Лаура Кинсейл - Летняя луна

– И все? – Он был изумлен. – Это все, чего ты хотела?

Она кивнула.

– Ты уверена?

Она кивнула опять.

– Слава Богу, – он шумно выдохнул. – Ох, Мерлин, я так благодарен за это Господу. Клянусь, я не хотел вмешиваться, но все же ужасно боялся, что ты снова примешься за свою машину.

Мерлин улыбнулась. В лунном свете его глаза казались золотистыми. Встав на цыпочки, она ответила на его поцелуй и ощутила, что объятия его становятся крепче. И после этого Мерлин уже не могла думать ни о чем другом – только о его теле, его руках, его поцелуях, нежных и сильных. В ней постепенно крепла уверенность, что впереди ее ждет ни с чем не сравнимое счастье.

Когда объятия Рансома ослабли, она повернулась к окну и посмотрела на небо. Мерлин была счастлива. Рансом был рядом, она чувствовала его дыхание. Ей нравилось ощущать за спиной его тело, такое сильное, такое теплое и большое. Она погладила его по руке:

– Да, тебе не нужно больше этого бояться. С летательной машиной покончено. Теперь я думаю о другом.

Он крепче прижал ее к себе и хрипло прошептал:

– Я тоже, Чара.

Она расслабилась в его объятиях, и он легко поднял ее на руки и направился к широкой кровати в глубине комнаты.

– Да, – объявила она с мечтательной улыбкой, – теперь я начну строить ракету и полечу на Луну!

Трафальгарское сражение произошло на целое столетие раньше, чем первая радиопередача, которую Реджинальд Фессенден провел в городе Брант-Рок, Массачусетс, в канун Рождества 1906 года. Столько же времени отделяло его от управляемых полетов братьев Райт на «планере номер три», запущенном с мыса Китти-Хок. В свете этих двух фактов достижения Мерлин могут показаться совершенно неправдоподобными. Однако в 1805 году человечество уже располагало информацией о теоретических основах передачи радиосообщений и обладало знаниями о летательных аппаратах тяжелее воздуха. Ветер, в соответствии с законами аэродинамики, позволял взлетать в небо птицам, так почему бы не полететь и человеку? Бесчисленные любители и ученые-профессионалы пытались реализовать эту мечту, строили и запускали самые разнообразные модели. Многие работали над своими изобретениями, часто неосуществимыми с точки зрения обычных людей, в других областях техники.

Имена, которые мы помним сегодня – Райт, Маркони, Морзе, Кук, Уитстон, – стали легендой. У этих людей был талант; более того, им повезло, и свои открытия они совершали в нужное время. В тени же остались все те, кто пытался сделать нечто подобное, но не смог… или, быть может, достиг успеха, но мир по каким-то причинам проигнорировал их достижения.

В 1816 году, задолго до того, как Кук, Уитстон и Морзе объявили об изобретении электрического телеграфа, молодой аристократ Фрэнсис Рональдс послал донесение лордам Адмиралтейства. Он предоставил им чертежи первого удобного и эффективного электрического телеграфа, который он соорудил в своем саду.

После того как ему отказали во встрече с лордом Мелвиллом, Рональдс получил от секретаря Адмиралтейства письмо, в котором говорилось: «…любые телеграфы совершенно бесполезны, и больше не будет принят ни один, кроме уже существующего».

Хотелось бы думать, что у лордов существовали веские причины для такого ответа и они были… глубоко запрятаны в секретных папках Адмиралтейства.

«Через тернии – к звездам».