Джудит Макнот - Укрощение любовью, или Уитни

Не будь граф довольно близким родственником весьма преклонных лет, Клейтон нашел бы способ положить конец этому оскорбительному разговору.

— Это совершенно не так, — коротко бросил он.

Граф распознал в голосе собеседника предостерегающие нотки, но тем не менее продолжал упорствовать.

— Значит, это правда, что Стивен за прошлый год сделал ряд вложений, казавшихся поначалу довольно легкомысленными и рискованными, но потом многократно окупившимися? Я слышал самые невероятные сплетни от членов моего клуба, но хотел, чтобы именно вы это подтвердили. Не могли бы сказать мне: это домыслы или факты?

— Только если вы приведете достаточно веские доводы пользу такой откровенности.

— Поверьте, мне необходимо знать наверняка.

— В таком случае потолкуйте со Стивеном.

Граф покачал головой:

— Нельзя. Он не должен ничего знать.

— Тогда, боюсь, эта дискуссия ни к чему не приведет! — холодно отрезал Клейтон.

— Хорошо, я сдаюсь и объясню причину моих настойчивых расспросов, но предупреждаю: все это строго между нами.

— Не представляю, что могло бы побудить меня обсуждать финансовые дела Стивена с кем бы то ни было, даже с вами, — твердо объявил Клейтон, пытаясь встать.

— Если Стивен в самом деле так богат, как твердят слухи, и нажил состояние собственными трудами, я хотел бы назначить его своим законным наследником.

Клейтон сухо улыбнулся, однако все же сел.

— Заманчивое предложение.

— Если я назову Стивена своим наследником, он почти ничего не получит. Очень мало земли и никакого дохода. Много лет назад наша ветвь семьи была почти такой же зажиточной, как ваша, но мои предки мотали деньги без счета и только тратили, не умея ни копить, ни откладывать на будущее. И в результате мои поместья в упадке и практически ничего не стоят, зато титулы древние и благородные. Если я умру, не сделав специальных распоряжений, мои титулы и земли безоговорочно переходят к вам. Пока я ничего не знал про Стивена, был вполне доволен таким положением вещей, рассчитывая, что могу положиться на ваше чувство долга, как, впрочем, и богатство. Вы могли бы поддерживать мои владения в достойном состоянии и приглядывать за ними куда лучше, чем я.

Граф снова замялся, внимательно изучая рисунок из светлых виноградных лоз на ковре, переложил палку из одной руки в другую. Наконец, подняв голову, он с достоинством изрек:

— У вас и без того много достойных титулов, куда более высоких, чем вы унаследуете от меня, а мои поместья не идут ни в какое сравнение с вашими. Я был бы счастлив сделать своим наследником человека, который высоко ценил бы все, что получит от меня. Не того, который не упомнит всех своих Титулов и доставшихся ему имений. Наша семья достаточно велика, в ней есть много достойных кандидатов, но я хотел бы выбрать такого, которого хорошо знаю и.люблю.

— Счастлив слышать это, — ободряюще улыбнулся Клейтон.

— Он, подобно вам, человек долга, понимающий и выполняющий все обязательства по отношению к родным и тем, кто от него зависит.

— Да, Стивен именно таков, — подтвердил герцог.

— Поэтому, прежде чем назначить Стивена своим наследником, я должен знать одно: он унаследовал богатство, но сумеет ли его удержать? Достаточно ли он мудр и осмотрителен, чтобы не потерять деньги, и сумеет ли позаботиться о моих землях?

— Стивен обладает всеми этими качествами, — заверил Клейтон.

Уголки губ графа чуть приподнялись в усмешке, но он тут же вновь уставился в ковер.

— Я предполагал, что вы никоим образом не оскорбитесь и никак не воспротивитесь моим намерениям. И надеюсь, оказался прав?

— Совершенно, — с искренней улыбкой подтвердил собеседник.

— Превосходно! Значит, все улажено. Я предприму все необходимые меры, чтобы Стивен стал следующим графом Лэнгфордом, бароном Эллингвудом и пятым виконтом Харгроувом.

Он потянулся к палке и, опираясь на нее, с трудом поднялся. Клейтон мгновенно оказался рядом, готовый предложить свою руку. Дождавшись, пока старик выпрямится и, шаркая, направится к двери, герцог осмелился выразить свое единственное сомнение столь грандиозными планами:

— Вы уверены, что сумеете законным образом передать Стивену титулы?

Граф, не задумываясь, уверенно ответил:

— Все они дарованы нашей семье королем Генрихом VII более трехсот лет назад. Благодаря мудрости и предусмотрительности нашего общего предка, первого герцога Клеймора, передача этих титулов является исключением из общего правила наследования. В случае если их носитель останется бездетным, ему позволено самому выбрать наследника, с тем условием, что последний будет прямым потомком одного из герцогов Клейморов. Стивен вполне удовлетворяет этому условию.

Клейтон знал, что подобной оговорки, связанной с его собственными титулами, не существует, но поскольку в истории еще не бывало ни одного бездетного герцога Клеймора, ни сам он, ни его отец, ни дед, ни прадед не задавались подобными вопросами. Правда, теперь Клейтон, исключительно из любопытства, решил проверить все остальные титулы, которыми владел.

Из задумчивости его вывело встревоженное напоминание графа:

— Клеймор, я подчеркиваю, что наша беседа носила конфиденциальный характер, и, надеюсь, без лишних слов понятно, что распространяться об этом не следует.

— Разумеется, граф, — кивнул Клейтон, хотя с удовольствием обсудил бы этот разговор с младшим братом.

— Я не зря настаиваю на сохранении тайны, — признался граф, ковыляя к открытой двери одного из салонов. — У меня не будет ни минуты покоя, если кто-то еще из моих родственников узнает о том, что я сам собираюсь выбрать наследника, вместо того чтобы передать свои титулы и владения вам.

— Неужели? — рассеянно пробормотал Клейтон, не сводя глаз со Стивена, стоявшего у камина в обществе ослепительной блондинки.

Граф, не дождавшийся достойного ответа, сразу понял, что собеседник отвлекся, и, проследив за направлением его взгляда, осведомился:

— Вы узнаете эту молодую леди рядом с вашим братом?

— Нет, я никогда ее не встречал, — удивился Клейтон.

— Разумеется, встречали, — возразил граф таким загадочным тоном, словно наслаждался растерянностью собеседника. — И с ее отцом тоже знакомы.

В доказательство он кивнул в сторону герцога Лансберри, занятого беседой с Уитни.

— Это его дочь, леди Эмили. Сегодня утром герцог мне ее представил.

Герцог Лансберри, коренастый темноволосый коротышка с грубым, почти уродливым лицом, имел двух уже немолодых сыновей, походивших на него как две капли воды. Клейтон не мог поверить, что подобное существо могло произвести на свет столь нежное, деликатное, изящное создание.