за военную: для этого нужно знать войну. Правда, были примеры, когда о войне писали люди, даже не представлявшие, с какой стороны ствола заряжается миномёт. Но им просто повезло. Так ведь и о сельском хозяйстве несведущие тоже писали. Умножать их число, не советую. Везение случается, но сопутствует оно не всем.

Тогда о чём писать? Пишите пи о чём. На некоторых киностудиях это очень любят.

Мне пришлось быть случайным свидетелем очень оживлённой и весьма дружественной беседы киноредактора со сценаристом. Сценариста, молодого, розовощёкого атлета, представитель студии принял как родного. А родной излагал свой далеко идущий замысел.

— Так о чём ваш новый сценарий? — спрашивал редактор.

— О буднях.

— Следовательно, вы пишете…

— О жизни!

— О какой?

— О самой обыкновенной.

— Кто герои?

— Просто люди.

— Какие люди?

— Мужчины, женщины.

— Кто они?

— Так, средние люди.

— Какого возраста?

— Среднего.

— В какой полосе они живут?

— В средней.

— И чем приметно место происшествия?

— Ничем не приметно.

— И люди?

— И люди тоже.

— Какой сюжет?

— Нет его, сюжета. Я показываю просто жизнь.

— Так что же у вас происходит?

— Ничего не происходит. Просто люди…

— Великолепно! И что же они делают?

— Просто едят, пьют.

— А что они пьют?

— Просто самогон…

— Восхитительно! — произнёс редактор. — Это то, что нам нужно! Простая, ничем не приметная жизнь, простые, ничем не приметные люди, и пьют простой…

— Да, да! — обрадовался автор. — И обратите внимание: сюжета нет, идеи нет, мысли нет. Ничего нет! Просто жизнь! Пятнадцать минут на экране идёт поезд. Эффектная сцена! Рельсы, шпалы, дым, котёл, тендер, вагоны. Фу-фу-фу-фу-фу! А в поезде, то есть в вагоне-ресторане, едет к среднему отцу средний сын. И вот его на средней станции встречают средний отец и средняя мать. Пятнадцать минут они едут со станции на простой таратайке в простую деревню. Аппарат снимает берёзы, ивы, ветлы, вязы и прочие осины. Сначала по горизонтали, потом по вертикали — от корней к верхушке. Приехали. Пятнадцать минут пьют простой самогон. Потом его не хватает. Посылают за добавкой к соседу. Приходит простой сосед. Потом пятнадцать минут пляшут простые русские пляски в простой русской избе. Гармошка, платочки, частушки. Потом сын уезжает. Берёзы, ивы, дубы и прочие осины. Потом поезд. Фу-фу-фу-фу-фу-фу!

Заметьте, что в кино теперь очень любят тянуть время. Как сядет человек — так и сидит, и сидит, и сидит! Как ляжет — так и лежит, и лежит, и лежит. Как встанет — так и стоит, и стоит, и стоит…

— Да-а-а! — блаженно протянул редактор. — Это заманчиво. Это жизнь. А зачем же всё-таки сын приезжал к отцу?

— Просто так. А почему бы ему не приехать?

— А сценарий вы написали тоже…

— Тоже просто так. Почему бы не написать?

— Всё правильно, — чуть озабоченно произносит редактор. — Только, может, немножко довернуть? А? Может, интригу какую? Зритель это любит. Может, кинуть ему что-то в этом роде?

— Ха-ха! — беспечна смеётся автор. — Кинуть — это всегда можно. У сына в городе вторая жена, а на селе — первая. Неоформленный развод. Но первая ему всё прощает. Она такая простая!

Я рассказал вам о сценарии на бытовую тему, о самом лучшем варианте вашей работы. Лучшем, потому что к «бытовичке» не придираются. Что с неё взять? «Бытовняка» есть «бытовичка». Над ней работало множество авторов, и она себя оправдала.

Но вернёмся к сценарию в целом. Из разговора, который произошёл между киноредактором и сцепа рис— том, вы заметили, что сценаристам свойственна норою супернейтральность. Автор сценария действиями своих героев не управляет, ни во что не вмешивается. Вроде бы даже и не он пишет сценарий, а кто-то другой.

Сто лет назад в романах фигурировал «лишний человек». «Лишний человек» был героем произведений многих авторов. Теперь лишним человеком стал сам автор. Киносценарист, в частности.

