Элизабет Хойт - Принц-леопард (допереведенный вариант)

– Я просто очень замерзла, – еле выговорила Джордж.

Мистер Пай резко поднял голову: она прижимала воротник пальто к шее, и руки ее дрожали. Он перевел взгляд на холмы.

– Простите меня, госпожа. Я должен был раньше догадаться. – Гарри снова повернулся к лошади, чтобы освободить ее от поводьев. Наверняка руки его тоже онемели от холода, но он продолжал заниматься делом. – Недалеко отсюда есть пастушеский домик. Мы можем добраться туда верхом на этих двух лошадях. А та, – он кивнул в сторону кобылы, – повредила ногу.

– Да? А как вы это поняли? – Она ничего такого не видела. Все три оставшиеся лошади дрожали и вращали глазами, пугаясь завываний ветра. И лошадь, о которой говорил Пай, выглядела ничуть не хуже двух других.

– Смотрите, она не опирается на правую переднюю ногу.

Еще одно усилие, и лошади оказались на свободе: правда, все еще в одной упряжке.

– Ну-ну, спокойно, красавицы, – он нежно потрепал ведущую лошадь загорелой рукой.

Джордж заметила, что на его безымянном пальце не хватает двух фаланг. Она задумчиво посмотрела на холмы. Слуги – а ведь управляющий имением тоже слуга, хоть и более высокого уровня, – должны быть бесполыми. Конечно, это живые люди, со своими проблемами и переживаниями. Но как все упрощается, если относиться к ним нейтрально. Как к мебели. Когда ты устаешь, тебе необходимо кресло, чтобы посидеть в нем. И больше тебе от него ничего не нужно. Так и должно быть. И как это неудобно – переживать, заметило ли кресло, что у тебя насморк, пытаться проникнуть в его мысли, восхищаться красотой его глаз. У кресел нет никаких глаз – ни прекрасных, ни каких-либо еще, – но у мужчин-то они есть!

И у Гарри Пая в том числе. Джордж снова взглянула на него:

– И что вы думаете делать с этой лошадью?

– Придется оставить ее здесь.

– Под дождем?

– Именно.

– Но это не пойдет ей на пользу!

– Конечно, нет, госпожа. – Гарри Пай снова пожал плечами, и эту манеру Джордж нашла очаровательной. Ей даже захотелось чаще задавать вопросы, в ответ на которые последует такое пожатие плечами.

– Может, возьмем ее с собой?

– Это невозможно, госпожа.

– Вы уверены?

Плечи снова поползли вверх, и мистер Пай медленно покачал головой. В этот момент молния осветила дорогу, и в мгновенной вспышке его зеленые глаза так сверкнули, что у нее мороз побежал по коже. Через несколько секунд прогремел страшный гром, будто предвещая конец света.

Джордж вздрогнула.

Гарри Пай выпрямился.

Лошади шарахнулись и понесли.

– О боже! – воскликнула леди Джорджина. С ее тонкого носа капала вода. – У нас, кажется, проблема.

Действительно проблема. Очень большая проблема. Гарри исподлобья посмотрел на дорогу, по которой глупые животные унеслись, словно за ними гнался сам дьявол. Их уже и след простыл. Учитывая скорость, с которой они сорвались, лошади пробегут еще полмили, если не больше. Нет смысла искать их в такой ливень. Он посмотрел на леди Джорджину, у которой уже полгода работал управляющим. Ее аристократичные губы посинели, а мех на капюшоне превратился в мокрую массу. Сейчас она больше походила на мальчишку-оборвыша, чем на графскую дочь.

И что ей вообще понадобилось в Уолдсли?

Если бы не леди Джорджина, он бы сразу уехал верхом из Лондона в ее поместье в Йоркшире. А значит, прибыл бы во владения Уолдсли еще вчера и наслаждался бы сейчас горячим ужином дома у камина. И уж, конечно, не мерз бы тут на темной дороге под дождем. Но нет: когда он в очередной раз прибыл к леди Джорджине в Лондон с регулярным отчетом, ей вздумалось поехать в Уолдсли вместе с ним. Пришлось брать карету, которая и валяется теперь в канаве в виде деревянных обломков.

Гарри сдержал вздох:

– Вы сможете идти, госпожа?

Леди Джорджина широко раскрыла свои голубые – цвета дроздовых яиц – глаза:

– Конечно. Я делаю это с одиннадцати месяцев.

– Очень хорошо. – Гарри накинул жилет и сюртук, не трудясь даже застегнуть их. Они были насквозь мокрые, как и остальная его одежда. Затем спустился в канаву, чтобы достать из кареты вещи. К счастью, они остались сухими. Он собрал поклажу, затем открутил все еще горящий каретный фонарь, взял леди Джорджину под локоть, чтобы она не оступилась и не шлепнулась на свой аристократический зад, и они отправились в утомительное путешествие вверх по заросшему холму.

Сначала Гарри Пай решил, что эта поездка в Йоркшир – всего лишь каприз эдакой порхающей дамочки, которой нет дела до того, откуда берется мясо на ее столе или драгоценности на ее шейке. Он считал, что те, кому не приходится работать, не хотят ни о чем всерьез задумываться. Однако он уже начинал сомневаться, что леди Джорджина принадлежит к такому типу женщин. Да, она говорит глупости, но, судя по всему, делает это, чтобы позабавиться. Она умнее, чем многие дамы ее круга. И он чувствовал, что у леди Джорджины действительно есть веские основания для поездки в Йоркшир.

– Далеко еще? – спросила леди, задыхаясь. На ее обычно бледном лице появился румянец.

Гарри оглядел темные мокрые холмы в поисках ориентира. Вот этот кривой дуб кажется знакомым.

– Нет, недалеко. – По крайней мере, он надеялся, что это так. Прошло уже много лет с тех пор, как Гарри ездил верхом по этим холмам. Он мог забыть дорогу к домику. А может, и домика-то уже никакого нет.

– Надеюсь, вы умеете разжигать огонь, мистер Пай, – у нее уже зубы стучали от холода.

Ей надо согреться. Если они в ближайшее время не найдут домик, ему придется соорудить навес из обломков экипажа.

– Конечно, я делаю это с четырех лет, госпожа.

Леди лукаво улыбнулась в ответ. Их глаза встретились, и он подумал о том, что… Но тут вспышка молнии прервала его мысли, осветив каменную стену.

– Пришли. – И добавил про себя: слава богу.

По крайней мере, этот домишко все еще цел. Четыре каменные стены и соломенная крыша оказались стойкими к дождю и годам. Гарри навалился плечом на дверь, и после пары толчков она поддалась. Он поднял фонарь и прошел внутрь первым, освещая помещение. Тени забегали по стенам. Гарри сдержал дрожь.

– Ну и запах здесь! – Войдя, леди Джорджина замахала рукой перед своим покрасневшим носом, будто хотела прогнать запах гнили.

Он с силой захлопнул дверь.

– Простите, госпожа.

– Вам, наверное, хочется, чтобы я просто заткнулась и радовалась тому, что есть? – Она улыбнулась и скинула капюшон.

– Ну что вы.

Гарри подошел к камину. В нем оказалось несколько обгоревших поленьев, затянутых паутиной.

– Мистер Пай, вы же знаете, что это так. – Она все еще стучала зубами.

Вокруг кривобокого стола стояло четыре деревянных стула. Гарри поставил фонарь на стол, взял один из них и с силой ударил о каминную полку. Стул разлетелся на части, спинка отлетела в сторону, сиденье треснуло.