Бертрис Смолл - Сама невинность

Два дня спустя он поспешил в дом де Монфоров и предложил заключить брачный союз между членами обеих семей. Молодой хозяин Эшлина согласился подумать над предложением барона. Тот пригласил его посетить дом де Вареннов. Ричард поехал, оставив Эльф на попечение старой нянюшки Айды. Один взгляд на Айлин де Варенн – и бедняга потерял голову. Создания прекраснее не было на земле: длинные шелковистые волосы цвета чистого золота и влажные синие глаза – словом, само совершенство. Но дело было не только в ее небесной красоте. Самый вид Айлин возбуждал в Ричарде безумную похоть. И хотя в манере девушки двигаться, говорить, улыбаться не было ничего особенно нескромного, каждый ее жест, каждое слово вызывали в нем такое неукротимое желание, что Ричард готов был ринуться хоть в ад, лишь бы завладеть ею.

Обе стороны договорились о браке. Ричард де Монфор женится на Айлин де Варенн, когда та войдет в подходящий возраст. Ну а тем временем следовало позаботиться о другом. Будущие родственники утверждали, что Айлин вряд ли подобает входить хозяйкой в дом, где живет другая высокородная особа женского пола. Кроме того, трудно ожидать, что молодая женщина согласится приглядывать за малюткой, и к тому же не своей, хотя подобное случалось. Ричард объяснял, что его сестра не будет обузой и к тому же за ней присмотрит старая няня, но де Варенны отказались уступить и продолжали настаивать, чтобы для Эльф нашли другой дом. Ричард предложил обручить девочку с одним из сыновей де Варенна, но барон Хью поклялся, что они, к сожалению, все уже сговорены.

Именно Мод де Варенн посоветовала поместить Эльф в монастырь Святого Фрайдсуайда.

– Не можешь же ты сам растить ее, – заявила она будущему зятю с улыбкой. – Девочке здесь не место, ведь ты женишься на Айлин, и у вас будут свои дети. В монастыре живут монахини ордена Святой Девы Марии. Они берут девочек на воспитание и таким образом получают средства к существованию. Некоторых обучают и готовят к супружеской жизни. Да и наша Айлин пробыла там год. Остальным предназначена участь невест Христовых. А ты не думаешь, что это самое подходящее место для твоей сестры, Ричард? Помести ее в монастырь Святого Фрайдсуайда, и ее будущее обеспечено. Там она будет в полной безопасности.

– И, – добавил барон Хью, – они возьмут всего половину приданого, которое тебе пришлось бы когда-нибудь выплатить мужу. Это умное решение. Ну, что скажешь?

– Я любила этот монастырь, – звонко засмеялась Айлин. – Мы там весело жили, а монахини такие добрые. – Положив на его рукав изящную ручку, девушка промурлыкала:

– Твоя сестра будет там так же счастлива, как я с тобой, если, разумеется, ты выполнишь все условия папы.

И, блеснув жемчужными зубками, снова улыбнулась ему. Темные ресницы отбросили тень на бледные щечки, а пальцы на мгновение стиснули его запястье.

– Пожалуйста, Ричард, – шепнула она.

И он, конечно, согласился, потому что был готов любой ценой добиться ее. Ни с одной женщиной, кроме Айлин, он не будет счастлив!

Однако Ричард не стал делить приданое, как предлагал будущий тесть. Его отец отложил определенную сумму при рождении Эльф, и Ричард не позволит, чтобы родители на небесах мучились угрызениями совести за недостойного сына. И поскольку ни Айлин, ни ее семья не знали точной суммы, то и никаких ссор не возникло.

Первого мая Эльф исполнилось пять лет, и брат принял окончательное решение.

Теперь, возвращаясь домой, Ричард де Монфор предавался невеселым размышлениям. Старая Айда горько рыдала, когда он сказал ей, какую участь уготовил сестре, и на коленях молила не отсылать питомицу. Допытывалась, что за подлое создание должно стать женой лорда, твердила, что только женщина с сердцем змеи захотела бы избавиться от невинной малютки.

Сначала Ричард утешал старушку, нянчившую еще его отца, но Айда продолжала бушевать, и он наконец в гневе напомнил, что она всего лишь крепостная. Няня молча поднялась, игнорируя протянутую руку, окинула господина свирепым взглядом и гордо удалилась. С этой минуты она словно не замечала Ричарда, и хотя тому было не по себе, он все же не мог позволить, чтобы кто-то оскорблял его Айлин. Когда жена подарит ему сына, старая Айда смягчится и станет заботиться о малыше. Да и без того она скоро забудет о своем гневе. Поймет, что иного выхода не было. Айлин будет счастлива в Эшлине, а Ричард де Монфор сделает все для ее спокойствия и безопасности.

Монастырь Святого Фрайдсуайда стоял на вершине холма, откуда открывался прекрасный вид на окружающую местность, называемую Херефорд. Отсюда было рукой подать до Уэльса.

Высокие каменные стены образовывали квадрат, на южной стороне которого была возведена церковь. От церкви начинались четыре тенистые аллеи, идущие по всему периметру к трапезной, где ели монахини и гостьи, зданию капитула, где они встречались с посетителями или выполняли различные работы по дому, и к кельям. Здесь были также специально отведенные помещения для учебы, кухня, лекарня, пивоварня, кладовая, стойла для животных, курятник и голубятня, не говоря уж о лекаре, нескольких мастерских и садике, где выращивались целебные травы.

Каждый день был расписан едва ли не по минутам. В полночь начиналась всенощная, первая служба, за которой следовала еще одна. Потом монахини расходились по кельям. Заутреню служили в шесть утра летом и в семь – зимой. На этот раз к монахиням присоединялись воспитанницы. Потом все шли в трапезную, где подавался завтрак, состоявший из миски овсянки, кусочка хлеба с маслом и маленькой чашки сидра или эля для взрослых. После еды дети возвращались в спальни, застилали постели, подметали полы, выносили ночные горшки и открывали окна, чтобы проветрить помещение. А монахини тем временем собирались в здании капитула, обсуждали неотложные дела, читали письма, и настоятельница накладывала епитимью на согрешивших. В девять часов снова начиналась служба, на которой пели высокую мессу. Затем монахини принимались за повседневные работы: обучали детей, мыли, готовили, убирали, трудились в мастерских, где изготовлялись простые металлические изделия и украшались изумительными цветными рисунками рукописи. Некоторые ухаживали за овцами и коровами, свиньями и птицей. В полдень служили очередную мессу, а в три и четыре часа – две вечерни, посещавшиеся только теми монахинями, у которых не было других дел.

Девочек наставляли с утра до пяти. Каждая умела читать, писать, знала сложение и вычитание, латинский, французский и английский, поскольку в Англии говорили именно на двух последних языках, но далеко не все воспитанницы знали оба, когда поступали в монастырь. Девушек, которым предстояло стать монахинями, учили шить и вышивать. Наиболее талантливым разрешалось рисовать картинки и переписывать священные книги. Некоторым, самым сметливым, предстояло входить в тонкости управления монастырским хозяйством, на случай болезни или отлучки матушки Юнис, аббатисы монастыря. Кроме того, им с детства было знакомо искусство целительства.