Лавры фригийского раба Эзопа, француза Лафонтена и наших славных соотечественников Крылова, Бедного и Михалкова не дают спать многим.

Центральное статистическое управление не имеет, к сожалению, сведений о том, сколько людей в нашей стране пишет басни. Предполагают, что легион баснописцев насчитывает несколько сотен тысяч перьев. Возможно, он даже намного больше.

В редакциях басни регистрируют не поштучно, а на вес. Средняя ежедневная норма — от трёх до пяти килограммов.

Как-то вечером я шёл по Москве с сотрудником литературного журнала. Было поздно, нам попадались только редкие прохожие. Но в окнах ещё горел свет.

— Как ты думаешь, что сейчас делают люди? — спросил меня мой спутник.

— Читают. Или вяжут на спицах.

— Нет. Они пишут басни.

Сотрудник журнала смотрел со своей колокольни. Видимо, ему досадили баснописцы.

А с другой стороны, что делал бы сатирический отдел его журнала, если бы этих баснописцев не было? Не печатать же зубодробительные фельетоны или острокритические очерки! С фельетонами и очерками забот не оберёшься и неприятностей всяких. Другое дело — басня. Вроде сатира и не сатира. Вроде против кого-то направлена. И вместе с тем не направлена. Во всяком случае, никто не обидится, опровержения не последует. Муравей женился на антилопе, но вскоре она подала на развод. Мораль: если ты маленький муравей, не женись на большой антилопе.

Наивные люди могут, конечно, недоуменно развести руками: почему такая странная супружеская пара — муравей и антилопа? Такого не бывает.

Это верно. У Крылова не бывало. У Крылова звери и птицы вели себя так, как свойственно их природе. У него не встретишь, например, ежа-самодура, который оглушающим голосом кричит на весь лес, угрожая расправиться с неугодными зверями. Ежи — тихие, скромные труженики, во-первых, и, во-вторых, они не обладают зычным голосом. А зычно, устрашающе кричат совы, филины. Очень дурным голосом обладают важные павлины.

Но ведь после Крылова минуло столько времени! Литература ушла далеко вперёд. Теперь и ежи под натиском баснописцев заорали громовыми голосами.

Вы, наверное, жаждете иллюстраций. Так, мол, всё это или нет? Не обманываю, ли я вас?

Иллюстрации будут. Я взял их из журналов, сборников, из альманахов. Это не рукописи, которые в редакциях отвешивают килограммами и нещадно бракуют. Это то, что отобрано строгим, взыскательным взглядом сотрудников газет, журналов, издательств и напечатано.

Я никоим образом не подведу вас, дорогой будущий баснописец. Моя задача — научить вас легко и быстро сочинять басни.

Что для этого требуется? Прежде всего набросайте перечень наиболее известных вам зверей и птиц. Видимо, в него попадут лев, орёл, медведь, лиса, кукушка, козёл, сорока, заяц, хорёк, волк, петух, енот, крот, ёж и, конечно, многострадальный, вечно унижаемый осёл. Последнему, как известно, изрядно достаётся в баснях. А он ни в чём не виноват.

Заметьте, что такие животные, как соболь, нутрия, песец, сайгак, марал, ондатра или муравьед, в баснях не встречаются. Вы никогда не читали, например, басню, которая начинается словами: «Идёт по лесу муравьед и встречает марала». Точно так же скажу о тигре. Лев — очень модный басенный персонаж. Тигр — нет. О тиграх не пишут. О тиграх писать не принято.

После того как вы вспомнили известных вам по школьному учебнику зоологии зверей, надо сесть за стол и написать первую строчку. Дальше басня польётся сама. А концовка, мораль — уже совсем чисто техническое дело. Образцы морали я вам тоже покажу. Их совсем немного.

Итак, зачины, первые строчки:

Теперь вы убедились, что самодура Ежа я не выдумал. Кроме того, вы узнали, что Баран жил с Лисицей, корабль пустыни — Верблюд «спланировал красивый дом», Лиса поступила в вуз, вероятно на физмат — этот факультет Лисы особенно обожают, — а Орёл на черешне сооружал скворечни. Правда, орлы строителями никогда не слыли. Они хищники. Им с руки торговать в мясной лавке или заниматься браконьерством. Но какой же чудак дал задание Орлу строить скворечни, тем более на черешне?