Кэтрин Коултер - Песня огня

Морис похлопал дочь по спине и выпустил из объятий.

— Утро вечера мудренее — вот тогда и поговорим. В солнечном свете все кажется не таким мрачным.

Кассия улыбнулась. Это была любимая поговорка отца. Она уже повернулась, чтобы уйти, но голос отца удержал ее:

— Ты любишь своего мужа?

Она медленно повернулась к отцу, и выражение ее лица было столь печально, что Морис остолбенел. Кассия ответила очень тихо:

— Я больна любовью к нему, папа. — И тут же рассмеялась жестким смехом, от которого он вздрогнул. — Я дура, — добавила Кассия и побежала вверх по лестнице в свою комнату.

Морис еще долго стоял после того, как она ушла, прислушиваясь к отголоску ее легких шагов. Он встретил Мари и потерял голову из-за нее — и это было понятно. Но как мог мужчина не потерять голову из-за его дочери? Неужели Грэлэм был столь нечувствителен, что в нем не осталось ни капли любви, ни капли нежности?

Морис покачал головой и медленно направился в спальню, зная, что в постели его ждет Мари, всегда готовая подарить ему утешение и нежность своего щедрого сердца.

Кассия намеренно избегала оставаться с отцом один на один. Когда же случайно встречалась с ним глазами и видела в них вопрос, то не знала, что ответить. Ее боль была еще слишком свежа. Весь следующий день Кассия провела одна. Она бродила по замку, полная воспоминаний о своем детстве, разговаривала со старыми друзьями, наслаждаясь этими беседами, потому что они будили образы более счастливых времен, когда ее жизнь была полна любви. Как странно, думала Кассия, поднимаясь по крутым деревянным ступенькам в восточную башню, что она всегда принимала любовь и одобрение близких как должное. Несколько раз слуги по привычке подходили, чтобы обратиться к ней с вопросами, касавшимися хозяйственных дел, но она отсылала их к Мари. Кассия, как и обещала отцу, не имела намерения вмешиваться в дела мачехи.

Поднявшись на башню, Кассия откинула назад голову, вдыхая нежный ветер с моря, наслаждаясь им, купаясь в ярких лучах солнечного света. До нее доносились грубоватые шутки солдат, практиковавшихся на стрельбище. В иные дни она бы вприпрыжку побежала к ним посмотреть на их упражнения, даже не задумываясь о том, желанно ли ее присутствие.

Глаза Кассии широко раскрылись при виде кавалькады мужчин, приближавшейся к Бельтеру. У нее перехватило дух. Нет, этого не могло быть! И все же против ее воли ноги понесли Кассию к огромным воротам замка. Там она остановилась и стояла неподвижно, наблюдая за всадниками, продолжавшими приближаться к замку в облаке пыли. Кассия тотчас же узнала штандарт мужа и его мощного боевого коня. Грэлэм казался ослепительным в своих серебряных доспехах и черном бархатном плаще. Значит, он все-таки приехал. Зачем? Убедиться, что Бельтер останется его владением после смерти ее отца?

Кассия стояла прямо над воротами, глядя вниз на своего мужа и его людей. Потом услышала Пьера, привратника, окликающего нежданных гостей.

— Кто вы, милорд? Зачем пожаловали в Бельтер?

Она видела, как Грэлэм сорвал с головы капюшон из металлической сетки.

— Я Грэлэм де Моретон. Приехал сюда за своей женой, — подняв голову, крикнул он громовым голосом.

Кассия почувствовала, что у нее кружится голова. «Это не может быть правдой», — думала она. Даже сама эта мысль казалась ей нелепой и вызывала сомнения в здравости ее суждений. Она знала, что ее муж — собственник. Может быть, ее побег ранил его гордость?

— Я здесь, милорд! — крикнула Кассия, подаваясь вперед, чтобы Грэлэм мог ее видеть.

Он поднял голову, и, к ее великому изумлению, лицо его озарила широкая улыбка.

— Милая жена, — крикнул он ей, — надеюсь, вы в добром здравии после вашего утомительного путешествия?

— Оно не было таким уж утомительным, — холодно ответила Кассия. — Дайнуолд заботился о том, чтобы мне было хорошо.

«Пусть, — решила она, — пусть узнает правду». Кассия ожидала взрыва ярости, ожидала, что гнев превратит его лицо в страшную гримасу. Но, к еще большему ее изумлению, муж продолжал улыбаться.

— Пусть мне отворят ворота. Я и мои люди устали.

Мгновение Кассия стояла в нерешительности. С Грэлэмом было около дюжины солдат. С таким эскортом он не мог заставить ее вернуться силой. Отец защитит ее в случае необходимости.

И она крикнула привратнику:

— Пьер, впусти милорда!

Кассия пригладила волосы, жалея, что на ней всего лишь будничное, затрапезное платье. «Дура! — мысленно выбранила она себя. — Впрочем, какое значение имеет, как я выгляжу?» Она откинула назад голову и вздернула подбородок, потом спустилась по лестнице во внутренний двор.

«Въезжает как победитель», — думала Кассия, оглядывая мужа прищуренным взглядом. Она вздернула подбородок еще выше.

Грэлэм осадил Демона в нескольких футах от своей жены и спешился. Передавая поводья одному из своих людей, он смотрел на Кассию. Это будет нелегко, думал рыцарь, и все же чувствовал себя столь счастливым, что с трудом удерживался от искушения тут же схватить жену в объятия и прижать к груди. Грэлэм заметил, что вокруг них сжимается кольцо солдат и слуг, готовых забить его дубинами до смерти, если бы они почувствовали в его поведении малейшую угрозу для Кассии. Ему было приятно видеть такую преданность.

— Миледи, — сказал Грэлэм, продолжая глядеть на жену.

— Почему вы здесь, милорд? — спросила Кассия напрямик.

— Я же сказал, Кассия. Я приехал забрать вас домой в Вулфтон.

— Нет никакой причины делать это, милорд. Я заверила вас, что вы не потеряете Бельтер.

— Плевать мне на имущество вашего отца, миледи, — произнес де Моретон тихо.

Ее опустившийся было подбородок снова взметнулся вверх.

— Меня привез сюда Дайнуолд де Фортенберри. Я расплатилась с ним ожерельем.

— Да, я это отлично знаю.

Грэлэм так быстро протянул руку, что Кассия не успела увернуться. Он ласково приподнял ее лицо.

— Ваша гордость мне нравится, жена. А теперь мне хотелось бы чего-нибудь выпить и моим людям тоже. Сегодня мы много проехали и устали.

Он выпустил ее, и она отступила назад.

— Следуйте за мной, милорд.

Кассия прошла вперед и поднялась по крутой дубовой лестнице в зал.

Что он задумал? — гадала она. Голова ее кружилась. Неужели он хочет по-прежнему продолжать свои игры, будто ничего не случилось?

Грэлэм, прищурившись, разглядывал черноволосую женщину, приближавшуюся к ним.

— Моя мачеха Мари, милорд, — представила Кассия жену отца. — Мари, это мой…. муж, лорд Грэлэм де Моретон.

Мари не смущаясь разглядывала рыцаря. Он казался свирепым и несгибаемым.

— Милорд, — сказала она тихо. Потом обратилась к Кассии: — Ваш отец в солярии со своим управляющим. Нужно ли его оповестить и позвать сюда?