Элла Дэниелс - Герой ее романа

Осмотревшись, малышка заметила небольшой книжный шкаф в углу комнаты. Бегая туда и обратно, она складывала книги на пол у окна и, наконец, смогла выглянуть наружу. Книжная стопка под ней закачалась, но выдержала. И Гризельда увидела, как ее старшую сестру тащили через сад к потайной калитке. Через несколько минут она услышала, как кто-то крикнул: «В Гретна-Грин!» А затем в ночи раздался стук колес.

Гризли смотрела на исчезающий экипаж, и в ней закипала ярость. Она тотчас поняла, что происходило. Кто-то пришел к ним в дом и украл Джинни. Но никто не имел право увозить Джинни против воли!

Гризли решительно спрыгнула с книжной стопки и посмотрела на спавших сестер. Как же они проспали столь ужасное событие?! Топнув ногой, малышка вдохнула. А потом поступила точно так же, как поступал их отец адмирал, когда хотел привлечь внимание дочерей. Она заорала:

– Вставайте! Кто-то забрал Джинни!

– Ненавижу вас!

Этот громкий вопль раздался словно пушечный залп, и Дани со стоном схватилась за голову. А затем ей на лоб лег холодный компресс, облегчавший боль. Непроизвольный вздох облегчения сорвался с ее губ, и в тот же миг чья-то теплая ладонь обхватила ее затылок, поддерживая голову, а к губам прижалось горлышко фляги с водой, утолявшей жажду.

Очередной злобный крик заставил ее вздрогнуть, но прикосновения сильных пальцев, массировавших ей шею, снова успокоили Дани, заставив ее трепетать от удовольствия. Ах, это были божественные ощущения.

– Ненавижу вас! Я вас, черт возьми, ненавижу! – завопил тот же голос.

На Дани накатила волна раздражения, и она даже застонала от злости. Кто же там так ужасно орал?! Дани попыталась открыть глаза, но яркое утреннее солнце ослепляло, и она тут же их закрыла, почувствовав себя больной и слабой.

К счастью, к губам ее снова прижалась фляга, и она с жадностью сделала несколько глотков. А потом вновь раздался все тот же жуткий вопль:

– Я буду вечно вас ненавидеть!

Сжав зубы, Дани попыталась приподняться, но какой-то сильный толчок помешал ей это сделать. И тут она вдруг сообразила, что находилась в экипаже. От этого открытия ей опять стало дурно, и она схватилась за живот, стараясь подавить подступающую тошноту. Облизнув губы, Дани попыталась сглотнуть. И тотчас же холодное горлышко невидимой фляги в очередной раз прижалось к ее губам.

– Ненавижу, ненавижу, ненавижу! – вопил мерзкий голос.

А следом за криком вдруг кто-то охнул от боли. «Как странно… Кто же это вопит?» – думала Дани. И вообще, почему она, больная, находилась в экипаже, а не дома, в постели, под присмотром?..

Внезапно нахлынувшие воспоминания все объяснили. Шантаж! Похищение! Проклятое окно! И еще…

Дани резко приподнялась и открыла глаза. От яркого солнца ей тут же пришлось прищуриться, но кое-что она все же увидела и невольно усмехнулась.

Флитвуд сидел на полу экипажа с влажным компрессом и флягой в руках, а позади него, на сиденье, расположилась мисс Джинни Фолли-Фостер в ночной рубашке, скандально задравшейся выше коленей. Спиной она прижималась к стенке кареты, что позволяло ей колотить ногами по спине Маркуса. При этом она вопила:

– Я ненавижу тебя, проклятое чудовище! Ты опоил меня!

Тяжело вздохнув, Флитвуд передал Дани флягу и усталым голосом сказал:

– Вам надо еще попить. Мисс Фолли-Фостер уже попила и поразительно быстро пришла в себя.

Спрятав улыбку, Дани спросила:

– А сколько прошло времени?

– Два часа.

Дани издала короткий смешок и, сделав большой глоток воды, снова посмотрела на Джинни, в ярости пинавшую маркиза. Волосы ее в полнейшем беспорядке, а сапфировые глаза полыхали гневом.

– Отправляйся в ад, дьявол проклятый! – орала дочь адмирала.

Флитвуд скорчил гримасу и, взглянув на Дани, проговорил:

– Думаю, можно предположить, что она меня ненавидит.

В очередной раз спрятав улыбку, Дани заметила:

– Кажется, она девушка с характером.

В ответ Флитвуд что-то проворчал себе под нос. Дани же посмотрела на фляжку и сделала еще один глоток. После чего с язвительной усмешкой проговорила:

– Надеюсь, содержимое фляги не отравлено.

Флитвуд поморщился от очередного – особенно удачного – удара мисс Фолли-Фостер и проворчал:

– Если б это было так, я бы влил в нее всю флягу.

Дани хмыкнула, удивленная столь странной иронией маркиза. И ей вдруг ужасно захотелось рассмеяться. Но неужели совместный опыт похищения сблизил их? Неужели она такая безнравственная? «Нет-нет, все совсем не так», – сказала себе Дани. И вообще, она вовсе не собиралась сочувствовать маркизу. Ведь этот человек одурманил и похитил ее! Раньше она злилась из-за того, что он ее шантажировал. А теперь он еще и напал на нее!

– Не нужно было похищать и меня тоже, – пробурчала Дани.

– Я не мог позволить вам расстроить мои планы, – возразил маркиз и самодовольно ухмыльнулся.

– Будь ты проклят, Флитвуд! – снова закричала Джинни.

– О, это что-то новое! – воскликнул Маркус. И они с Дани с удивлением смотрели на пленницу; они даже не заметили, что та долго молчала, прислушиваясь к их разговору.

А мисс Фолли-Фостер, завладев их вниманием, возобновила свою тираду.

– Ненавижу вас обоих! – заорала она.

Дани снова уставилась на Флитвуда, сумевшего, несмотря на удары по спине, пожать плечами. Тут он вдруг поморщился – очевидно, удар снова удался, и Дани решила, что с него достаточно.

– Послушайте, мисс Фолли-Фостер… – Она пыталась говорить спокойно, но девушка не обращала на нее внимания. И тогда Дани громко крикнула: – Все, довольно!

Девушка замерла на мгновение, удивленная криком Дани, и это прекращение боевых действий было очень на руку Флитвуду. Он развернулся и схватил Джинни за ноги. Она извивалась, стараясь оцарапать ему лицо, а ее синие глаза наполнились ужасом; бедняжка понятия не имела, что с ней может случиться, но была уверена, что Флитвуд – очень страшный человек.

Стараясь быть терпеливой, Дани перебралась на сиденье напротив и схватила девушку за руки. Глаза мисс Фолли-Фостер наполнились слезами, а Дани тихо сказала:

– Никто не причинит вам зла, Джинни. Можно называть вас Джинни?

Пленница молча кивнула, видимо, не в состоянии произнести ни слова от страха.

– Вот и хорошо, Джинни. Меня зовут Даниэла Грин, а это – Маркус Брэдли, маркиз Флитвуд.