Джудит Макнот - История любви леди Элизабет

– Ты его еще не видела!

Элизабет не было нужды смотреть на него; она точно знала, какого рода молодые красавцы заставляют всех ее подруг падать в обморок – белокурые, голубоглазые модники в возрасте от двадцати одного до двадцати четырех лет.

– Я думаю, у Элизабет слишком много собственных богатых кавалеров, чтобы обращать внимание на простого мистера, не важно, насколько он красив и загадочен, – сказала Валери, когда Элизабет осталась вежливо равнодушной.

Элизабет показалось, что в комплименте слышались зависть и недоброжелательность. Подозрение было так неприятно, что девушка быстро прогнала его прочь. Она ничего не сделала Валери или кому-нибудь другому, что бы заслуживало ненависти или враждебного отношения. Ни разу со дня приезда в Лондон Элизабет не произнесла ни одного недоброго слова о ком-нибудь; по правде говоря, она никогда не принимала участия в сплетнях, которые могли навредить, и не повторяла их кому-нибудь еще. И сейчас она чувствовала себя чрезвычайно неловко, слушая, что они говорили о человеке, за которым подсматривали. Элизабет казалось, что человек имеет право на достоинство, независимо от ранга или отсутствия такового. Это, конечно, было мнение немногих, которое граничило в глазах света с ересью, и поэтому она держала свои странные понятия при себе.

В этот момент Элизабет чувствовала, что такие мысли были предательством по отношению к подругам, и более того, она, вероятно, проявляла нелюбезность, не участвуя в их развлечении и не пытаясь разделить их волнение по поводу мистера Яна Торнтона. Стараясь войти в атмосферу разговора, она улыбнулась Валери и сказала:

– У меня не так много кавалеров, и я уверена, если бы увидела его, то была бы, как и все, заинтригована.

Почему-то слова Элизабет заставили Валери и Пенелопу удовлетворенно и заговорщически переглянуться, а затем Валери объяснила причину:

– Слава Богу, Элизабет, ты согласна, потому что мы, трое, оказались в затруднительном положении. Мы рассчитывали, что ты поможешь нам выпутаться.

– Что за затруднение?

– Ну, видишь ли, – объяснила Валери, задыхаясь от избытка радости (что Элизабет отнесла на счет стаканов крепкого вина, которое слуги настойчиво предлагали всем гостям, включая и их). – Мне пришлось долго подлизываться, прежде чем Хариса позволила нам приехать сюда в этот уик-энд.

Так как она уже знала об этом, Элизабет кивнула и ждала, что будет дальше.

– Дело в том, что когда сегодня днем Хариса сказала, что Ян Торнтон в самом деле будет здесь, мы все были в восторге. Но она сказала, что он не обратит на нас ни малейшего внимания, потому что мы слишком молоды и совсем не в его вкусе.

– Она, вероятно, права, – равнодушно улыбнулась Элизабет.

– О, но он должен! – Взглянув на подруг, как бы призывая их на помощь, Валери настойчиво закончила: – Он, безусловно, должен, потому что мы трое поспорили с Харисой на все наши карманные деньги за три месяца, что сегодня мистер Торнтон пригласит одну из нас на танец. А он едва ли это сделает, если не возбудить его интерес заранее.

– Все ваши деньги? – сказала Элизабет в ужасе от такого экстравагантного спора. – Но ты же собиралась купить на них те аметисты, что видела в ювелирной лавке на Вестпул-стрит.

– А я намеревалась на мои, – добавила Пенелопа, поворачиваясь, чтобы снова посмотреть сквозь изгородь, – купить ту чудесную кобылку, которую папа отказался мне подарить.

– Я… я могла бы, вероятно, отказаться от пари, – вставила Джорджина. Ее явно сильно беспокоило что-то большее, чем деньги. – Я не думаю… – начала она, но Пенелопа нетерпеливо вскричала:

– Мистер Торнтон направляется к нам, и он один! У нас не будет лучшей возможности попытаться привлечь его внимание, чем сейчас, если он не повернет в другую сторону.

Неожиданно это невероятное пари показалось недозволенной игрой, и Элизабет засмеялась:

– В таком случае я даю задание Валери вызвать его интерес, так как это ее идея, и она особенно им восхищается.

– Нет, мы назначаем тебя, – заявила Валери самым решительным тоном.

– Меня? Почему это должна быть я?

– Потому что ты единственная, кто получил уже четырнадцать предложений, и совершенно очевидно, что наверняка тебе это удастся. Кроме того, – добавила она, когда Элизабет запротестовала, – на виконта Мондевейла не может не произвести впечатления, что этот Ян Торнтон, таинственный мужчина старше его, которого напрасно обхаживала Мэри Джейм Моррисон, пригласил тебя танцевать и оказывал тебе особое внимание. Как только Мондевейл услышит об этом, то появится на поле боя в мгновение ока.

Согласно правилам высшего общества Элизабет никогда не позволяла себе показывать малейшую склонность к виконту, и она была поражена тем, что подруги догадались о ее тайных чувствах. Конечно, они не могли знать, что красивый молодой человек уже сделал ей предложение, которое почти было принято.

– Решай быстрее, он почти рядом, – взмолилась Пенелопа, сопровождаемая нервным смешком Джорджины.

– Ну, сделаешь? – настойчиво потребовала Валери, в то время как две ее подруги начали пятиться и повернули к дому.

Элизабет, выпившая свой первый глоток вина, которое ей предложили, когда она только вышла из дома в сад, колебалась.

– Хорошо, думаю, что да, – сказала она, сверкнув улыбкой в сторону своей подруги.

– Прекрасно. Не забудь, он должен танцевать с тобой сегодня, иначе мы потеряем деньги! – засмеявшись, Валери подбадривающе слегка подтолкнула Элизабет, потом повернулась на атласных каблуках и побежала за смеющимися подругами.

Подстриженная живая изгородь, через которую девушки подглядывали, скрывала Элизабет, когда она торопливо спустилась с двух широких каменных ступеней на траву и осмотрелась вокруг, стараясь решить, остаться ли на месте или сесть на небольшую скамейку из белого камня слева от нее. Девушка подбежала к скамье и села, как раз когда раздался звук сапог по ступеням, раз-два, и… вот он уже здесь.

В этот момент, не подозревая о ее присутствии, Ян Торнтон сделал еще шаг вперед, затем остановился возле горящего фонаря и вынул из кармана камзола тонкую сигару. Элизабет наблюдала за ним, заливаясь краской от страха и незнакомого трепетного волнения, которые вызывал как его вид, так и полученное ею тайное поручение. Ян Торнтон был совсем не таким, каким ожидала его увидеть Элизабет. Кроме того, что он был старше, чем она представляла (ему, на ее взгляд, было по меньшей мере двадцать семь лет), поразительно высокого роста (более шести футов), с мощными плечами и длинными мускулистыми ногами. Его густые волосы не были белокурыми, а густого каштаново-черного цвета и казались волнистыми. Вместо обычного яркого атласного камзола и белых панталон, которые носили другие мужчины, он был одет во все черное, цвета вороного крыла, за исключением белоснежной рубашки и шейного платка, которые были так белы, что, казалось, блестели на совершенно черном фоне его камзола и жилета. Элизабет пришла в голову тревожная мысль, что Ян Торнтон похож на большую хищную птицу среди стаи ручных пестрых павлинов. Когда она рассматривала его, он зажигал сигару, наклонив темную голову и прикрывая пламя ладонями. Белые манжеты виднелись из-под рукавов черного камзола, и в ярком оранжевом свете пламени она увидела, что руки и лицо его покрыты темным загаром.